окончании срока пираты пригоняли корабли в назначенную точку и «попадали в засаду» наших кораблей. Следовал небольшой бой с обменом слабыми лазерными лучами, а затем корабли брались на абордаж, но пираты успевали «спастись» на аварийных шлюпках. Если государство, которое подверглось атаке, решало дать им отпор и направляло к планетной системе пиратов флот, то в том районе «случайно» оказывались несколько наших торговых и научных кораблей. Федерация заявляла, что не может позволить, чтобы военный флот другого государства угрожал нашим научным и торговым интересам. Затем к планетной системе пиратов посылались наши корабли, которые и вынуждали флот противника уйти из системы. Если и это не помогало, то пираты устраивали небольшой бой с кораблями агрессора, и подстраивалось так, чтобы наше военное или торговое судно попало под огонь противника. После этого, Федерация с полным правом могла ввести в бой свой флот и уничтожить корабли враждебного государства. Политики начинали пререкаться, но дальше ноты протеста дело не шло.
Поэтому я и решил вступить в бой на стороне корвета. Наш корабль начал разгоняться. Я включил рацию и начал трансляцию на всех частотах:
– Неизвестному корвету под флагом Независимой Космической республики. С вами говорит десантный корабль Федерации «Касатка». Переключитесь на частоту 140 и подключите декодер «ДКУ-12».
Этот тип корветов спроектировали в Федерации. Хотя он был создан довольно давно и сейчас уже снят с вооружения, но на них имелись декодеры сообщений. А на гиперкрейсерах врага и, тем более, на грузовиках таких дорогостоящих приборов не было. Поэтому мы могли говорить, не опасаясь быть подслушанными. Я переключил связь на сто сороковую частоту и включил декодер.
– Корвету, назовите себя.
– Говорит корвет «Черный рыцарь», – ответил негромкий голос после некоторого молчания.
– Отлично. Мы идем вам на помощь. Переключите всю энергию на щит. Мы сами уничтожим противника.
Как только «Касатка» вышла на дистанцию действия лазеров, я открыл огонь по одному из транспортов. Он был неплохо вооружен и защищен, но ему явно не хватало маневренности. Кроме того, судя по тому, как вело себя силовое поле после попаданий, на нем использовалась устаревшая сегментарная защита, которая закрывала не весь корабль одинаково мощным щитом, а только отдельные части и щитами разной мощности.
Несколькими попаданиями я пробил кормовой щит и почти полностью разнес заднюю часть транспорта. Секунд через десять ему удалось восстановить поле, но это уже не имело значения. Транспорт потерял ход и теперь только медленно дрейфовал. Я занялся крейсером гипербоя. Он также представлял для нас не очень большую опасность. Отстреляв по корвету свои торпеды, он располагал только слабыми лазерами. Но защитные поля у него были что надо. Игнатьева провела крейсер по левому борту, и я смог секунд пятнадцать непрерывно удерживать лазер в одной точке поля. Это не дало результатов.
– «Черный рыцарь», у вас остались торпеды или ракеты?
– Да, но мы не можем их запустить. Энергии хватает только на щит. Реактор поврежден, и его мощность составляет только двенадцать процентов. Если мы снимем часть энергии со щита, то нас тут же расстреляют.
– А если мы закроем вас щитом?
– Что?
– Мы можем обеспечить вам приблизительно полминуты полной безопасности. Вы успеете запустить ракеты?
Наступило молчание. И тут вмешалась Игнатьева.
– Командир, Вы хотите закрыть их нашим щитом?
– Да. А мы спрячемся за нимии тоже будем под прикрытием.
– Не легче ли просто расстрелять крейсер и транспорты нашим оружием?
– Были бы мы на фрегате или, в крайнем случае, на корвете, я бы так и поступил. Но у нас всего две торпеды и шесть ракет, а этот корабль не предназначен для боя.
– «Касатка», вы на связи? – вдруг послышалось из динамика.
– Да, я слушаю.
– По нашим расчетам, нам понадобится сорок восемь секунд на то, чтобы уничтожить оба транспорта и крейсеры. Мы можем уложиться и в тридцать секунд, но тогда уничтожим самое большее один корабль.
– Понял. У вас будет пятьдесят секунд с того момента, как я скажу. Приготовьтесь.
Сама стрельба занимала несколько секунд, но компьютеру требовалось время на то, что бы просчитать наиболее эффективную траекторию полета ракеты и ввести ее в головку самонаведения. Поэтому мы должны были дать корвету максимум времени.
– Мы готовы, – сказал я, когда Игнатьева вывела корабль под прикрытие корпуса корвета.
– Мы тоже, – последовал ответ.
– Даю отсчет.
ПЯТЬ. Я переключил управление полем на ручки наведения лазеров.
ЧЕТЫРЕ. Небольшая корректировка, и корвет точно в прицеле.
ТРИ. Руки холодеют от напряжения.
ДВА. Дыхание внезапно становится ровным.
ОДИН. Волнение исчезает. Есть только цель.
НОЛЬ. Я жму на гашетки лазеров, и поле окутывает корвет. Теперь все зависит только от быстроты действий «Черного рыцаря».
