— Тогда, думаю, мы пойдем и ляжем спать, — сказала мама Муми-тролля. — Все это было так волнующе!
— А разве не интересно посмотреть, куда ударила молния? — спросил Муми-тролль.
— Посмотрим завтра, — ответила мама. — Завтра мы все изучим и поплаваем в море. Сейчас же остров весь мокрый, и серый, и неприютный.
И, подоткнув под малышей одеяла, она заснула, положив свою сумку под подушку.
А за стенами палатки все нарастала и крепчала буря. В грохоте морских волн, вкрадываясь в него, проскальзывали диковинные звуки: чьи-то голоса и топот бегущих ног, хохот и звон больших колоколов, доносившихся откуда-то к берегам моря. Снусмумрик тихо лежал, прислушиваясь, мечтая и вспоминая свои путешествия вокруг света. «Скоро пора снова отправляться в путь, — подумал он. — Но еще не сейчас».
Четвертая глава,
в которой после ночного набега хатифнаттов фрёкен Снорк теряет свою челку и где рассказывается о необычайно редких находках, обнаруженных на необитаемом острове
Посреди ночи фрёкен Снорк проснулась с ужасным ощущением. Что-то коснулось ее мордочки. Не смея поднять глаза, она беспокойно принюхивалась. Пахло чем-то паленым. Фрёкен Снорк, натянув одеяло на голову, негромко вскрикнула:
— Муми-тролль, Муми-тролль!
Муми-тролль тотчас проснулся.
— Что случилось? — спросил он.
— Сюда нагрянула какая-то опасность! — сказала из-под одеяла фрёкен Снорк. — Я
Муми-тролль вперил взгляд в темноту. Да, там что-то было! Мелкие огоньки… Светящиеся бледным светом фигуры, сновавшие взад-вперед среди спящих… Муми-тролль принялся трясти Снусмумрика, чтобы разбудить его.
— Видишь! — в ужасе прошептал Муми-тролль. — Привидения!
— Нет, — ответил Снусмумрик. — Это хатифнатты. Гроза зарядила их электричеством, поэтому они светятся. Не подавай признаков жизни, иначе тебя может ударить электрическим током.
Казалось, хатифнатты что-то искали. Они перерыли все корзины, и запах паленого становился все сильнее. Внезапно они собрались в углу, где спал Хемуль.
— Как ты думаешь, чего им от него надо? — взволнованно спросил Муми-тролль.
— Они, верно, ищут барометр, — объяснил Снусмумрик. — Я предупреждал, чтобы он не брал его с собой. Теперь они его отыскали!
Объединив усилия, хатифнатты вытаскивали барометр наверх. Чтобы удобнее схватить его, они влезли на Хемуля, и теперь запах паленого распространился далеко вокруг.
Снифф проснулся и начал скулить.
В этот момент в палатке раздались громкие вопли. Какой-то хатифнатт наступил на морду Хемуля. Начался неописуемый переполох. Робкие вопросы смешивались с жалобным воем, когда кто-то случайно наступал на хатифнатта и обжигался или получал удар электрического тока. Хемуль носился вокруг, крича от страха, и неожиданно запутался в парусине, отчего палатка рухнула и погребла под собой всех ее обитателей. Это грозило ужасной опасностью.
Позднее Снифф утверждал, что прошло не меньше часа, прежде чем они выпутались. (Возможно, он чуточку преувеличивал…)
Высвободившись наконец из парусины, хатифнатты исчезли в лесу вместе с барометром. И ни у кого не было ни малейшего желания их преследовать.
Хемуль с громкими воплями сунул морду в мокрый песок.
— Нет, это уж слишком! — заявил он. — Почему бедный невинный коллекционер-ботаник не может жить в мире и покое?
— Жизнь не исполнена мира и покоя! — восторженно заметил Снусмумрик.
— Дождь прошел, — сказал Муми-папа. — Видите, малыши, небо ясное! Скоро начнет светать!
Мама Муми-тролля дрожала мелкой дрожью от холода, крепко держа в руках свою сумку. Взгляд ее был устремлен ввысь над поверхностью бушующего моря.
— Соорудим новое жилище и попытаемся уснуть? — спросила она.
— Не стоит, — ответил Муми-тролль. — Завернемся в одеяла и подождем, когда взойдет солнце.
Они уселись рядышком на берегу, тесно прижавшись друг к другу. Снифф захотел сесть посредине, так как считал, что это — надежнее всего.
— Вы даже представить себе не можете, как это было ужасно, когда в темноте что-то коснулось моей мордочки, — сказала фрёкен Снорк. — Это было куда хуже грозы.
Они сидели, глядя на море в светлеющей ночи. Буря немного успокоилась, но буруны по-прежнему с грохотом накатывались на песок. Небо начало блекнуть на востоке, и было очень холодно. И тогда, в этот ранний предрассветный час, они увидали, как хатифнатты покидают остров. Лодки одна за другой выскальзывали, будто тени, из-за мыса, держа курс в открытое море.
— Великолепно! — обрадовался Хемуль. — Надеюсь, мне никогда больше не придется увидеть ни единого хатифнатта.
Они, верно, отыщут себе новый остров, — сказал Снусмумрик. — Таинственный остров, который никто никогда не найдет!
Тоскующим взглядом провожал он утлые суденышки этих вечно странствующих по всему миру существ.
Фрекен Снорк спала, уткнувшись головой в колени Муми-тролля. На востоке, близ самого горизонта, уже забрезжила первая полоска света. Несколько забытых бурей клочьев облаков окрасились в нежно- розовый цвет, и тогда из глубин моря стала подниматься сверкающая голова солнца. Муми-тролль наклонился, чтобы разбудить фрёкен Снорк, и вот тут-то он обнаружил нечто ужасное. Ее очаровательная челка была спалена! Должно быть, это случилось, когда хатифнатт коснулся ее мордочки. Что она скажет, как ему успокоить и утешить ее?! Это же настоящая катастрофа!
Фрёкен Снорк открыла глаза и улыбнулась.
— Знаешь что, — быстро проговорил Муми-тролль, — один смех со мной! С некоторых пор мне куда больше нравятся фрёкен без волос, чем с волосами!
Вот как! — удивленно сказала фрёкен Снорк. — А почему?
— С волосами они выглядят ужасно неряшливо! — объяснил Муми-тролль.
Фрёкен Снорк тотчас подняла лапки, чтобы причесаться, — но ах! Единственное, что попалось ей под руку, был маленький, обгорелый клок волос! Какой ужас!
— Ты просто оплешивела, — радостно заявил Снифф.
— А тебе это в самом деле идет, — утешил ее Муми-тролль. — О нет, не плачь!
Но, кинувшись на песок, фрёкен Снорк горькими слезами оплакивала потерю своего самого главного украшения.
Окружив ее, все пытались развеселить малютку.
Но все напрасно!
— Видишь, я так и родился лысым, — сказал Хемуль. — И фактически я прекрасно обхожусь без волос.
— Мы станем втирать тебе конопляное масло в голову, так что у тебя снова вырастут волосы, — сказал папа Муми-тролля.
— И ты станешь кудрявая-прекудрявая! — пообещала ей Муми-мама.
— Ты-ы пра-а-вду-у го-ово-о-ришь? — заикаясь, спросила фрёкен Снорк.
