чудом ставня, похоже, готова была оторваться при самом легком порыве ветерка. Камни ведущей к дверям дорожки были уложены неплотно, некоторые отсутствовали вообще. Джеймс сопровождал Шарлотту, держа руку на ее талии, как бы защищая ее. И хотя этот жест всего лишь страховал ее от того, чтобы она не споткнулась, тем не менее ее кровь ускоряла бег от прикосновения его руки.
Пока они шли по дорожке, штора в одном из окон отодвинулась и выглянуло чье-то озабоченное лицо. Джеймс постучал. Из-за закрытой двери послышался грубый женский голос:
– Объясните, какое у вас дело.
Джеймс посмотрел на Шарлотту, его бровь взлетела вверх.
– Откройте, пожалуйста, дверь.
Дверь со скрипом открылась, и выглянула голова с немытыми светлыми волосами.
– Чего желают от меня джентльмен и леди? – спросил голос, в котором была скорее подозрительность, чем враждебность.
– Если вы впустите нас, то узнаете, – заверила Шарлотта.
Дверь открылась пошире, и на пороге возникла крупная женщина с грязными всклокоченными волосами, светло-серыми глазами и землистого цвета лицом. Она дотронулась рукой до растрепанных волос, как бы желая поправить прическу. Ее некогда голубое, а сейчас вылинявшее платье было измято. Женщина прищурила глаза, мгновенно оценив их одежду, карету, слуг.
– Миссис Эджертон? – спросил Джеймс.
– Кто хочет ее видеть? – настороженно спросила женщина.
– Джеймс Морган, герцог Жирар, и мисс Хейстингс, моя невеста. А вы миссис Сильвестр Эджертон?
– Нет, не она, – возразил негромкий голос. – Это я.
Маленькая женщина шагнула из полутьмы коридора, легко скользнув на цыпочках. Она напомнила Шарлотте миниатюрную балерину; правда, на этой фигурке было закрытое черное платье с длинными рукавами. Во всем ее ансамбле единственным светлым пятном был кружевной белый платочек, который она держала в маленькой руке. Женщина медленно приблизилась к ним, глядя на Джеймса.
– Вы из военного ведомства. Я помню, Сильвестр рассказывал мне о вас.
Джеймс сделал гримасу.
– Да. Ваш муж работал под моим руководством.
Последовала неловкая пауза. Миссис Эджертон неодобрительно покачала головой.
– Я знала, что этим дело вряд ли закончится. Вы здесь по поводу золота, не правда ли?
Джеймс обменялся взглядом с Шарлоттой.
– Мы можем войти, миссис Эджертон?
– Да, конечно.
Она повернулась и завела их в маленькую убогую гостиную. В помещении пахло кошками и лимонным печеньем. Повернувшись к ним лицом, она кивнула в сторону грузной женщины:
– Это моя золовка, миссис Лора Вейн.
Джеймс и Шарлотта вежливо кивнули женщине, затем снова переключили внимание на миссис Эджертон, которая махнула белым платочком в сторону потрепанной, но чистой мебели.
– Садитесь, пожалуйста.
Они сели на старый, выцветший от времени диван, о который кошки, вероятно, точили когти. Вдова села напротив них в серое кресло с высокой спинкой.
Миссис Вейн встала позади нее, положив руки на спинку кресла. Вид у нее был довольно агрессивный, казалось, она в любой момент готова была выпустить когти.
– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – спросила миссис Эджертон.
– Это было бы очень кстати, – вежливо улыбнулась Шарлотта. – Дорога из города была достаточно долгой.
– Готова биться об заклад, что езда в таком роскошном экипаже была вовсе не такой уж утомительной, – насмешливо проговорила миссис Вейн.
Миссис Эджертон бросила на золовку обеспокоенный взгляд:
– Лора, прошу тебя...
– А что? Если бы не твое признание правительству, мы могли бы ездить в таких же роскошных каретах и одеваться в такие же шикарные наряды. Они нисколько не лучше нас, просто богаче.
Миссис Эджертон раздраженно вздохнула.
– Лора, пожалуйста, принеси нам лимонада и печенья.
Лора Вейн негодующе махнула рукой:
– Я не прислуга.
– Разумеется, не прислуга, дорогая. Принеси, пожалуйста, нам всем напиток и печенье.
Миссис Эджертон угрожающе прищурила глаза. Несмотря на свою миниатюрность, она, судя по всему, была леди с характером. Золовка какое-то мгновение выжидала, но затем, фыркнув, вышла из комнаты.
