— Моя дорогая, — услышала она вновь сладкий голос отчима, — я сегодня так доволен своей маленькой дочуркой Магдой. Намечается свадьба, и ты станешь графиней Морнбери. Твой муж, несомненно, сделает нам богатые подарки и придет ко мне на помощь, когда узнает, что я так беден. Тот факт, что моя Магда займет видное положение в обществе, хорошо повлияет на моих кредиторов. А ты еще удивляешься, почему сегодня утром у меня такое хорошее настроение!
Вдруг девушка словно очнулась, к ней вернулось ощущение реальности. Она вскочила со стула и яростно взглянула на отчима. Нетронутая шрамами щека побелела, как снег. Другая, изуродованная рубцами, побагровела. Так бывало всегда, когда Магду обуревали сильные чувства.
— Хватит! — закричала она. — Вы прекрасно знаете, что я никогда не смогу стать графиней Морнбери!
Сэр Адам спокойно налил себе кружку эля, посмотрел на нее заинтересованно, и девушка увидела, как у него удивленно поползли вверх брови.
— Я не ослышался?
— Я никогда не стану графиней Морнбери, — отчаянно и боясь расплакаться, повторила Магда. — Граф ни разу не видел меня. А если бы увидел… вы отлично знаете, что он никогда не предложил бы мне стать его женой. Не вы ли тысячу раз повторяли, что я отвратительна, что я… убогое создание, которое ни один мужчина не пожелает уложить в свою постель?! Вы должно быть, сошли с ума, раз допускаете мысль, что благородный граф, любивший мою кузину Доротею, когда-нибудь согласится заменить ее мной! Господи, да он убежит от меня, как от дьявола, как только увидит!
Сэр Адам слушал молча, прикладываясь к своей кружке и смачно чмокая губами. Он не знал, как поступить: то ли вытереть рот рукавом своего камзола, то ли льняной салфеткой, лежавшей на столе специально для таких случаев. В том и в другом случае это выльется в стирку. Мыло было необходимой в быту вещью, но очень дорогой.
Наконец, не глядя на падчерицу, он проговорил:
— Ты совершенно права, моя милая, думая, что граф никогда не согласится заменить твою красивую кузину тобой, если увидит тебя. Но… все дело в том, что он тебя не увидит!
— Что вы хотите этим сказать?..
— Все можно замечательно устроить. Свадьбу сыграем, а граф до нее тебя не увидит и ничего не заподозрит. Ну а потом… потом будет видно. Кстати, признаю, в прошлом я, возможно, несколько резко высказывался о твоей внешности. А ведь половина лица у тебя очень даже ничего. Приличное платье, хитрая вуаль, какие-нибудь мази и пудра, все, чем пользуются благородные лондонские леди… И ты еще сможешь сойти за красавицу. Это совсем нетрудно сделать. Магда покачала головой.
— Это невозможно.
— Нет ничего невозможного. И лично я приложу все усилия для того, чтобы это стало… чтобы это стало фактом. Ты выйдешь замуж за лорда Морнбери!
— Говорю же, что это невозможно! — прерывающимся голосом воскликнула Магда. — И у меня нет портрета!
Сэр Адам отломил ломоть хлеба и стал сосредоточенно жевать.
— Так, дай-ка подумать. Сейчас у нас начало декабря и Рождество не за горами. А в новом году милорд думает связать себя брачными узами. Ну что ж… — и с этими словами он достал из кармана камзола маленькую шкатулку и, улыбаясь, положил перед Магдой.
— Посмотри.
Она, ничего еще не понимая, машинально открыла крышку. На фоне выцветшего голубого, как сапфир, бархата лежал миниатюрный портрет, вставленный в золотую овальную рамку. На нем была изображена молоденькая девушка. Легкомысленное, но вполне милое личико с большими томными глазами, розовыми щечками и нежными губками. Шея была закрыта кружевным воротничком, а волосы красиво уложены и подвязаны черной ленточкой.
— Это моя мать!
