Ева откинулась на спинку стула, потягивая кофе и постукивая пальцами по чашке.
Наконец в трубке раздался голос Морриса:
– Вы ведь знаете, Даллас, как я ненавижу, если меня прерывают, когда я копаюсь в чьих-то внутренностях!
– У меня есть свидетель, который видел на месте преступления двух человек. Они приехали в большом блестящем автомобиле и были хорошо одеты. Один нес черный чемоданчик, а другой – белый, в котором – я цитирую – «что-то хлюпало». Это вам о чем-то говорит?
– Кое о чем. – Ева догадалась, что Моррис нахмурился. – Ваш свидетель видел, что произошло?
– Нет, он был пьян и почти все проспал, а когда проснулся, они уже уехали. Но он заглянул в жилище убитого и обнаружил труп. Может, этот хлюпающий чемоданчик быть тем, что я предполагаю?
– Да, это вполне может оказаться тарой для изъятых органов. Работали аккуратно и профессионально, Даллас. Первоклассное удаление важнейшего органа. Убитому дали солидную дозу анестезии, и он ничего не почувствовал. Но, судя по тому, что в нем осталось, его сердце не стоило почти ничего. Печень сморщена, почки тоже, легкие черны как уголь. Он явно был не из тех, кто регулярно проходит медосмотр. Его тело – мешок болезней. Самое большее через полгода он бы умер естественной смертью.
– Значит, они изъяли негодное сердце, – пробормотала Ева. – Может быть, они рассчитывали выдать его за качественное?
– Если оно выглядело так же, как все остальное, то им не удалось бы провести даже студента-медика с первого курса.
– И все же оно им понадобилось. Такую серьезную работу не проделывают только для того, чтобы прикончить какого-то бомжа.
В голове у нее мелькали всевозможные версии – месть, сатанинский культ, махинации на черном рынке, наконец, просто развлечение…
– Вы сказали, это была первоклассная операция. Сколько хирургов в городе способны ее провести?
– Я работаю с мертвецами, – усмехнулся Моррис. – Врачи, специализирующиеся на живых, вращаются в иных кругах. Насколько мне известно, самая фешенебельная больница в Нью-Йорке – Центр Дрейка. Я бы начал с него.
– Спасибо, Моррис. Я займусь вашим рапортом, как только получу его.
– Тогда позвольте мне вернуться к моим внутренностям. – И он положил трубку.
Ева обернулась к своему компьютеру, издававшему подозрительное жужжание, о котором она уже дважды докладывала в ремонтное бюро, и склонилась к нему с угрожающим видом.
– Ну-ка, ты, мешок с дерьмом, быстро отыщи сведения о Медцентре Дрейка в Нью-Йорке!
Компьютер разразился икотой, а экран осветился режущим глаза красным цветом, на фоне которого возникла надпись:
«Внутреннее повреждение. Голубой экран недоступен. Продолжать поиски?»
– Как же я тебя ненавижу! – Ева постаралась приспособиться к неудобному освещению. – Черт с тобой, продолжай.
«Медицинский центр Дрейка находится в Нью-Йорке на Второй авеню. Основан в 1975 году, назван в честь Уолтера С. Дрейка, открывшего противораковую вакцину. Это частное учреждение, которое включает больницу, поликлиники, учебные заведения и исследовательские лаборатории. Американская медицинская ассоциация относит Центр Дрейка к категории А».
Ева дала команду вывести на экран список членов правления всех отделов. Жужжание усилилось, и экран начал мерцать. Наконец на нем появилась надпись:
«Пожалуйста, повторите команду».
– Я намерена съесть на ланч эти задницы из бюро ремонта! – пробормотала Ева, но команду повторила.
Вскоре на экране появились строчки: «Правление Центра Дрейка: Колин Кэгни, Люсиль Мендес, Тиа Во, Майкл Уэйверли, Шарлотта Мира…»
– Надо же, доктор Мира, – пробормотала Ева.
