штаба, в которых сам был воспитан, и так называемыми «солдатами-политиками» революции с непомерно развитым честолюбием. Кроме того, у Бека началась скрытая борьба с Герингом, который, хотя и подчинялся Беку, как высшему руководству, по-прежнему претендовал на преимущественное положение.
Трудно было вести борьбу, находясь в столь невыгодном положении. Бек очень рассчитывал получить защиту со стороны, как он предполагал, главного советника – главнокомандующего, но Гаммерштейн- Экворд, будучи противником национал-социализма, утратил прежнее влияние. Он находился под надзором полиции и не делал ничего, по крайней мере открыто, чтобы поддержать Бека. Возможно, Гаммерштейн верил в способности Шлейхера избавиться от режима. А может, он воспринимал все излишне просто; он часто повторял, что это его большой грех.
Решимость Бломберга взять руководство армией в свои руки привела к дальнейшей потере влияния Войскового управления. В ведении вермахта теперь находился военно-промышленный штаб и управление разведки и контрразведки под началом Канариса.
Теперь несколько слов о Совете обороны рейха (Reichsverteidigungsrat), не путать с управлением национальной обороны (Abteilung Landesverteidigung). Совет был в основном занят с вопросами мобилизации. Изначально председателем совета был руководитель Войскового управления, но теперь руководство перешло к Рейхенау, пользовавшемуся доверием своего начальника, такого же солдата- политика, как и он.
Гаммерштейн-Экворд, о котором позже Гитлер скажет, что видел в нем одного из опаснейших врагов, в конце 1933 года вышел в отставку. Рейхенау мог решить, что пробил его час, но заложенные Сектом традиции были сильнее его. Ни Рундштедт, ни Лееб не желали работать под его началом. Человеком, выбранным в качестве преемника Гаммерштейна-Экворда, был командующий 3-м военным округом генерал-лейтенант фон Фрич.
Мужественный Фрич соответствовал образцу офицера старой школы. Само собой разумеется, что он носил монокль. Придерживался консервативных взглядов. Однако на самом деле был человеком крайне восприимчивым, в некотором смысле эпигоном. Фрич отличался редким самообладанием.
Он разбирался в политике не больше чем остальные генералы. Фрич, безусловно, был христианином и монархистом и, как многие, потрясен необычайной популярностью Гитлера. Как-то он поинтересовался у Раушнинга,
На той стадии Гитлер не давал повода считать, что его политика нацелена на что-то иное, чем мир (взять хотя бы его договор о сотрудничестве с Польшей), и наверняка ни Фрич, ни Бек не испытывали желания воевать. Фрич отлично понимал, что Германия недостаточно сильна, чтобы воевать на несколько фронтов, а Бек особо отмечал, что Германия не может быть вовлечена ни в какую войну.
К сожалению, генералам было не дано услышать, о чем Гитлер распространялся за обеденным столом. Генералов там не слишком жаловали, вероятно, потому, что бывший капрал никогда не мог совладать с эмоциями в их присутствии. Этим, возможно, объясняется и то, что спустя какое-то время Гитлер слукавил, рассказав Кейтелю и Гальдеру, что был лейтенантом Баварского пехотного полка.
У Фрича не хватало времени, чтобы интересоваться проблемами внешней политики. Он был слишком занят внутренними вопросами, и CA не давали ему времени отвлекаться на что-то иное. В отличие от Шарнхорста и Гнейзенау Фрич не мог повлиять на политические процессы в армии; он строил армию заново.
Вполне естественно, что CA относились к армии с завистью и подозрительностью. Теперь, когда вновь вводилась всеобщая воинская повинность, армия могла вернуть себе значительное влияние как образовательная основа для народных масс, какой она и была всегда. Весьма специфическое воспитание, в котором монополистами стали CA и партия, заключалось в воспитании
Перед Фричем стояла непростая задача. В документе, который относится к 1938 году, он пишет, что когда принял назначение, то нашел груду руин. Гаммерштейн-Экворд не шевельнул и пальцем, занимая свой пост. Рейхенау, похоже, преследовал собственную политику, которая заключалась в попытке противодействовать CA, оставаясь в хороших отношениях с партией. Справедливости ради следует заметить, что Рейхенау действительно противостоял CA. В противовес CA он создал «солдатские союзы» из бывших военных, которые должны были стать основой резервной милиции. Это шло вразрез с идеей Рема об объединении CA и армии в единую милиционную (территориальную) армию.