— Да, это она, примерно в твоем возрасте, моя милая. Мне пришлось крепко пораскинуть мозгами. И тогда я вспомнил об этом портрете, который она подарила мне перед обручением. Теперь, эта смазливенькая женщина ничуть не похожа на тот мешок с костями, который сейчас лежит в спальне. Но неужели ты не улавливаешь некоторого сходства матери с тобой?
— Нет, сэр, его просто нет!
— Ладно тебе, — возразил он тоном мягкого упрека. — Если посмотреть на тебя с той стороны, которая не изуродована рубцами, то сходство определенно есть. Твои волосы, конечно, заметно темнее, но это не имеет значения. Словом, эта миниатюра будет отослана в Морнбери Холл и немедленно.
Только теперь Магде стало все ясно.
— Нет! Нет! Это чудовищно! Это грязный обман! Это не мой портрет! Вы не можете… вы не должны!.. — Магду трясло всю с головы до ног. — Это было бы ужасно несправедливо по отношению к милорду Морнбери. Ему следует взглянуть на меня, прежде чем связывать себя брачной клятвой.
— Взглянуть на тебя? Дура! Тогда ты потеряешь этот золотой шанс, который выпадает только раз в жизни! И я никогда не избавлюсь от тебя, дармоедка!
— Так вот почему вы так усердно пытаетесь всучить меня Эсмонду Морнбери! Потому что вы ненавидите меня и хотите убрать из своего дома.
— А если и так! Мотивы здесь неважны. Важно то, что тебе представилась блестящая возможность, и ты ее не упустишь!
— Он наверняка слышал от моей тетушки, графини Шафтли, о несчастном случае, который произошел со мной в детстве.
— Твоя мать взяла с родственников слово, что они никогда и никому об этом не расскажут. К тому же ты была в вуали во время похорон.
— Но ведь граф приедет сюда с визитом и убедится во всем сам! — крикнула Магда.
— Не приедет. Я уже думал об этом и предпринял кое-какие меры предосторожности. Я написал ему и в Шафтли о том, что твоя мать и братья заболели оспой, так что никто не сможет переступить наш порог.
Она взглянула на него широко раскрытыми глазами, не веря своим ушам.
— О, какое коварство! Какой грязный обман!
Он только рассмеялся.
— У алтаря ты будешь стоять в великолепном платье, моя милая. Твое лицо мы закроем белой вуалью. А когда придет время поднять ее, будет уже поздно.
— Но это же настоящее преступление! И меня вернут домой точно так же, как Генрих Восьмой вернул Анну Клевскую, когда он увидел, какая она на самом деле. Он тоже был введен в заблуждение миниатюрой кисти Гольбейна.
— Ты слишком увлекаешься историей, — ледяным тоном отрезал отчим. — Но насколько мне помнится, король Генрих позаботился о том, чтобы Анна была достойным образом вознаграждена за испытание. Если граф вернет тебя домой, то ты приедешь не с пустыми руками, а с приличной суммой денег. Это поможет мне хоть в малой степени компенсировать те расходы, которые я затратил на твое воспитание.
— Вы невероятно коварны! — чувствуя, что летит в пропасть, сказала Магда обреченно.
— И тем не менее ты будешь делать то, что я тебе прикажу. Ешь яйца и побольше зачерпывай сливок к овсянке. Тебе необходимо нарастить немного мясца, прежде чем ты станешь невестой. А потом твое уродство восполнит аппетитная фигурка.
С этими словами сэр Адам вновь захохотал.
— Я никогда не дам своего согласия на этот обман, — упрямо прошептала Магда.
Он подскочил, схватил ее за руки и так сильно сжал, что она поморщилась от боли.
— Негодная! Ты сделаешь так, как я сказал, или твоя жизнь станет Адом!
— А вы думаете, что до сих пор я жила в Раю? — закричала она.
Маленькие глазки отчима полыхнули недовольным огнем — его изумило такое проявление духа с ее стороны. Никогда прежде девушка не бросала ему столь смелого вызова.
Он внезапно сменил тактику поведения и стал хныкать:
