несколько подразделений кавалерии. Впервые официально появились многоосные транспортные средства.
Другим аспектом деятельности Германии по перевооружению являлась разработка совершенно новых видов вооружения. Одной из важнейших была проблема, связанная с использованием реактивного двигателя. В 1930 году управление вооружений, вдохновленное результатами испытаний, проведенных Фрицем фон Опелем, и под нажимом доктора наук, а позднее генерал-лейтенанта Дорнбергера, открыло специальный отдел по ракетным разработкам. Сначала речь шла о разработке порохового ракетного двигателя, но Дорнбергер, в то время обычный артиллерийский офицер, заинтересовался опытами, проводимыми с ракетами на жидком топливе. Результатом этих экспериментов стала так называемая модель «А», на основе которой были разработаны знаменитые «Фау». На первой стадии результаты получались не слишком обнадеживающими, и в 1932 году доктор Беккер, руководитель баллистического отдела управления вооружений, заявил, что еще не пришло время для подобных разработок.
Вполне понятно, что министр рейхсвера был озабочен сохранением ядра будущих военно-воздушных сил. В период реорганизации армии в 1919–1920 годах Сект приложил все усилия, чтобы ряд офицеров ВВС были приняты в новую армию, и среди них полковник Томсен, бывший начальник штаба воздушных сил. Томсен стал главой Центрального авиационного комитета (Fliegerzentrale). В состав комитета сначала входили три, а затем около пятнадцати офицеров. Капитан Штудент, будущий организатор воздушно- десантных войск, выступал в роли технического консультанта. В состав комитета вошел также будущий фельдмаршал Хуго Шперрле. В военных округах были созданы центры подготовки, в штат которых входили эксперты ВВС. Сенсационное заявление итальянского генерала ВВС, что решение в будущей войне будет приниматься в воздухе, вне всякого сомнения, оказало влияние на Секта, Штюльпнагеля и других.
В соответствии с Версальским договором ничтожно малое число офицеров могло обучаться летному искусству, но благодаря русским их число было значительно увеличено. В 1923 году были сделаны некоторые уступки в отношении гражданской авиации. Сект, однако, предпринимал все возможное для упразднения комитета гражданской авиации рейха, который руководил делами, связанными с авиацией. Он получил отдел воздушного транспорта, присоединенный к министру по транспорту, и во главе его поставил капитана Бранденбурга, пользовавшегося у него доверием. Министр по транспорту выделил рейхсверу двадцать семь миллионов марок на нужды военной авиации.
В 1926 году был снят запрет на производство в Германии гражданских самолетов. Теперь для использования самолетов для нужд метеорологии и полиции уже семьдесят два офицера получили право обучаться летному мастерству.
Понятно, что еще долгое время самолеты ведущих фирм, таких, как «Юнкере», «Хейнкель», «Дорнье», строились в России, Швеции и Швейцарии. Благодаря истребителям, купленным в период кризиса 1923 года, и секретной продукции германской авиационной промышленности, стало возможным создать в рамках гражданской авиатранспортной компании «Luft-Hansa» небольшую воздушную армию. Со временем у «Luft-Hansa» появилось, как минимум, четыре летные школы, тайно занимавшиеся обучением военных летчиков. Руководил этим делом невероятно энергичный человек, и звали его Эрнст Мильх. С 1925 года был введен в эксплуатацию испытательный военный аэродром. В 1926 году германские ВВС состояли из двух истребительных эскадрилий, одной бомбардировочной и одной вспомогательной, а к 1931 году в состав ВВС входили уже четыре истребительные, восемь разведывательных и три бомбардировочные эскадрильи. Ядро ВВС постепенно увеличивалось.
В декабре 1930 года Хейе ушел в отставку по возрасту. Его преемником стал генерал-майор фон Гаммерштейн-Экворд. Это назначение стало одним из любопытных событий, имевших место в тот период. К концу 1927 года распространились новости о необычайно разнообразной деятельности капитана Лохмана и об использовании им секретных фондов военно-морского флота. Вспыхнул скандал. Лохман был вынужден уйти в отставку. Шлейхер воспользовался благоприятной возможностью, чтобы отречься от Гесслера, и назначил на пост министра рейхсвера Гронера. Благодаря этому не только непомерно увеличилась власть Шлейхера, но он смог стать чем-то вроде «непременного секретаря». Таким образом, в 1928 году перед обществом предстало любопытное зрелище: на службе у президента, бывшего начальника Генерального штаба, в должности министра рейхсвера находился его последний генерал-квартирмейстер. С этого момента Гаммерштейн-Экворд начал завоевывать известность.