Игры Рейхенау с партией заставляли армию постоянно испытывать чувство неуверенности, поскольку никто не мог сказать, куда может в следующий момент прыгнуть министерский ветреник. Что касается Бломберга, то Фрич уже служил под его началом. В целом он был высокого мнения о Бломберге, хотя считал, что для министра рейхсвера тот излишне интересуется модными идеями и, кроме того, легко поддается влиянию.
Таким образом, проблемы, связанные с CA, в большинстве случаев так и оставались нерешенными и зачастую мешали работе. К примеру, «пограничные отряды» были в значительной степени созданы с помощью «Стального шлема», а теперь «Стальной шлем» входил в CA. В результате «пограничные отряды» превратились в практически непригодное для использования орудие. И это не единственный случай. CA непрерывно требовали инструкторов, нанося тем самым вред армии. На пивных вечеринках, проводимых CA в Берлине и Бранденбурге, руководитель бригады Эрнст, бывший швейцар в гостинице, а позже вышибала в кафе, которое часто посещали гомосексуалисты, регулярно излагал идеи в отношении «народного Генерального штаба». Трудно сказать, что толкнуло Эрнста явиться к полковнику Гальдеру, начальнику штаба 9-го военного округа, с требованием ознакомить его с деятельностью штаба. Гальдер сообщил об этом Фричу. В итоге Фрич направил в Добериц бригаду в полной боевой выправке с приказом немедленно начать действия против CA. В Штеттине события приняли такой поворот, что фон Бок, командующий 2-м военным округом, запретил вход в любое военное учреждение людям в форме CA.
Было трудно ожидать, что CA могут достигнуть временного соглашения с рейхсвером, руководством вермахта, общим управлением армии или с любым существующим на законном основании институтом. В течение 1933 года велись переговоры между представителем руководства вермахта, общего управления армии и обергруппенфюрером CA Крюгером в отношении поведения CA, не вызвавшие ничего, кроме ожесточенных споров. Несмотря на возникшие разногласия, Рейхенау согласовал план предвоенной подготовки гитлеровской молодежи. Кроме того, он организовал курсы военного обучения для студентов, и офицеры Генерального штаба были направлены в ведущие университеты в качестве инструкторов по так называемым «военным видам спорта». Вот отсюда и появилось словосочетание «оборонительная политика» («Wehrpolitic»).
Введенная CA обязательная трудовая повинность и даже скорее военные лагеря и так называемые спортивные школы по всей стране (Gelandesportschule) стали препятствием, как уже отмечалось, на пути единого военного воспитания. Вдобавок ко всему CA создали Управление оборонительной политики (Wehrpolitisches Amt), ставшее главным центром оборонительной политики национал-социалистов.
Все эти вопросы послужили поводом для ссоры Рейхенау с CA. Рейхенау и Бломберг потребовали ликвидации Управления оборонительной политики и установления контроля над всеми фондами, выделяемыми для военного обучения CA. К тому же они предприняли шаги в направлении детальной разработки обучающих программ для солдатских союзов.
Рем, как мы знаем, отрицательно относился к рабочим союзам, поскольку чувствовал в них угрозу для CA и опасался, что в один прекрасный день CA окажутся лишним. Он давно уже видел себя командующим революционной германской армией. Наиболее отчаянные руководители CA соглашались с тем, что захват власти 30 января не имел никакого отношения к революции: слишком мало пролилось крови. Из всех врагов им только с коммунистами и социал-демократами удалось свести счеты. Высшее общество, которое они ненавидели даже больше, чем левых, избежало кровопролития.
Руководству CA пришло в голову потребовать, чтобы впредь рейхсвер пополнялся только за счет членов CA, а это означало, что постепенно армия должна была «революционизироваться». В этом случае группенфюреры CA заняли бы командные генеральские должности.
