как внизу, у подножия холма, смеется Туу-тикки.
А потом раздался другой смех — так смеяться могло во всем мире только одно-единственное существо.
— Малышка Мю! — приглушенно закричал Муми-тролль — в рот ему набился снег.
Муми-тролль выбрался из сугроба вне себя от радости. Вот-вот случится что-то хорошее. Это и вправду была малышка Мю, вся запорошенная снегом. В грелке для кофейника Мю прорезала отверстия для головы, лапок, так что вышитая роза красовалась на самом ее животе.
— Малютка Мю! — воскликнул Муми-тролль. — О, ты не знаешь… Все было такое чужое, мне было так одиноко… А помнишь, летом…
— Но теперь зима, — сказала малышка Мю, доставая из снега серебряный поднос. — Неплохо кувыркнулась, а?
— Я проснулся и не мог уснуть, — продолжал Муми-тролль. — Дверь не открывалась, солнце исчезло, и даже тот, кто живет под кухонным столиком…
— Да, да, — весело сказала малышка Мю. — А потом ты наклеил глянцевые картинки на стены. Похоже на тебя! Я вот все ломаю голову: может поднос скользить быстрее, если натереть его стеарином?
— Неплохо придумано, — обрадовалась Туу-тикки.
— По льду поднос, наверно, помчится еще быстрее, — сказала малышка Мю. — Если найти хороший парус в доме муми-троллей.
— А ветер будет его подгонять, — добавила Туу-тикки.
Муми-тролль посмотрел на них и немного подумал. А потом тихо сказал:
— Можете взять мой тент.
После полудня Туу-тикки почуяла, что великая стужа уже в пути. Она облила Снежную лошадь водой из реки и натаскала дров в купальню.
— Сидите сегодня дома, потому что она вот-вот явится, — сообщила Туу-тикки мышкам.
Мышки-невидимки закивали головой, и в шкафу что-то зашуршало, словно в знак согласия. Потом Туу-тикки вышла предупредить всех остальных обитателей долины.
— Не беспокойся, — сказала малышка Мю. — Я войду в дом, когда стужа начнет щипать меня за лапки. А Мюмлу можно прикрыть сверху соломой.
И Мю снова покатила серебряный поднос по ледяному насту.
Туу-тикки продолжала свой путь в долину. По дороге она встретила бельчонка с хорошеньким хвостиком.
— Вечером сиди в своем дупле, ведь великая стужа того и гляди явится, — предупредила Туу- тикки.
— Ясное дело, — ответил бельчонок. — А ты случайно не видела шишку, которую я потерял где-то здесь поблизости?
— Нет, — ответила Туу-тикки. — Но обещай не забыть то, что я сказала. Сиди дома! Как только стемнеет, прячься в своем дупле. Не забудь! Это важно!
Бельчонок рассеянно кивнул.
Туу-тикки отправилась дальше, к дому муми-троллей, и влезла наверх по веревочной лестнице. Она открыла слуховое окошко и позвала Муми-тролля.
Красными бумажными нитками он чинил купальники всем своим родным.
— Я хотела только сообщить, что великая лютая стужа вот-вот явится, — сказала Туу-тикки.
— Еще свирепей, чем сейчас? — спросил Муми-тролль. — Какие же вообще эти стужи?
— Эта будет самая опасная, — ответила Туу-тикки. — Она явится прямо с моря в сумерки, когда небо позеленеет.
— А какая она, эта стужа? — спросил Муми-тролль.
— Она очень красивая, эта Ледяная дева, — ответила Туу-тикки. — Но если ты заглянешь ей прямо в лицо, ты замерзнешь и превратишься в ледышку. Станешь таким же, как хрустящий хлебец, и кто угодно сможет разломать тебя на мелкие кусочки. Поэтому сиди сегодня вечером дома.
Сказав это, Туу-тикки снова влезла на крышу.
Муми-тролль спустился вниз, в погреб, и добавил воды в котел парового отопления. А потом прикрыл ковриками спящих маму, папу и фрекен Снорк.
Затем он завел часы и покинул дом. Ему хотелось оказаться наедине с Ледяной девой, когда она наконец явится.
Муми-тролль спустился вниз, в купальню; небо уже поблекло и начало зеленеть. Ветер уснул, а мертвые камышины неподвижно застыли у края льдины.
Муми-тролль прислушался и подумал, что тишина тоже поет, только низким голосом. Быть может, это пел лед, который все более толстым покровом стягивал море.
В купальне было тепло, а на столе стоял голубой чайник Муми-мамы.
Муми-тролль уселся в шезлонг и спросил:
— Когда она явится?
— Скоро, — ответила Туу-тикки. — Но ты не беспокойся.
— Разве я о стуже беспокоюсь? — сказал Муми-тролль. — Я беспокоюсь о других. О тех, о ком я ничего не знаю, о том, кто живет под кухонным столиком. И еще о том, кто живет в моем шкафу. И еще о Морре, которая только смотрит и не говорит ни слова.
Туу-тикки потерла свою мордочку и задумалась.
— Видишь ли, — сказала она, — столько самого разного случается лишь зимой, а не летом, и не осенью, и не весной. Зимой случается все самое страшное, самое удивительное. Являются всякие ночные звери и существа, которым нигде нет места. Да никто и не верит, что они есть на свете. Ведь все остальное время они прячутся. А когда выпадает белый снег, ночи становятся длинными, наступает покой и все погружается в зимнюю спячку — вот тогда они тут как тут.
— А ты их знаешь? — спросил Муми-тролль.
— Кого знаю, а кого и нет, — ответила Туу-тикки. — Того, кто живет под кухонным столиком, я, к примеру, знаю очень хорошо. Думается, он хочет сохранить свою тайну, и я не могу познакомить вас друг с другом.
Муми-тролль пнул ножку стола и вздохнул.
— Ясное дело, ясное дело, — повторил он. — Но я не хочу жить среди разных тайн. Вдруг — бац! — и ты попадаешь в совсем новый мир, и нет никого, кому хочется спросить, где ты жил прежде. Даже у малышки Мю нет желания говорить о том прежнем, настоящем мире.
— А как можно узнать, какой мир настоящий, а какой — нет? — спросила Туу-тикки, прижавшись носом к стеклу. — Вот и она!
Малышка Мю распахнула дверь и швырнула серебряный поднос, который со звоном упал на пол.
— Парус годится, — объявила она. — Но сейчас мне нужнее всего муфта. Из грелки для кофейника, как я ее ни кроила, муфта никак не выходит. А теперь у грелки Муми-мамы такой вид, что мне даже совестно подарить ее ежу-переселенцу.
— Вижу, — сказал Муми-тролль, мрачно глядя на растерзанную грелку.
Малышка Мю бросила грелку на пол, и ее мгновенно убрала одна из мышек-невидимок.
— Ну, а теперь Ледяная дева скоро явится, — сказала малышка Мю.
— Я тоже так думаю, — серьезно согласилась с ней Туу-тикки. — Выйдем и посмотрим.
Они вышли на мостки купальни и принюхались к морю. Вечернее небо было совсем зеленым, и весь мир казался сделанным из тонкого стекла. Стояла мертвая тишина, и повсюду, отражаясь в ледяном насте, светили ясно различимые звезды. Было ужасно холодно.
— Да, она приближается, — подтвердила Туу-тикки. — Теперь нам пора уйти в дом.
В доме было тихо, даже мышки под столом перестали играть.
Далеко-далеко на речном льду показалась Ледяная дева. Она была белая-белая, словно вылитая из стеарина, но когда Муми-тролль взглянул на нее через оконное стекло с правой стороны, она показалась
