смирно, не подал никаких сигналов…
– Терпи, дружок, – раздался над его ухом голос Лары. – Для всех лучше будет, если ты некоторое время останешься под контролем.
Девушка выключила невидимость и проявилась в отсеке во всей своей красе. Шлемы штурмовиков тут же развернулись к ней.
– Чего пялитесь? – хмыкнула Розен. – Никогда голых женщин не видели?
– Таких прелестных – нет, – честно признался майор Блэк, подняв забрало. – Можно, я тебе официально предложу руку и сердце?
– В очередь! – крикнул из кабины Тихонов.
– Идите вы, – рассмеялась Лара.
Купер, Каплан и Понтекорво тоже избавились от шлемов. Кандавл Малфой подавленно и злобно смотрел на них из своего угла.
– Фух! – сказал командир разведгруппы. – Кажется, все получилось.
– Поздравляю, – ничуть не стесняясь своей наготы, Лара устроилась на свободном сиденье. – Честно говоря, я до последнего момента не верила, что план сработает как надо.
– Лучшие умы разведки в действии, – с усмешкой прокомментировал Купер.
– Не только умы, но и железные мускулы! – уточнил Блэк. – Самое трудное в этом предприятии, конечно, было быстро и эффективно вырубить группу «Зеро» сразу после того, как они взяли Лару в хостеле и вышли на связь с резиденцией контрразведки. Тут даже я сомневался в успехе.
– А чуть раньше нельзя было их вырубить? – спросила Лара. – Мне было очень неудобно с заломленными руками.
– Сразу видно, что ты не разведчик, – вздохнул Каплан. – А как бы мы узнали их позывной? Нам же нужно было потом самим связываться с резиденцией. Зато как только узнали, сразу и вошли. Стены в этих термитниках смешные – кулаком прошибить можно, никакой звукоизоляции.
– Главное, что эти псы не ожидали, что мы войдем прямо через стены, – заметил Купер. – Ну, и браслеты невидимости помогли, конечно. Это дало нам необходимые полсекунды форы, а больше и не потребовалось, чтобы вырубить всех, кто там был.
Лара покачала головой:
– Эта операция достойна внесения в учебники. Правда, от моего плана вы значительно отошли…
– Док его просто творчески доработал, – сказал Понтекорво. – Как мы теперь можем наглядно видеть, твой первоначальный план Малфой как раз раскусил и предусмотрел для нас всякие забавные сюрпризы. Но рассчитать комбинацию еще на пару ходов вперед, как это сделал доктор Каплан, не сумел – или просто не стал, полагая, что с нас и этих мер предосторожности достаточно. Нельзя настолько недооценивать противника, любезный, – обратился он к скрипевшему зубами от бессильной ярости Малфою.
– Доктор молодец, – согласилась Розен. – Мне бы ни за что не пришло в голову, что можно надеть браслеты невидимости на штурмовиков группы «Зеро». Как они потом скакали по степи возле здания контрразведки, когда их бомбили с птероидов, – любо-дорого…
– А что им еще оставалось, когда их на полном ходу пинком из десантного отсека – с полуминутной задержкой включения невидимости? – Блэк пожал плечами. – Выключить сколопендру-то они не могли, не знали, как это делается. Пара штурмовиков, кажется, смекнула, чего мы добиваемся, и отчаянно пыталась сдаться своим коллегам, но такой возможности им не предоставили.
– Благодаря этой светлой идее, – пробурчал полковник, – у нас теперь остался один браслет из шести. А дел еще выше головы, и сколопендры нам вполне могли бы пригодиться.
– Зато теперь мы все трупы, – заметил Каплан. – Кроме Лары, которая заперта в кабинете Малфоя. Не думаю, что без хозяина кто-то сумеет разобраться, что именно произошло. Даже если проникнут в кабинет и не обнаружат арестованной, то решат, что она в его отсутствие каким-то чудом сбежала.
– На чистой удаче проскочили, – сокрушенно произнес командир, качая головой. – На чистой удаче…
– А вот не соглашусь! – возразил Реджеп Блэк. – Док все просчитал, как в покерной партии. Мой побег заставил нашего многоуважаемого противника зациклиться на невидимости. У него все силы и внимание ушли на дымовые завесы и на рассыпанный по полу порошок. А ход с браслетами невидимости на штурмовиках расставил последние точки над «i». Ждали невидимок – получили невидимок. И концы в воду. А прибывшую с задержанной группу «Зеро», разумеется, никто проверять не стал – ни сенситивы, ни сам хозяин резиденции. Не до того им было, они невидимок в степи уничтожали. Я, честно говоря, опасался, что эти уроды для доклада вышестоящему обязаны поднимать забрала шлемов. Но нет, обошлось. А может, наш павлин просто был так увлечен предстоящим допросом, что не обратил внимания на такие мелочи.
– Понятно, – сказала Лара. – А то я как раз хотела спросить, обязательно ли было везти меня в контрразведку голышом. Дали бы сначала одеться, что ли…
– Это для правдоподобия, – пояснил Реджеп. – Типа была схвачена в самый неподходящий момент. Да и брат Малфой как увидел тебя неглиже, забыл про всякую осторожность. Сразу велел тащить тебя в кабинет. Психология! Отлично все получилось.
– Да, я уже поняла.
– Я думаю, – задумчиво проговорил доктор Каплан, – до утра контрразведчики шефа не хватятся. Но потом у них могут начать возникать ненужные вопросы.
– Видимо, так, – кивнул Понтекорво. – У нас есть некоторая фора, но вообще времени в обрез. Даже если они решат, что спаслась только Лара, все равно усилят охрану Фактора.
– Главное, чтобы Малфой не выдавал нам дезу, – угрожающе сказал Тихонов.
– Да он едва не обгадился, когда мы его к креслу привязали, – добродушно усмехнулся Блэк. – Он же у нас великий гений и правая рука Зодчего Вселенной, любит себя до полубезумия и смерти боится до поросячьего визга. Элементарный психологический профиль, на раз считывается. В таком состоянии люди не врут.
– Люди – да, – согласился Понтекорво. – А контрразведчики способны.
Кандавл Малфой молча смотрел в окошко. Он был абсолютно раздавлен, выслушав, каким элементарным образом имперские муяврии обвели его вокруг пальца, и дополнительные насмешки уже не могли подлить масла в и без того бушующее черное пламя его ярости. Все было предельно просто и лежало на поверхности, словно в карточном фокусе, но он позволил примитивно надуть себя, как мальчишку. Он, великий и ужасный Малфой, гений стратегии и блестящий мыслитель, поддался на отвлекающие внимание пассы опытных карточных шулеров. Немыслимо…
– Снимите уже удавку! – снова нервно проговорил он, вращая шеей.
– Неприятно, да? – усмехнулась Лара. – Мне тоже было неприятно.
– Успокойтесь, вольный брат, – сказал Понтекорво. – Мы же договорились: снимаем серпентоида, только когда доберемся до Фактора.
– Он мне мешает. Снимите сейчас. Куда я денусь, тут пятеро вооруженных бойцов! – Он покосился на Лару и неприязненно добавил: – И одна голая лярвия. Что вам сможет сделать беспомощный старик?
Несколько мгновений полковник колебался, но затем, мысленно оценив коварство страстно жаждущего реванша Малфоя, покачал головой.
– Был уговор, уважаемый оппонент. Мы свою часть уговора выполним неукоснительно, обещаю вам. Терпите.
Глава местной контрразведки оскалился.
– Что ж, – злорадно проговорил он, – похоже, мне самому придется позаботиться о своем комфорте…
С этими словами он обеими руками вцепился в стягивавшую его шею змейку и изо всех сил потянул. Почувствовав сопротивление арестованного, полицейский серпентоид инстинктивно начал сокращать мышцы, затягивая петлю на его горле. Малфой захрипел, но продолжал неистово трепать змеиные кольца, заставляя их еще плотнее врезаться в кожу.
Сидевшие по обе стороны Блэк и Купер разом бросились на него. Расчет контрразведчика был совершенно прозрачен: имперцам пришлось бы либо снять с него удавку, либо позволить серпентоиду его удушить. А учитывая важность Малфоя, которому полагалось сопровождать разведчиков до самого Фактора, допустить его гибель было никак нельзя.
