– Позволь мне купить это для тебя, – вдруг попросил Мерфи, стоявший рядом.
– Нет. – Она отпрянула от него. – Я давно, еще в Нью-Йорке, мечтала приобрести какую-нибудь из ее работ и вот наконец увидела то, что хочу. И теперь могу позволить себе это. А ты уже сделал мне подарок.
Мерфи еще раньше обратил внимание, что в ушах у нее его подарок, это его радовало. Тем не менее он был задет отказом.
Она прочитала обиду в его глазах и потому мягко добавила:
– Мне важно приобрести это самой. У собственной сестры.
– Что ж, наверное, ты права. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и в это время от двери раздался голос Рогана:
– Прошу прощения, но мне поручено… Шаннон не дала ему договорить и, бросившись навстречу, воскликнула:
– Спасибо вам! Никогда не думала, что это так приятно – видеть свои работы в настоящей галерее. Как была бы счастлива моя мать, если бы дожила до этого дня! – От полноты чувств Шаннон чмокнула его в щеку. – Спасибо за все, что делаете для меня!
Он улыбнулся своей ослепительной улыбкой.
– Надеюсь, поцелуем все не закончится, – Роган подмигнул Мерфи, – и мы еще долгие годы будем сотрудничать. Но Брианна, как всегда, занялась хозяйством и просит вас обоих на чай здесь, в галерее.
– Я бы хотела сначала поговорить с вами вот о чем…
Но тут в зале появилась Мегги.
– Идете или нет? – заторопила она. – Угощение на столе.
– У нас с Шаннон деловой разговор, – объяснил Роган. – Мы можем пройти в кабинет.
– Это не обязательно! Я хотела поговорить об этом «драконе».
– Он называется «Дыхание огня». – Роган сразу понял, о чем будет идти речь. – По-моему, превосходная работа.
– Еще бы! – вмешалась Мегги. – Из-за нее я чуть не заработала мозоли на заднице. Три раза начинала все заново.
– Я хочу ее приобрести, – нерешительно сказала Шаннон. – Очень хочу! Умоляю вас, продайте мне ее и помогите отправить в Нью-Йорк.
Никто из присутствующих, кроме Мегги, не обратил внимания, как исказилось и застыло лицо Мерфи при словах «отправить в Нью-Йорк».
– Это одна из лучших ее работ, – повторил Роган.
– Верю. И готова прямо сейчас выписать чек.
– Роган, – возмутилась Мегги, – а не кажется ли вам с Шаннон, что здесь присутствует еще кое-кто, помимо вас двоих? Я…
Роган поднял руку, и, к величайшему удивлению Шаннон, Мегги послушно замолчала.
– Большинство художников, – заговорил он, не глядя на жену, – чересчур эмоционально относятся к своим детищам, и потому им совершенно необходим разумный партнер со свежей головой, который…
– Балда! – перебила его Мегги. Вот теперь Шаннон узнавала ее. – Олух царя небесного! Деляга чертов! Заставляет меня до сих пор подписывать с ним контракты, словно мы почти незнакомы и я не родила ему ребенка и не ношу вот здесь, – она похлопала себя по животу, – второго!
Роган, казалось, не слышал ее слов. Он только слегка скосил на нее взгляд и спокойно спросил:
– Закончила? – И сразу продолжил, прежде чем она собралась с духом высказать еще что-то: – Так вот, Шаннон, в качестве разумного партнера Мегги я говорю вам от ее и от своего имени, что мы будем рады, если вы примете от нас в подарок эту работу.
Шаннон начала горячо протестовать, а Мегги, оправившись от некоторого шока, воскликнула:
– Роган Суини, никогда в жизни не ожидала от тебя подобных речей! – Она подскочила к нему и крепко поцеловала. – Ты не деляга, ты великий и великодушный мужчина, и я ужасно люблю тебя! – Она повернулась к Шаннон. – И не смей спорить с ним! Не порть впечатление от его благородного поступка! Поскорее согласись и пожми ему руку, пока он не передумал.
Шаннон, ошеломленная ее напором, была вынуждена подчиниться, продолжая рассыпаться в благодарности.
– Хватит! – скомандовала Мегги. – Идите с Роганом пить чай. Мы с Мерфи догоним вас. И опять все безропотно повиновались.
Когда Роган и Шаннон вышли из зала, Мегги слегка толкнула Мерфи в бок.
– Не унывай, парень. Я же вижу. Про Нью-Йорк она сказала просто так.
Но ее слова не принесли ему утешения, только еще сильнее разбередили душевную боль.
– Она хочет уехать, и она уедет, – повторял он. – Что же мне делать?
– Хочешь, чтобы она осталась? Значит, борись!
У него непроизвольно сжались кулаки. Да, он мог бы, если бы враг был явным, во плоти. Но тот был бесплотен, как дух, как привидение. Нет смысла бороться с призраками. Однако он все равно будет. Должен бороться.
