Хилари сидела в одной из популярных в Нью-Йорке дискотек с Чаком Карлайлом. Музыка здесь проникала в каждый уголок, наполняла вибрацией воздух, разноцветные огни скользили по танцующим. Переполненная музыкой, Хилари размышляла о том, почему решила сохранить их с Чаком отношения платоническими.
Нельзя сказать, чтобы она была равнодушна к мужчинам. Мужские объятия и поцелуи волновали ее… Неожиданно в ее мысли вторглись насмешливые серые глаза, и она хмуро уставилась на свой коктейль. Если она и уклонялась от более близких отношений, так только потому, что никому еще не удавалось глубоко затронуть ее чувства, взволновать их так, чтобы захотелось завязать долговременный или пусть даже кратковременный роман. Любовь, размышляла Хилари, до сих пор обходила ее стороной. И она была благодарна судьбе за это. Любовь влечет за собой обязательства, а обязательства не входили в ее планы в обозримом будущем. Отношения с мужчиной приведут ко всяческим осложнениям, нарушат ее упорядоченную жизнь.
– С тобой, Хилари, всегда особенно приятно выйти в свет.
Она отвлеклась от размышлений и увидела, что Чак с выразительной улыбкой смотрит на ее коктейль, к которому она так и не притронулась за весь вечер.
– Ты так необременительна для моего кошелька.
Она улыбнулась в ответ и отложила самоанализ на потом.
– Сколько ни ищи, тебе не найти женщины, которая бы так заботилась о твоем финансовом благополучии.
– Как это верно! – Он вздохнул и напустил на себя грустный вид. – Другим нужно или мое тело, или мои деньги. И только тебе, ангел Хилари, не нужно ничего. – Он схватил ее за руки и осыпал их поцелуями. – Если бы ты вышла за меня, любовь всей моей жизни, и позволила вырвать себя из этой суеты, – он кивнул в сторону танцующего зала, – мы бы поселились в домике, увитом диким виноградом, с двоими (можно семью) очаровательными детишками и нашли свое счастье.
– А знаешь, – медленно проговорила Хилари, – если бы я сейчас согласилась, ты бы хлопнулся в обморок.
– И ты права, – вздохнул он. – Поэтому я, вместо того чтобы умыкнуть тебя в домик, увитый виноградом, окунаюсь с тобой в суету.
Множество восхищенных глаз устремились на высокую, гибкую девушку в коротком синем, под цвет глаз платье. Она кружилась с темноволосым мужчиной в кремовом костюме. Оба танцора обладали врожденной грацией и музыкальным слухом и великолепно выглядели на танцевальном круге. В конце танца Чак драматическим жестом откинул Хилари на своей руке, и она, снова выпрямившись, весело засмеялась, возбужденная танцем.
Обняв Хилари за плечи, Чак повел ее к их столику. И тут ее смех замер на губах. Прямо перед собой она увидела серые глаза, грозившие нарушить ее душевный покой.
– Здравствуйте, Хилари, – поздоровался он небрежно, и она порадовалась, что разноцветное освещение скрыло ее запылавшие щеки.
– Здравствуйте, мистер Бардоф, – ответила она, отметив, что ее желудок непонятно почему вдруг затрепетал.
– С Чарленой вы уже знакомы.
Взгляд Хилари остановился на рыжеволосой женщине, замершей рядом с Бретом.
– Приятно снова встретиться. – Хилари, повернувшись к своему спутнику, быстро представила подошедшую пару.
Чак с большим энтузиазмом принялся трясти Брету руку.
– Вы Брет Бардоф? Тот самый? – Его неприкрытый благоговейный восторг покоробил Хилари.
– Я другого не знаю, – усмехнулся Брет.
– Прошу вас, – указал Чак на их с Хилари столик. – Присоединяйтесь к нам.
Брет с улыбкой кивнул, и в его глазах блеснул сдержанный смех – он заметил смущение Хилари.
– Да, пожалуйста, – вежливо проговорила она, смело посмотрев ему в глаза.