Доктор Мира была одним из лучших судебно-медицинских экспертов в городе, сотрудничала с нью- йоркской полицией и службой безопасности. Она также была ее приятельницей.
Ева задумчиво постукивала по столу пальцами, читая имена руководящего состава учебных отделов. Одно или два показались ей знакомыми, но это ощущение резко усилилось, когда компьютер перешел к правлению научно-исследовательской секции.
«Карлотта Земуэй, Рорк…»
– Стоп! – Ева нажала на кнопку и стиснула кулаки. – Рорк? Черт возьми, неужели он не в состоянии держаться в стороне хоть от чего-нибудь?!
Дав компьютеру команду распечатать список, Ева поднялась, и в этот момент на экране появилась надпись:
«Внутреннее повреждение. Невозможно выполнить команду».
Едва сдерживаясь, чтобы не завизжать, Ева выскочила из кабинета.
Промчавшись мимо тесных комнаток размером с кабины для просушки, где сидели младшие чины и ассистенты, она распахнула одну из дверей.
– Пибоди, я должна ненадолго отлучиться.
– Мне пойти с тобой?
– Нет, оставайся здесь и продолжай. Меня не будет не более пары часов. Когда закончишь, найди молоток.
Пибоди оторвалась от своей электронной записной книжки и, нахмурившись, посмотрела на Еву.
– Молоток?
– Да. Большой и тяжелый. Потом пойди с ним в мой кабинет и разбей этот чертов компьютер на мелкие кусочки!
Будучи разумной женщиной, Пибоди откашлялась, чтобы скрыть усмешку.
– В качестве альтернативы этому приказу, лейтенант, я могла бы вызвать ремонтную группу.
– Отлично! Вызывай и скажи им, что при первой возможности я спущусь к ним в бюро и поубиваю всех. А потом буду пинать их трупы ногами и плясать на них с радостным пением. Никакой суд не признает меня виновной.
Мысль о Еве, поющей и танцующей где бы то ни было, заставила Пибоди закусить губы.
– Я сообщу, что ты недовольна их работой.
– Хорошо, Пибоди. – Повернувшись, Ева надела куртку и вышла на улицу.
Для нее было бы логичнее сначала разыскать Миру. Как врач-психиатр и криминалист, она была бы ценным источником в этом деле. Но Ева поехала к мерцающему огнями небоскребу, служившему нью-йоркской штаб-квартирой Рорка. Существовали и другие штаб-квартиры в других городах; Ева знала, что ее муж одновременно запускает свои пальцы во многие пироги, и бизнес, которым он занимается, – весьма денежный, запутанный, а одно время был довольно сомнительным. Она считала неизбежным, что имя Рорка будет всплывать в связи со многими ее делами. Но это ей не нравилось. Заехав в многоэтажный гараж, Ева направила свой автомобиль в специальное отделение, которое Рорк отвел для нее. Когда она впервые побывала здесь менее года тому назад, у нее еще не было таких привилегий. Тогда она оставила машину на улице, вошла в главный вестибюль с выложенным плитками полом, вазами с цветами и мерцающими экранами и была препровождена в кабинет Рорка, дабы допросить его по делу об убийстве.
Теперь же ее голос и отпечатки ладоней были запрограммированы в системе безопасности индивидуального лифта. Компьютерный голос приветствовал Еву, назвав по имени, и сообщил, что Рорка информируют о ее визите.
Сунув руки в карманы, Ева мерила шагами кабину лифта, поднимающегося на верхний этаж. Она думала о том, что Рорк в данный момент, очевидно, ведет сложные переговоры о покупке какого-нибудь острова среднего размера или обанкротившейся страны. Ну что ж, ему придется отложить получение очередного миллиона до того, как она получит ответы на кое-какие вопросы.
Двери с шипением раздвинулись. Ассистентка Рорка уже поджидала Еву – как всегда, безукоризненно одетая, с аккуратно причесанными снежно-белыми волосами и с вежливой улыбкой.
