Поттера, который сидел, уставясь в бокал:
— Ну так?
— Совершенно справедливо. Я еще не все сказал. Есть нечто особенное относительно этого груза. Будут сделаны попытки его у вас похитить. Вас могут попытаться подтолкнуть к совершению довольно решительных действий.
— Например?
— Ничего особенного. Никакого оружия. Ничего такого. Может быть немного… э-э… убеждения и много напряженной езды.
Я взглянул на Тони. Как я и ожидал, он выглядел слегка менее воодушевленным, чем ранее. Насилие не было его коньком. Не было и моим, с тех пор как армия решила отказаться от моих услуг. Я вновь повернулся к Поттеру и поинтересовался, почему он не отвечает на мой вопрос.
— Продолжайте, — сказал я ему.
— Когда ваша следующая по графику поездка в Испанию?
— На следующей неделе. Во вторник.
— Хорошо. Отлично. Это то, что требуется. По пути вы заезжаете в маленький город возле Лиможа. Местечко под названием Эймутьер. Там вы заберете груз в коробках и ящиках. Они содержат картины и разные прочие произведения искусства. Некоторые хрупкие, все чрезвычайно ценные. Я вас заверяю, что ни одно из них не разыскивается полицией. Вы можете проверить все перед загрузкой и удостовериться, что они являются именно тем, что я сказал, и не более. Вы доставите их моему покупателю в Ла Корунье. Это все.
— А кто может нам причинить хлопоты?
— Я коммерческий агент одного американского коллекционера. Кроме того, что он исключительно богат, он подвержен некоторым ребячествам. Одно из них состоит в том, что он не отказывает себе в удовольствии посоперничать с другим американцем, столь же богатым и тоже коллекционером. Они состязаются друг с другом в борьбе за раритеты. Это продолжается уже несколько лет. Недавно они начали привносить в это дело вариации, чтобы сделать жизнь более волнующей — пытаются украсть последние находки друг у друга. Никому при этом не причиняется ущерб. По крайней мере физический. Люди, которые попытаются похитить у вас груз, имеют строгие указания не повредить сопровождающим, кто бы они ни были.
Я вновь взглянул на Тони. Он опять выглядел заинтересованно. К тому же, казалось, поверил только что услышанному. Впрочем, он всегда был простофилей, падким на любые невероятные басни. Возможно потому, что столь много рассказывал их сам. Я подумал, не пора ли задать следующий вопрос:
— Сколько?
Поттер взглянул на Делейни, но я не смог разобрать, было ли тому причиной облегчение, что я, как им показалось, купился на эту байку.
— Четыре тысячи фунтов.
— Когда получать?
— Тысячу сейчас, остальные три — когда вернетесь в Лондон.
Я на мгновенье задумался:
— Что если мы доберемся туда, куда вы сказали? Эйм…
— Эймутьер.
— Что произойдет, если мы решим на месте, что сделка нам не нравится?
— Вы откажетесь и ничего не потеряете.
— А тысячный задаток? — спросил Тони.
— Он останется у вас.
Я надеялся, что на моем лице этого не отразилось, но последние слова удалили всякие крупицы сомнений, которые я мог бы иметь. Что бы Поттер ни замышлял, это не была акция благотворительного общества.
— Мы подумаем об этом. Где можно связаться с вами?
— Мы будем здесь послезавтра, в это же время.
Я кивнул, и они ушли. Тони последовал за ними. Я сидел за столом, ожидая, когда он вернется.
— Что ты им сказал? Что? — Медленно и без раздражения я повторил вопрос. Я любил Тони.— Что ты им сказал?
— Я лишь сказал… ну…
— Ты им сказал, что мы сделаем это, не так ли?
— Ради Христа, Том. Четыре тысячи фунтов стерлингов. Мы не получили бы такого за целый год при том, как идут у нас дела. Они нам нужны, и ты слышал, что он сказал о работе. Это будут деньги на новый трос.
Я задумался об этом на мгновенье. Не было особого смысла сообщать ему, что все это дурно пахло. Он бы мне не поверил. В самом деле, казалось, не было особых причин сомневаться, почему бы нам не заехать в Эймутьер, не взглянуть на груз и не заработать без хлопот тысячу фунтов. Все это доказывало, что на свой собственный манер я был такой же торгаш, как и Тони. И так же глуп.
Глава вторая
Я надеялся, что мы достигнем Лиможа до полуночи, но поскольку сильный дождь ограничил видимость и движение было насыщенным, особенно на отрезке между Кале и Парижем, то мы решили заночевать у Шатре. Утром я вытащил Тони из постели ранее привычного ему часа, и последующие полчаса, пока я завтракал, он непрестанно канючил. По карте выходило, что лучшей дорогой на Эймутьер был бы поворот по дороге к Монтлюкону к югу на Лашатр. Она бы привела нас прямо к Эймутьеру, и после загрузки, если таковая произойдет, достаточно было поворота на Лимож, чтобы вновь вернуться на свою дорогу.
Полицейский автомобиль остановил нас на полпути в гору, как раз рядом с Бурганеф. Это казалось рутинной проверкой, насколько мне позволяло понять мое знание французского, и я беспечно последовал к месту контроля. Он находился сразу возле дороги в большом здании, похожем на казарму. Трое полицейских проверили наши бумаги и затем заглянули в наш порожний «форд». Они обследовали его очень тщательно и, казалось, вовсе не сочли сюрпризом, когда нашли маленький завернутый в клеенку пакет, прикрепленный изолентой к поддону картера. У меня засосало под ложечкой. Тони также не выглядел особо счастливым по этому поводу. Затем они развязали пакет, и я уставился на белый порошок; чувство недомогания сменилось полнейшей паникой. Мне не нужно было говорить, что это было. Я видел достаточно боевиков, чтобы знать все о героине.
Полагаю, дело было очевидным. Я был столь уверен в том, что рассказ Поттера являлся фальшивкой, что сконцентрировал все свое внимание на грузе, ожидавшем нас в Эймутьере, или, скорей, не ждавшем нас там. Груз был бы столь же нереален, насколько реален оказался белый порошок, лежавший сейчас на столе между нами и полицейскими. После того, как мы согласились взглянуть на груз, Поттер, должно быть, устроил так, что пакет оказался спрятанным в грузовике. Несомненно, в Эймутьере нас поджидал не груз, а всего лишь отвлекающий трюк, во время которого они забрали бы наркотики, а затем позволили бы нам ехать в Испанию. Мы бы так ничего и не узнали, осчастливленные тем, что без доставки груза обогатились на тысячу фунтов. Умно. Но нас остановили. Нам не повезло при случайной проверка. Казарма стала принимать вид погребального салона по мере того, как мы сидели и ждали, что будет дальше. Никто не разговаривал с нами. Хотя нельзя сказать, чтобы мне хотелось говорить, и уж определенно не было такого желания у Тони.
Казалось, прошли часы, а возможно, так оно и было, прежде чем произошло нечто значительное. И неожиданное. Мы услышали шум автомобиля и затем голоса трех человек, вошедших в казарму. Первый выглядел как полицейский. Двое других были Поттер и Делейни. Я смотрел на них, разинув рот, то же испытывал и Тони. Поттер начал говорить до того, как приблизился к нам, и слова его произвели аналогичный зффект:
