количество, оружия тоже хватало. Набив карманы и вывалив на стол груду опасного металла, Дворжек сел в кресло, достал сигару из шкатулки и закурил. Рядом стоял французский коньяк, но пить пока было нельзя, да и не хотелось.
Ароматный дым клубами повис под потолком. Пальцы пробежали по клавиатуре компьютера, выводя на монитор камеры внешнего обзора. При хорошем раскладе тут можно обороняться неделю, но если вдруг что-то не сладится, надо заранее подумать о будущем.
В штурмовом отряде, где служил когда-то Сергей Дворжек, была поговорочка: «Подумай как выйти, прежде чем войти». Но Мацудайра-сан мыслил более неординарно. «Прежде чем выйти из крепости», – говорил он. – «Подумай, как войдешь в нее снова.»
Дворжек стряхнул пепел на пол и, попыхивая сигарой, принялся перестраивать сенсор лептонного замка под свою руку. Замочек оказался обычным, точно как на выходе, а ведь каких только легенд про него не сочиняли в ячейке!
В соседней комнате раздался влажный хлопок – прибыла посылка из Штаба. Дворжек передвинул сигару в уголок рта и неспеша отправился просматривать почту. Пакетик был небольшим, но со всеми кудрями – с сургучными печатями и грифом «Только для ваших глаз».
Дворжек выпустил клуб дыма, присел на край стола и разорвал коричневую обертку. Бумага гласила:
'Агенту Сергею Дворжеку.
Только для Ваших глаз.
После прочтения уничтожить.
Выражаю благодарность за четкое выполнение инструкции 0043. Ожидайте прибытия Группы Критического Вмешательства и окажите им всю необходимую поддержку. Для отправки Вами подтверждения приема, узел связи будет активирован в 21 час. 20 мин.'
Дворжек сощурился от дыма и посмотрел на часы. Пятнадцать минут десятого. Так… Надо успеть подготовить следующее донесение. Посылочку. И подстраховаться. Мацудайра-сан любил поучать, что если ты додумался до чего-то, будь готов, что и противник додумается.
Пулемет вещь хорошая, но тяжеловат и неуклюж для боя в замкнутых помещениях, поэтому Дворжек не задумываясь взял из стального шкафа старый проверенный АКМ, скотчем смотал шесть рожков в пары и повесил боезапас на пояс. Затем попрыгал, равномерно распеределяя вес. Пепел с сигары серым комочком упал на пол.
Дворжек сжал зубами окурок, а еще три сигары сунул во внутренний карман – на всякий случай. Пыхнул дымом, подогнал по плечу ремень автомата и принялся ввинчивать запалы в гранаты. Драться так драться, чего уж там.
Через две минуты он был похож на рождественскую елку в квартире свихнувшегося ветерана вьетнамской войны. Для эффекта можно было намазать рожу, но рассчитывать на пугливость противников – последнее дело.
Часы показали восемнадцать минут десятого.
Невысокая оперативность у легендарной ГКВ, невысокая. Не подпортили бы они своей медлительностью всю операцию.
Фассадная камера изобразила на экране компьютера подъехавший «Мерседес»-внедорожник, и пятеро крепких бритоголовых хлопцев вылезли на асфальт, придерживая полы плащей. У одного под одеждой выпирала рукоять помпового ружья, а другой открыто тащил ранцевый распылитель эктоплазменной кислоты. Из такого можно уделать любого демона в любом состоянии, да и человека тоже, если понадобится. Огнемет по сравнению с ним – игрушка.
Дворжек пожевал сигару, взял одну из гранат и, выдернув кольцо, приклеил скотчем к запертому проему, так чтобы чека упиралась в стену. Потом подумал и подвесил еще одну – для надежности. Наверняка ведь у ГКВ есть коды, отпирающие все двери в ячейках. А входить без стука – плохо и некультурно. Наказывать надо за это.
До назначенного времени можно успеть подготовить еще один скромный подарочек. Дворжек открыл бар, отбил донышко у бутылки с водкой и, вытряхнув последние капли содержимого, вложил внутрь гранату без кольца. Улыбнулся и оставил на самом краю стола. Если начнется суматоха, кто-нибудь наверняка столкнет ее на пол.
Все. Время – ноль.
Дворжек взобрался на стол и сел в центр пентаграммы на корточки.
Хлоп!
В глазах на секунду померкло, но уже через миг снова возник свет, звук, а главное гравитация. Едва ощутив снова поверхность стола под подошвами, Дворжек кувыркнулся в сторону и нажал спуск автомата. Очередь рявкнула очень сурово, выдавая замкнутость помещения, но глазами еще ничего видно не было, поэтому он катнулся в сторону и на всякий случай прикрылся огнем. Навешанное снаряжение беспощадно впивалось в ребра.
Наконец стало видно.
Пороховой дым тонко струился над столом связи, а два безоружных хлопца в белых халатах страшновато корчились на полу в лужицах собственной крови. Один был даже в сознании, но пуля явно перешибла ему позвоночник – лежал молча, дергал руками, а из глаз катились крупные слезы.
Дворжек вздохнул и поднялся на ноги. Жалко парней, явно нанятые. Бесплотный, перед смертью чужого тела, плакать не станет.
Он добил обоих ножом и осмотрел помещение. Обычный стол связи, но кроме стандартной пентаграммы рядом стоял пульт управления – кнопка и ручка с пятью делениями. Наверняка по количеству ячеек. Сейчас ручка стояла на третьем делении – экстренная дорожка домой, если что.
Надо же – страшнейшая тайна Института. Штаб. Дворжек толкнул дверь, и держа автомат наготове, шагнул в коридор. Странно, будто выстрелов никто и не слышал. Настраивался на теплую встречу, на пальбу и метание гранат, а тут – два студика в белых халатах. Обидно прямо, честное слово.
