«Святая Мария, Матерь Божья… – Андрей сделал последний глубокий вдох. – Молись за нас, грешных, ныне и в момент смерти нашей…»
Он прыгнул, стараясь удержать в себе одну мысль: «Не кричать!»
Невесомость падения овладела телом, из горла вместо крика вырвался совершенно невнятный хрип. И тут же в ступни ударило, Андрей не удержался и всем телом грохнулся на прогретые, пахнущие смолой доски. Тут же его вырвало ужином, а затем снова и снова, до желчи.
– Слушай, в какой психушке вы его взяли? – недовольно воскликнул высокий, с женскими нотками голос. – Он наблевал мне на палубу! Свинья противная!
Андрей почувствовал немилосердный удар ботинком по ребрам, поднялся на колени, но двигаться на них не смог – мешала ночная рубашка. Его схватили за цепь наручников и поволокли сначала по доскам, а затем вниз, по металлической лестнице. Там бросили, лязгнув напоследок железной дверью. Щелкнул замок.
Андрей понял две вещи – он жив и наконец-то остался один. Картина мира смешалась в голове, он не имел ни малейшего понятия, где находится, что стало с пустыней и взорванным мостом, как посреди каньона возникли просмоленные доски и правда ли все, что он себе напредставлял. Самый серьезный вопрос возникал, когда он пытался понять, как на милицейском броневике за каких-то пятнадцать-двадцать минут можно попасть в пустыню, где над каньоном нависает фрагмент взорванного моста.
– Суки… – шепнул он.
Легче не стало. Под ногами грохотнуло и явственно послышался звук заработавшего дизельного мотора, пол накренился, и качка усилилась.
– Катер, – окончательно решил Андрей. – Значит, это не каньон был, а река.
И никакая не пустыня это, а просто место, где навалено много песка. Но все равно оставалось неясным, каким образом милицейский броневик зарылся в этот песок и что стало с водителем и охраной. И кто вытащил Андрея, тоже загадка, и куда его везут на катере – полный туман. Но самое главное – кто эти люди, что им нужно и откуда они знают его имя?
Тут же вспомнился дядя Коля с пистолетом, и мысли спутались окончательно.
– Это какой-то бред, – прошептал Андрей, лежа в темноте на боку. – Этого просто не может быть.
Вспомнился грохот выстрелов, мертвая Галина и голос милиционера: «Он всех перестрелял. В палатах одни только трупы».
Представились лица, искаженные предсмертной болью, и тела под окровавленными простынями.
– Бред… Бред…
Катер качнулся сильнее и набрал ход, двигатель заработал на повышенных оборотах, передавая металлу болезненную дрожь. Извиваясь гусеницей, Андрей подполз к стене, оперся плечом, поднялся на ноги. Кисти рук онемели, сдавленные сталью наручников, во рту становилось все суше и суше, его заполнил противный вкус рвотных масс. Андрей несколько раз сплюнул, но это не помогло – вкус остался, а сухости прибавилось.
Шаг за шагом он двигался вдоль стены, телом и щекой ощупывая ее поверхность. Когда катер качало особенно сильно, приходилось садиться на корточки, затем вставать и идти снова. Наконец Андрей нашел торчащий из стены штырь. С его помощью удалось снять маску. Но это мало что изменило – темнота была полной.
Мотор сбавил обороты, а через несколько секунд утих совсем. Наверху раздались неясные выкрики, топот, затем борт катера во что-то уткнулся. Андрей не удержался на ногах и упал на пол, в который уже раз стукнувшись подбородком. Тут же дверь открылась, впустив внутрь яркий свет.
– Этот псих снял маску! – оповестил всех визгливый голос.
– Ну так наддай ему, – посоветовал бас.
Маску снова надели, затем пару раз неумело пнули Андрея в задницу и потащили наверх.
«Убили бы уж поскорей», – с нарастающей злостью подумал Андрей.
– Смотри, чтоб с ним ничего не случилось! – предупредили басом.
– Ладно, не дрейфь! – ответил сверху задорный молодой голос. – У тебя есть паль?
– На.
Цепь наручников дернулась, и Андрея потащили наверх по трапу.
– Карета подана, милорд! – хихикнули возле уха.
Андрей ощутил под ступнями остывающий бетон. «Зачем-то я им все-таки нужен». Эта мысль лениво повернулась в голове, не принеся заметного облегчения.
– Следующая станция – конечная.
Андрея втолкнули в салон машины и накинули поверх душное одеяло. Хлопнула дверца, завелся двигатель. Машина аккуратно тронулась с места, но тут же мотор взревел, визгнула резина, и скорость заметно возросла.
– Куришь? – задорно поинтересовался водитель.
– Курю, – сквозь одеяло ответил Андрей.
– Зря. Вредно это, – хохотнул голос, а салон наполнила смесь табачного и конопляного дыма.
Ехали около получаса. Затем снизили скорость, снаружи послышался скрип ворот и лай собак. Машина остановилась. Даже сквозь одеяло и маску чувствовался луч мощного прожектора.
– Держи, Семеныч, – сказал кому-то водитель.
– Спасибо, – ответили с той стороны окна. – Если что, я всегда рад.