Не менее любопытным было назначение Гронера, хотя и совсем по другой причине. Шлейхер и Гаммерштейн-Экворд считали, что проблема народных масс так и останется неразрешимой, если им не удастся добиться непосредственного контакта с рабочими. И если Шлейхер продемонстрировал нерешительность в этом вопросе, то Гаммерштейн-Экворд, к ужасу многих собратьев-офицеров, смело бросился к левым, стремясь вступить в контакт с рядом ведущих лидеров социал-демократов. Он так усердствовал в этом направлении, что в министерстве рейхсвера его стали называть «красным генералом», и он не был так уж возмущен, когда его дочери вступили в Коммунистическую партию. Подобные случаи были нередки среди потомков древних родов, а потому это не помешало Геммерштейн-Экворду в 1930 году занять должность главнокомандующего армией. Генерал-майор Адам принял Войсковое управление.
Однако начали сгущаться тучи. Осенью 1929 года Штресеман, не считаясь с правой оппозицией, провел законопроект, обеспечивший решение репарационного вопроса и отвода войск из Рурской области. На нацию обрушился экономический кризис. И это была не единственная катастрофа, постигшая Германию. Уже смертельно больного Штресемана 3 октября разбил удар. Скончался государственный деятель, единственный, кто стремился построить государство, пользующееся международным уважением.
В конце года Сект опубликовал в газете «Kelnische Zeitung» статью под заголовком «Прилив», в которой требовал назначить заведующего плотинами. Вскоре он примкнул к бывшей партии Штресемана, «Deutsche Volkspartei», и предпринял попытку уйти в политику. Вероятно, он думал, что будет сам частично выполнять работу заведующего плотинами.
Судьба армии, а в значительной степени и судьба Германии находились теперь в руках Шлейхера. Он, уже генерал-майор с репутацией самого способного генерала- политика в Германии, мог полностью посвятить себя любимому делу, «деланию королей». В марте 1930 года распалось коалиционное правительство Германа Мюллера, но до распада Шлейхеру удалось еще более упрочить свою позицию. В связи с частыми болезнями Мюллера Гронер, исполнявший обязанности канцлера, взвалил на себя непосильную ношу и все больше и больше зависел от друга. В скором времени Шлейхер начал посещать заседания правительства и постепенно превратился в связующее звено между партийными лидерами и правительством.
Приблизительно в то же время взгляд Шлейхера упал на Брюнинга, и окольными путями, которые теперь отмечали всю его деятельность (начало было положено назначением Брюнинга), он добился того, что ему стали приписывать искреннее желание служить своей стране. Именно тогда Германия столкнулась с двойным кризисом, правительственным и финансовым. Националисты ополчились против Гинденбурга, который просто выполнял свой конституционный долг и поддерживал политику, которую вряд ли бы утвердила законодательная власть. Администрация Мюллера привела к банкротству, и стало очевидным, что скоро государство окажется не в состоянии выплачивать пособия по безработице. Это могло привести к серьезным беспорядкам, а возможно, и к революции. Для восстановления порядка мог потребоваться рейхсвер, который, как мы помним, всячески старался избежать подобной ситуации.
У Шлейхера зародилась идея воспользоваться параграфом 48 конституции, позволявшим в случае возникновения угрозы общественной безопасности временно отменить права рейхстага. В этих условиях правительство в своей деятельности должно было руководствоваться указами о чрезвычайном положении. Орудием для выполнения своих планов Шлейхер избрал Генриха Брюнинга.
Шлейхер, имея деловые контакты с Брюнингом, искренне восхищался его несомненной честностью и блестящим политическим чутьем. Однако приходилось считаться с чувствами бывших военнослужащих. Шлейхер учел, что на фронте Брюнинг был простым лейтенантом; награжден Железным крестом 1-го класса и для многих, в том числе и высокопоставленных офицеров, это имело первостепенное значение. Человек, получивший такую награду, имел репутацию настоящего мужчины. Фактически Брюнинг стал управлять с помощью президентских указов (хотя никогда не использовал их в той мере, как первоначально предполагал Шлейхер) и при поддержке штыков рейхсвера, которые Шлейхер с готовностью передал в его распоряжение. Брюнинг хотел преодолеть кризис путем жестокой экономии. Подобный курс был абсолютно