Хилари твердо решила побороть непривычные чувства, которые вызывало в ней его присутствие. Но когда она быстро взглянула на его спутницу, смущение сменилось весельем, потому что Чарлена Мейсон явно еще меньше, чем Хилари, хотела объединить компании. А если точнее, не хотела даже на краткое время с кем-то делить Брета.
– Это было впечатляющее зрелище, – сказал Брет Чаку, кивнув на танцевальный круг. – Наверное, вы часто танцуете вместе.
– Хилари – самая замечательная партнерша, – великодушно заявил Чак и дружески погладил Хилари по руке. – Она с любым партнером станцует прекрасно.
– Правда? – вскинул брови Брет. – Может быть, вы позволите мне похитить ненадолго вашу даму, чтобы убедиться в этом?
При мысли, что придется танцевать с ним, Хилари охватила необъяснимая паника, и это, кажется, отразилось на ее лице. Брет, не дожидаясь ее согласия, подошел сзади, чтобы отодвинуть стул. Хилари встала, полная бессильного протеста.
– Ну не смотрите такой жертвой, – прошептал он ей на ухо, когда они подошли к танцующим.
– Не говорите ерунды, – ответила она с достоинством, злясь на себя за то, что он так легко угадывает ее состояние.
Заиграл медленный ритм, и Брет взял ее за талию. Хилари охватило непреодолимое ребяческое желание высвободиться, и она изо всех сил постаралась скрыть свое напряжение. Он привлек ее к себе, так что их тела соприкоснулись и словно слились, и закружил в танце. Хилари невольно привстала на цыпочки, и ее щека нечаянно коснулась его щеки. Его запах всколыхнул в ней бурю эмоций. Хилари подумала, что, возможно, она слишком быстро опустошила свой бокал с коктейлем. Сердце как-то неритмично застучало, и, подстраиваясь к его движениям, она попыталась отвлечься и укротить бешено скачущий пульс.
– Можно было догадаться, что вы танцуете, – пробормотал он ей на ухо, отчего сердце ее снова зачастило.
– Правда? – переспросила она, стараясь говорить легко и небрежно и не обращать внимания на то, как его губы щекочут ей ухо. – Почему?
– По вашей походке, по вашим движениям. Они полны чувственной грации.
Хилари решила ответить на комплимент шуткой и подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Но слова замерли на губах, когда ее глаза погрузились в серую бездну его глаз.
– Я всегда думала, что серые глаза похожи на сталь, – пробормотала она, плохо понимая, что просто высказывает вслух мысли. – Ваши скорее словно два облака…
– Темные и грозные? – подсказал он.
– Иногда, – прошептала она, захваченная исходившей от него силой. – А иногда теплые и мягкие, как утренний туман. И никогда не поймешь, то ли шторма ждать, то ли дождя. Не знаешь, что они сулят.
– Разве? – тихо спросил он и посмотрел на ее губы, находившиеся сейчас в заманчивой близости. – А пора бы знать.
Хилари изо всех сил старалась не поддаться слабости, накатившей на нее при этих словах, и тоном многоопытной женщины, то ли утверждая, то ли спрашивая, произнесла:
– Вы, кажется, собираетесь соблазнить меня на глазах у танцующих, мистер Бардоф?
– Надо довольствоваться тем, что имеешь, – ответил он и приподнял бровь. – А что вы подумали?
– Простите, – пробормотала Хилари и отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. – Только мы оба пришли сюда не одни, и, – добавила она, пытаясь освободиться из его рук, – музыка уже не звучит.
Но он не отпустил ее, напротив, притянул поближе и прошептал на ухо:
– Вам не удастся ускользнуть, пока вы не перестанете называть меня этим чертовым мистером Бардофом. – Она не ответила, и Брет произнес уже без прежней шутливости: – Меня абсолютно устраивает стоять с вами вот так. Вы просто созданы для мужских объятий. Для моих, например…
– Хорошо, – процедила Хилари. – Брет, пожалуйста, отпустите, пока от меня не осталось мокрое место.
– Конечно. – Руки его чуть разжались. – Но только не говорите, что вам больно. – И он торжествующе улыбнулся в ответ на ее возмущенный взгляд.
