— О, безусловно, барон. Когда вам будет удобно. Срок для меня не имеет значения, я подожду. — Он поднялся с кресла. — Любезный Валлонкаше. Окажите мне честь, прогуляемся вместе до экипажей.
— Ну конечно, — ядовито и достаточно громко произнес де Вандом. — Куш сорван, пора и поторопиться.
Замечание вызвало в зале глухой ропот. Ставки зрителей, заключавших пари, были огромными, и эта игра опустошила карманы многих.
Де Валлонкаше, подгребавший к себе луидоры, заметил:
— Умейте проигрывать, герцог. Одну секундочку, граф, — добавил он, оборачиваясь к Сен- Жермену. — Вы меня сегодня обогатили. Я хочу еще получить кое-что с Шеню-Турея и Брэдуотера.
Англичанин, уже двигающий к нему две кучки гиней, осклабился и заявил:
— Мне сегодня везти, но я быть осторожен. Вы играть на фее, герцог, и правильно поступить. Вот мне урок.
— Это урок мне, — мрачно пробормотал д'Ильруж и повернулся к де Вандому, который тут же зашептал ему что-то на ухо.
— Сорок две тысячи луидоров! — хрипло повторял обезумевший от счастья Жервез. — Сорок две тысячи! Теперь Клодия будет довольна. Она поймет, что ее муженек продувается далеко не всегда.
Сен-Жермен покачал головой.
— Да, сейчас у вас все получилось, — тихо сказал он. — Постарайтесь толково распорядиться этими деньгами, Жервез.
Граф д'Аржаньяк движением руки показал, что советы ему не нужны.
— Фортуна мне улыбается, мой дорогой, а это что-то да значит. Есть смысл подумать о празднике всех святых в Мэзон-Либеллюль. Еще немного везения, и я снова разбогатею.
Он мечтательно улыбнулся.
Обеспокоенный Сен-Жермен взял мечтателя за плечо.
— Д'Аржаньяк, — произнес он с нажимом, — хватит витать в облаках. Не воображайте, что вам удастся выиграть в Мэзон-Либеллюль, — там никто не выигрывает. Не пускайте по ветру то, что приобрели.
Жервез легко рассмеялся.
— О, я знаю, что вас там не будет. Клодия говорила, что у вас намечена репетиция в нашем особняке. Что ж, у каждого свои игры. Не стоит обо мне беспокоиться, граф.
Покачиваясь, он удалился прочь, более пьяный от счастья, чем от вина.
Внезапно до Сен-Жермена донеся голос Вандома:
— Вы видели, как он играл? Небрежно, не глядя в карты! И тем не менее выиграл Почему?
— Перестаньте, Вандом! — оборвал его Валлонкаше. — Д'Ильруж проиграл в честной игре, и хватит об этом.
— В честной игре? — с вызовом переспросил вдруг д'Ильруж. Кровь бросилась ему в лицо.
В зале сделалось тихо. Все замолчали, все смотрели на Сен-Жермена.
Какое-то время он стоял неподвижно, затем довольно медленно обернулся к д'Ильружу и произнес:
— Прошу ответить мне прямо, барон. Вы полагаете, что я шулер?
Д'Ильруж с трудом сглотнул и выдохнул:
— Да.
— Так, — уронил Сен-Жермен, глаза его сузились.
— Не будьте глупее, чем вас создал Господь, Бальтазар! — раздраженно бросил Валлонкаше. Барон Боврэ разразился лающим смехом.
— Да он чертов трус. Я пытался вызвать его. Он струсил, он отказался.
Д'Ильружа вдруг охватил панический страх. Что, если этот черно-белый чужак владеет не только искусством игры, но и шпагой?
— Итак, граф, — сказал он с фальшивой бравадой, — вы принимаете вызов?
Сен-Жермен смотрел на него изучающим взглядом, ничем не выдавая своих чувств.
— Не в моем обычае принимать вызов от человека, который годится мне в сыновья.
— Неужто и вправду трусите? — насмешливо спросил де Вандом.
— Я говорю не с вами, — оборвал его Сен-Жермен. — И право на подобные замечания имеет д'Ильруж, а не вы.
Граф обернулся к барону и коротко кивнул.
— Отлично, я принимаю ваш вызов.
Похолодев от головы до пят, д'Ильруж неловко поклонился.
— Назовите своих секундантов, сударь, и пусть они отыщут моих.
Сен-Жермен протестующие поднял руку.
— Нет-нет, д'Ильруж. Оскорблен я. У меня есть право выбрать время и место. Я выбираю этот зал и хочу драться сейчас.
Царившая в помещении тишина сделалась абсолютной. Де Вандом с удивлением взглянул на человека в черном и белом.
— У вас, разумеется, есть друзья, которые не откажутся вам помочь, — любезно сказал Сен- Жермен. — В свою очередь, я обращаюсь к Валлонкаше. — Герцог поклонился, услышав свое имя. — А если вы настаиваете на соблюдении всех формальностей, надеюсь, один из присутствующих шевалье не откажется выручить нас.
— Одного будет достаточно, — сдавлено произнес д'Ильруж. С безумным видом оглянувшись по сторонам, он скользнул взглядом по де Вандому и спросил:
— Де Ла Сеньи, вы не откажетесь быть моим секундантом?
Де Ла Сеньи медленно приподнялся с кресла.
— Да, Бальтазар, благодарю за честь.
Он даже не попытался скрыть презрительную усмешку. В каждом жесте его сквозило молчаливое осуждение. Д'Ильруж, уже сожалея о вызове, терзался невыразимыми муками.
— Оружие? — спросил он голосом, который не мог счесть своим.
— Шпаги.
Сен-Жермен уже снял свой черный камзол и подоткнул многослойные кружева на запястьях. Вытащив из ножен парадную шпагу, он заметил:
— Она хуже чем бесполезна.
Граф посмотрел на секундантов.
— Обратитесь к мажордому. Пусть выдаст боевые рапиры.
Быстро кивнув, де Ла Сеньи вышел из зала, де Валлонкаше пошагал вслед за ним.
Д'Ильруж тоже стащил камзол и теперь мучился с пышным жабо, пытаясь стянуть его с шеи. Его взгляд, устремленный на де Вандома, являл забавную смесь ярости и недоумения.
— Господа, — негромко произнес Сен-Жермен. — Не соизволите ли вы сдвинуть к стенам столы?
Даже Боврэ соизволил принять участие в этой работе, оттащив к стенке ломберный столик, за которым провел всю ночь. Потом он оттащил туда же и стул и упал на него — очень довольный, словно кот, подобравшийся к миске со сливками.
Сен-Жермен собирался снять туфли, но быстрый взгляд за окно подсказал ему, что рассвет уже близок, и он вновь застегнул широкие пряжки.
Д'Ильруж, заметив это, нервно шепнул соседу:
— Он хочет драться до первой крови. Надеюсь, ты понимаешь, что я на это не соглашусь.
Де Вандом усмехнулся.
— Убей его, Бальтазар, и будешь вознагражден.
Он крепко пожал приятелю руку и ободряюще похлопал его по плечу.
— Вы готовы? — спросил, появляясь, де Ла Сеньи. У него за спиной возвышался невозмутимый Валлонкаше.
Сен-Жермен выпрямился.
— Могу я предложить господам закрыть и запереть двери? Полагаю, никому здесь не хочется, чтобы
