клиента.
— О, мадам, Вы, конечно, не знаете, что до последнего времени Гай Фединанд Лендол желал, чтобы его прах был развеян над водами Венецианской лагуны. Он безумно любил этот город, скупил там несколько домов, потом продал, оставив палаццо Понти, но жить там не любил. Всегда снимал один и тот же номер в отеле Даниели. Странно, что он изменил своему желанию. Захотел упокоиться в семейном склепе.
София задумалась. Дерзкая мысль пришла ей в голову.
Он не пожелал остаться с Викторией. Неужели?
— Вот я и думаю, что должно случиться, чтобы человек преклонного возраста, внезапно сорвался с места, перебрался на другой берег озера, введя в заблуждение не только персонал клиники, но и французскую полицию. Я имел неприятный разговор с каким то Жоресом, разыскивающим моего клиента.
София молчала. Даже если бы она и знала, что сказать излишне любопытному адвокату, то вряд ли бы это сделала. Вместо ответов на вопросы у нее были лишь фантастические гипотезы, которые она предпочла оставить при себе.
— Вы были раньше знакомы с моим клиентом, мадам Томилина? — адвокат, теряя терпение, задал прямой вопрос.
София вежливо улыбнулась, скрывая недоумение.
Я вижу тебя насквозь, любопытный чинуша, хочешь выпытать подробности совращения пожилого богача, чтобы за полуденным чаем или пивом в пабе поделиться с коллегами?
— Господин Кронненберг, давайте будем откровенны. Я не та, за кого Вы меня, возможно, принимаете. Решение Гая для меня было не меньшей неожиданностью. Жаль, что разочаровала, теперь нечего будет обсудить с приятелями. Так?
Людвиг покрылся пятнами от волнения. Он снял свои дамские очки, и за тщательным притиранием стекол постарался скрыть смущение.
Она словно прочла мои мысли. Вот стерва.
— Извините, мадам. Вы меня не правильно поняли.
София успокоила его небрежным жестом. Пустое.
— Не будете ли Вы так любезны не разговаривать со мной, хочу немного вздремнуть.
— Конечно. Только должен предупредить. Поезд прибывает через десять минут.
Женщина разочарованно взглянула в окно. Придется остаток времени любоваться пасторальными пейзажами. С одной стороны идеально расчерченными полями с возделываемым столетиями овсом, с другой лужайками с пасущимися на них английскими барашками, казавшимися белыми облачками на изумрудном фоне.
В Мейдстоун их уже ожидало такси. Поместье Торнбери, располагалось в получасе езды от города.
Сейчас я увижу то место, откуда началась история, положившая начало расколу дружбы между Гаем и Томасом Коллинзом. Интересно, он дома или в отъезде? Хотелось бы взглянуть на него.
София, уткнувшись лбом в прохладное стекло машины, закрыла глаза, мелькание однообразных пейзажей вызывало на нее дремоту.
Элен Коллинз, какая ты на самом деле?
Серая мышка, по словам Гая, посредственность.
Конечно, он понял, что это ширма, маска, скрывающая лицо особенной женщины, пережившей потрясение, которое под силу немногим. Мало того, сохранившей адекватность восприятия окружающего мира. В голосе Гая, когда он рассказывал о ней, помимо пренебрежения всегда чувствовалось уважение. Одного София не могла понять, зачем он разрешил ей прочесть письмо, которое передал для Элен, предостерегая от поспешных выводов.
Когда она, сгорая от любопытства, вскрыла конверт, и прочла несколько абзацев, то пришла в недоумение. Неужели письмо написал Гай Лендол, ее любимый, нежный, внимательный, благородный человек? Стиль и манера изложения принадлежала отъявленному негодяю.
' Привет, ханни Элена!
Если ты наслаждаешься сейчас этими строками, то с большей вероятностью, я уже отошел в мир Иной, о чем ни секунды не жалею, почему, сейчас поймешь и сделаешь собственные выводы, если не глупая! А ты была всегда умной, понятливой девочкой, поэтому я с удовольствием оставил время, чтобы обратиться к тебе в последний раз. Кто, кроме родственной души может меня понять? Только не делай удивленных глаз, прочитав слово — родственная! Да, ты всегда стояла на той же ступеньке, что и я, только вряд ли догадывалась об этом. Правда мы были по разную сторону зеркала, разделяющего Свет и Тьму.
Он сразу разграничил положения вещей. Зачем?
Знаешь, Элен, что слаще всего в жизни? Нет, не то, что ты сейчас подумала! Слаще всего — дергать за ниточки, поднимая безвольные конечности, влезать в чужую голову и заполнять ее своими мыслями и желаниями, заставляя никчемных существ исполнять любую прихоть и каприз Хозяина, то есть меня.
Боже мой! Гай действительно обладал даром внушения, но сейчас он представляется законченным прохвостом.
Чем дальше она читала, тем больше недоумевала.
Но всему приходит конец, Элен. И мое тело, испытавшее все на свете наслаждения, устало, оно умирает по простой причине, что отравлено средствами, которые я применял все в большей дозе, чтобы продлить свое существование в мире волшебных грез и сладких фантазий, подсознательно спасаясь от присутствия в реальности. Таким образом, я старался восстановить равновесие и не дать Ему полностью овладеть мною
София догадалась. Элен знала об одержимости Гая другой сущностью. Но не догадывалась о главном, Другой всегда был под контролем благодаря кольцу, что сейчас лежит у Софии в сумочке, и которое через полчаса вернется к Элен Коллинз. Но почему Гай сознательно ухудшает мнение о себе? Он словно специально утверждает Элен в мысли, что является проклятым исчадием ада… Зачем он это делает? Боится разрушить мир фантазий, в котором Элен существовала десять лет и куда затащила своего мужа?
Не хочет ее разочаровывать, ущемлять самолюбие? Не дать почувствовать вину? Раскаяться?
Такси свернуло в лес. Сквозь величественные янтарные сосны мелькали солнечные лучи, освещающие милые лужайки, поросшие низкорослым кустарником. Сосновая роща предваряла ухоженный парковый ансамбль. Словно по линейке расчерченные тисовые и кипарисные аллеи образовывали затейливый узор, который из-за мчащейся на скорости машины Софии не удавалось отследить.
— Сейчас Вас ждет потрясающее зрелище, приготовьтесь, дорогая мадам Томилина. — шепнул вновь подавший признаки жизни адвокат.
София улыбнулась.
Подхалим.
Но Людвиг оказался прав. Стоило машине свернуть из боковой аллеи к поместью, как она замерла от восхищения.
Огромный фонтан, бьющий посреди прямоугольного пруда, устремлял высоко в небо потоки воды. На солнце падающие капли искрились подобно кристаллам Сваровски, создавая вокруг радужный ореол.
— Это еще что. Смотрите вперед! Перед Вами Торнбери.
София прерывисто вздохнула. Она еще не разу не была гостем в столь роскошных домах, находящихся в частном владении.
