Она всегда любила слова, любила чтение, литературу - то немногое, что могла достать - и теперь слова Вэлина перенесли её в мир, где никого не было, кроме них. Если и была на свете магия, то вот в таких словах и образах.
Вэлин коснулся её щеки, и Эмми рванулась. Развернувшись, отчего кринолин опасно скрутился, она выбежала на свет. Эмми нашла убежище за одним из мраморных львов. Она же леди. Если она об этом позабудет, то потеряет гораздо больше, чем просто шанс найти испанское золото.
Вэлин последовал за ней.
- Всё та же леди-трусишка, как я вижу.
- Я устала от путешествия больше, чем полагала, милорд. Пожалуйста, проводите меня в дом.
Обняв льва за шею, он выглянул из-за статуи и подмигнул Эмми.
- Почему вы не такая как все, мисс де Винтер?
- Я вас совершенно не понимаю.
Улыбка Вэлина исчезла, он обошёл статую. Сцепил руки за спиной и задумчиво уставился на Эмми.
- Вы можете провести кого угодно, но только не меня.
- Я не понимаю…- Он что, что-то заподозрил? Эмми похолодела.
- У вас есть тайны, мисс Эмили де Винтер, и я обязательно их раскрою.
- Как вам будет угодно, милорд.- Эмми подхватила юбки и начала подниматься по лестнице ведущей к парадным дверям Эджинкорт Холла.
Норт последовал за ней, шагая через две ступеньки, и вскоре обогнал её.- Вы нервничаете. Я вижу, как у вас на виске бьётся тоненькая жилка, и вы дышете так тяжело, будто только что участвовали в Дерби. - Он прищурившись, оглядывал её.- Я что-то нащупал, клянусь Юпитером. И это важно, судя по вашему виду. Кто бы мог подумать?- Она попыталась обойти его, но он встал у неё на пути, наклонился над нею и лениво улыбнулся.
- Что вы скрываете, мисс Эмили де Винтер?
Эмми остолбенело уставилась на него. Такое неожиданное почти полное разоблачение лишило её дара речи. Она так и стояла бы, разинув рот, как дохлая рыба, но двери за спиной Норта неожиданно распахнулись, и появилась его тётушка.
- Дорогая мисс Де Винтер, как замечательно, что вы приняли моё приглашение. Вэлин! Не смей держать эту замечательную девушку на палящем солнце. Входите же, входите!
Глава 6
Вэлин находился в Русской комнате, потому как никто никогда сюда не заходил. Он чувствовал себя виноватым. Разрешив тете Оттолайн устроить этот загородный приём, он собирался подойти к нему с надлежащим для ярмарки невест отношением. Со всей искренностью Вэлин ожидал проводить бόльшую часть своего времени с молодыми особами, которых она пригласила. Но вскоре стало очевидно, что он никогда не будет столь же важен для мисс Кингсли, как она сама. Леди Виктория так любила своих чистокровок, что он едва ли мог удостоиться её внимания, а у леди Друзиллы был интеллект прыща. Ни одна из них не подходила; тетя придёт в ярость.
Вэлин обосновался в кресле и попытался читать
Помимо этого, он всё ещё не вернул ей веер. У него было любопытное нежелание расстаться с ним и отказаться от аромата жимолости, источаемого вещицей. В довершении всего, Вэлин чувствовал себя виноватым в том, что сделал кое-что непростительное. Прежде, чем она приехала, он уже был заинтригован мисс де Винтер, и в день её прибытия его любопытство распалилось ещё сильней. Однако по прошествии же недели в её компании, Эмили де Винтер стала настоящей загадкой. Более того, он нанял частного детектива, чтобы собрать о ней сведения.
У него был злой ум; он стал подозрительным просто потому, что бедная девушка пыталась хорошо к нему относиться, восхищалась его домом и землями. Ох, и потому, что она, казалось, не знала, на какой ступеньке социальной лестницы стоят те или иные, приглашенные им из разных слоёв общества, гости. Конечно, он мог списать такое невежество на её иностранное воспитание. Он мог бы, если бы ещё одно подозрительное обстоятельство не вернулось и не стало донимать его. Вэлин все ещё не удовлетворился тем, что у неё отсутствовал даже след акцента. Проведя столько лет во Франции, у мисс де Винтер, по крайней мере, должны были быть трудности с выговором
- Ты ублюдок,- пробормотал он.- Вероятно, она потратила месяцы, пытаясь англизировать [27] свою речь.
Нет. Он не лишился разума. Были и другие казусы.
Однажды вечером, после ужина, он показывал всем оранжерею. В то время как другие восторгались тропическими растениями, он нашёл мисс де Винтер осматривающей стены дома, примыкающего к стеклянному строению. Она испугалась, увидев, как он появляется из-за старого дуба.
- Что вы делаете, мисс де Винтер?- спросил он.
Развернувшись, она глубоко вдохнула и на минуту, не отрываясь, уставилась на него.
- О, просто восхищаюсь тем, как построена оранжерея.
- Вы смогли бы лучше её рассмотреть, если бы не стояли так далеко от
- Верно. - Она поспешила пройти мимо него в сад и начала внимательно изучать стеклянные панели.
Он присоединился к ней.
- В прошлом году у нас гостил Берти, и оранжерея ему очень понравилась.
- Кто?
Вэлин, нахмурив брови, взглянул на мисс де Винтер.
- Даже девушка из французского пансиона должна знать, что в Англии есть только один Берти.
- Почему?
- Потому что он - Принц Уэльский.
- О, этот Берти,- сказала она. - Мы войдем? Остальные зададутся вопросом, куда же мы пропали.
Вэлин заёрзал в кресле и позволил 'Таймс' упасть себе на колени. Он мог поклясться, что она не имела ни малейшего представления, о том, что у Принца Альберта Эдварда было прозвище - Берти. Были и другие небольшие происшествия, заставившие его относиться с недоверием к изящной мисс де Винтер.
Она не поняла его, когда он упомянул о своём скоте. Все, кого он знал, поняли, что он имел в виду своих лошадей, а не крупнорогатый скот. Мисс де Винтер не поняла. Затем она пожаловалась на звонок, ежедневно звонивший в шесть часов утра. Другие молодые особы покраснели, когда мисс де Винтер заговорила об этом во время завтрака. Почему она не знала, что в звонок звонили, чтобы те женатые дамы и господа, которые провели ночь со своими возлюбленными, могли возвратиться в свои комнаты прежде, чем проснутся слуги и начнут ходить по дому? Каждая школьница знала это, даже если она и не понимала того, что происходит во время такого ночного времяпровождения.
Несколько дней назад он мимоходом упомянул, что у дальнего родственника 'имелись собственные земляничные листья'. Её замешательство сказало ему, что она понятия не имела, что он упомянул о части композиции герцогской короны, призванной донести, что мужчина унаследовал титул. Вот тогда он и решил узнать всё, что только возможно, о мисс Эмилии Шарлотте де Винтер, но теперь на это у него имелось оправдание. Мисс де Винтер не виновата в том, что проходила обучение во Франции. Её родители оказали ей дурную услугу, оставляя её там так долго. Бедная девочка была чужой среди равных ей по положению
