Том 2. Драматургия. Проза

Как украшения на женском платье?
А если чаши влажных белых лилий
Виденьями поднялись из воды?

Царь

Не знаю, что ты говоришь.

Зоя

И я
Не знаю… мне приснилось это…

Царь

Зоя!
Уедем вместе, здесь мне душно, Зоя
Здесь люди хмурятся, хотят чего-то
И говорят не об одной любви.
Да и твоим глазам должно быть больно
Всегда смотреть на яшмовые стены,
И холодно от мрамора ногам.

Зоя

А ты умеешь ездить на верблюде?
Умеешь убивать морских чудовищ?
Ко мне пробраться можешь, словно змей,
Когда кругом дозором ходят братья?

Царь

Нет братьев у тебя.

Зоя

А ты мне скажешь,
Что у меня глаза, как у газели,
Что жарок рот мой, что с моею грудью
Сравнятся блеском только зеркала?

Царь

Араб! Ответь, ты видела араба?
Пришелец хмурый говорил с тобой?
О, да, я знаю, что слова такие
Лишь он единый мог сказать тебе!
Вот ты дрожишь, как пойманная птица,
И смерть в моей душе… О, Зоя, Зоя,
Молю тебя, ответь мне только правду,
Скажи, что он не говорил с тобой!

Зоя

Ах, я не знаю, с кем я говорила:
Высокий, он казался мне виденьем,
Его глаза светились словно звезды,
Его уста краснели словно роза,
А речь звучала, как биенье сердца.

Царь

Не правда ли, земли он не касался
Ногой, и за спиной дрожали крылья?

Зоя

Мне кажется, что да.

Царь

Так-то был ангел!
Ведь ты святая, Зоя, и, конечно,
Слетают небожители к тебе.
Как ты бледна! Мне нестерпимо видеть
Тебя такой, в свою опочивальню
Вернись скорей и между часословов,