горьким запахом полыни и ароматом степных цветов, жужжали пчелы, стрекотали кузнечики. Где-то звонко заливался жаворонок. Иногда прямо из-под копыт лошади с криком взлетал перепел.
В Теплом Стане жили Филатовы и Сеченовы. Филатовы, среди которых было много известных хирургов, приходились родственниками отцу. Сеченовы были в родстве с матерью Алеши.
Алеше нравился старинный двухэтажный дом Сеченовых, где они обычно останавливались, большой тенистый сад вокруг дома. Во втором этаже две комнаты были отведены под мастерскую, в которой часто работал Андрей Михайлович Сеченов. Иногда, к величайшему удовольствию Алеши, он брал его с собой, давал в руки стамеску или рубанок и показывал, как нужно строгать по дереву.
В столовой Сеченовского дома Алешу постоянно привлекала веселая картинка, нарисованная на печке. Там были изображены все теплостанские родичи, собравшиеся на балконе Филатовского дома. Впереди всех Андрей Михайлович Сеченов с дубинкою в руке вел на цепи, вместо медведя, теплостанского попа. Алеше особенно нравилось, что он может узнать каждого из нарисованных, и он подолгу простаивал у печки, рассматривая карикатуру и звонко смеясь.
Летом в гости к старшим братьям часто приезжал знаменитый физиолог Иван Михайлович Сеченов. Иногда он читал собравшимся родным и знакомым лекции по физиологии. Для лекций нужны были лягушки, которых поручали наловить из пруда Алеше Крылову. За это он тоже допускался на лекции. А потом, собрав вокруг себя дворовых мальчишек и девчонок, сам читал им лекции, препарируя лягушек перочинным ножом по-своему.
Но больше всего Алеша любил охоту. С приездом Крыловых Филатовы и Сеченовы обычно выезжали на охоту. В теплостанских рощах и перелесках водилось немало дичи — тетеревов, вальдшнепов, куропаток, а также зайцев, лисиц, волков. Иногда отец брал с собой Алешу, но с условием, чтобы Алеша стоял смирно возле него и никуда не отходил. Тогда у Алеши еще не было и ружья. Не то сейчас! Сейчас Алеша не только имел свое ружье, но и неплохо стрелял, и мечтал вдоволь поохотиться.
В Теплый Стан приехали под вечер. Навстречу гостям высыпали все обитатели Теплого Стана. Никто не мог узнать в этом стройном юноше в морской форме мальчишку в коротеньких штанишках, который любил обо всем расспрашивать у взрослых и без устали носиться со своими сверстниками по усадьбе. Ведь прошло семь лет!
— Теперь уже тобой не поиграешь в мячик, как бывало, — сказал Алеше Алакаев — письмоводитель Сеченовых, отличавшийся непомерной силой.
И Алеша вспомнил, как он часто просил Алакаева:
— Поиграй мной в мячик, — и тот подбрасывал его до потолка.
В Теплом Стане все выглядело по-прежнему — и старый дом, и усадьба, и даже в столовой на печке красовался тот, же поп с Андреем Михайловичем Сеченовым. Мало изменились и обитатели усадьбы. Только мальчишки, с которыми водил дружбу когда-то Алеша, сильно выросли. Некоторых совсем не узнать. Да молодой дубок, посаженный в саду Алешей вместе с отцом, стал ветвистым красивым деревом.
Хозяева и гости собрались в столовой. Говорили про столичные новости, про деревенскую жизнь, про охоту. Когда все было переговорено и отведаны все теплостанские блюда, гостей уложили спать в приготовленной для них комнате.
На мужском совете было решено через пару дней выехать на охоту. В первый раз Алешу брали с собой как равного.
В это лето Алеша хорошо отдохнул, загорел и поправился. Он немало побродил по окрестностям с ружьем и охотничьей сумкой за плечами. Теперь отец отпускал его даже одного.
В конце лета Крыловы распрощались с Теплым Станом. Пора было возвращаться в Петербург. Алеша упросил родителей поехать до Нижнего по воде. Он так хотел снова увидеть Волгу!
Когда-то в детстве, когда они жили в этих краях, родители ездили в Нижний на ярмарку и к родственникам в Казань и иногда брали с собой Алешу. С тех пор Волга осталась в его воспоминаниях как что-то широкое, светлое — ровная гладь воды и потоки солнца.
Решили ехать до Алатыря на лошадях, а там пересесть на пароход. Путь предстоял сначала по реке Суре, затем по Волге.
ПО СУРЕ И ВОЛГЕ
День жаркий. Солнце палит нещадно. На небе ни облачка. Небольшой пароход едва тащится по Суре. Сура — река извилистая, с песчаными берегами и быстрым течением. На ней множество мелководий или «перекатов», которые постоянно меняют свои очертания. Вот пароход подошел к перекату и почти ткнулся носом в отмель. Под пароходом зашуршал песок. Машину остановили. Капитан громким голосом отдает команду:
— Ванька, Васька, лезь в воду, маячь!
Ванька и Васька из судовой команды спрыгнули в воду и пошли «маячить», то есть измерять глубину воды вокруг и выяснять, куда нужно двигаться пароходу.
— Василь Иваныч, — кричит Васька, — здесь по колено!
— Иди к правому берегу!
Через некоторое время:
— Василь Иваныч, здесь по пол-ляжки!
— Иди еще!
Наконец раздалось желанное:
— Василь Иваныч, здесь по грудь!
— Стой там, подавай голос!
То же самое проделал Ванька.
По голосам «живых маяков» пароход, малым ходом стал перебираться через перекат.
На палубе стоит юноша в морской форме. Ленточки бескозырки чуть колышутся ветром. Это Алеша Крылов. Ему смешно смотреть, как «маячат» Васька с Ванькой. Он думает о том, как плохо еще поставлено у нас судоходство. Ведь можно было, наверное, как-то иначе вести пароход, даже по такой реке, как Сура. Около мелей поставить какие-то опознавательные знаки и чаще измерять глубину воды в опасных местах. Надо поскорее становиться моряком. Тогда он сам будет командовать судном. Только не таким, конечно. Он будет командиром военного корабля.
Пароход перевалил через перекат. Мокрые Васька и Ванька пошли сушиться в кубрик. Им ведь случается и ночью маячить. Тогда это особенно тяжело, потому что темно, приходится идти на ощупь, можно оступиться, попасть в какую-нибудь стремнину — и тогда поминай как звали. Но они не любят думать о таких неприятностях. Гораздо веселей думать о том, что вот скоро будет Васильсурск, там пароход простоит сутки, их отпустят на берег, домой.
Алексей тоже с нетерпением ждет Васильсурска. Ему хочется скорее пересесть на волжский пароход.
В Васильсурск приехали рано утром. На пристани толпилось много народа — ждали прихода волжского парохода. Волга была вся в дымке тумана. Недалеко от пристани — базар. Горами лежали арбузы. На лотках и стойках яблоки всяких сортов, сливы, груши, помидоры, жареные куры, рыба, сдобные булки, пироги. Алеша с отцом прошлись по базару, купили кое-что на дорогу и вернулись на пристань.
Из-за горизонта медленно вставало солнце. Туман стал понемногу рассеиваться. И вдруг блеснула гладь воды и заискрилась на солнце.
Алеша не сводил глаз с Волги. Вдали послышался гудок, и скоро нарядный белый пароход подошел к пристани. Из трубы парохода валил густой черный дым.
С парохода спустили сходни. Началась посадка. Люди с мешками, сундучками, чемоданами хлынули на пароход. Пассажиров было много. Видимо, спешили попасть в Нижний на ярмарку.
Но вот посадка кончилась. Матросы убрали сходни. Пароход протяжно загудел и стал отходить от пристани, сначала медленно, потом быстрее. Поплыли назад домики Васильсурска, пристань, сады, церковь,
