нас прерывали.
Он окинул помещение взглядом.
— Валлонкаше, свечи лучше убрать. Они все равно почти догорели, а в окнах уже достаточно света. И если кто-нибудь займется камином…
Казалось, ему и в голову не приходило, что выполнять обязанности лакеев вовсе не характерная черта французских дворян. Впрочем, сейчас это не приходило в голову никому.
— Я за ним присмотрю, — быстро отозвался Шеню-Турей и поспешил к камину. Он вытащил пару поленьев из аккуратной стойки для дров и положил их на угли. Вскоре они весело затрещали.
— Ваши условия, д'Ильруж? — спросил де Валлонкаше во внезапно охватившей все помещение тишине.
— Схватка до смерти.
Де Валлонкаше поклонился и подошел к Сен-Жермену.
— Условия таковы…
— Я их слышал.
Сен-Жермен повернулся к противнику, пробуя рапиру рукой.
— Принято, но при одной оговорке, — сказал он негромко, но так, что услышали все.
— Какой? — встрепенулся д'Ильруж.
— Если я одержу победу и пощажу вас, вы назовете имена тех, кто подбил вас на эту дуэль.
Д'Ильруж удивленно вскинулся и натолкнулся на твердый внимательный взгляд.
— Вы даете в том слово?
Д'Ильруж взглянул на графа еще раз, явно не владея собой.
— Да-да. Я даю. Как вам будет угодно, — пробормотал он и повернулся, чтобы уйти. Странное условие его озадачило, но… не все ли равно?
— Какие будут распоряжения? — спросил торопливо герцог. В центре зала его уже ожидал де Ла Сеньи.
— Мой слуга Роджер знает, что делать. Поговорите с ним… если возникнет нужда.
Он опустился на колени и осенил себя крестным знамением.
Д'Ильруж издевательски хохотнул.
Валлонкаше обменялся с де Ла Сеньи парой фраз, де Ла Сеньи кивнул и сказал:
— Господа, займите свои позиции. Сен-Жермен, если не возражаете, вам выпал восток. Вам, д'Ильруж, соответственно, запад. — Он указал кончиком шпаги, куда кому встать. — Отлично, господа. Никто не желает отказаться от схватки?
— Нет, — бросил д'Ильруж.
— Сен-Жермен?
— Нет.
— Вот и прекрасно.
Секунданты скрестили шпаги, дуэлянты обменялись приветствиями через этот импровизированный барьер. Затем клинки разошлись, и секунданты отпрыгнули в стороны, уклоняясь от яростной атаки д'Ильружа.
В тот момент, когда барон рванулся вперед, Сен-Жермен перекинул рапиру в левую руку и повернулся, заставляя д'Ильружа открыться. Заметив опасность, д'Ильруж сделал выпад, целясь Сен- Жермену в бедро.
Сен-Жермен шевельнул запястьем, и клинок был отбит. Граф двигался с грацией тореадора, он улыбнулся, но глаза его были печальны.
Д'Ильруж снова атаковал, но уже осторожнее, рапира в левой руке противника смущала его. Он сделал выпад, но удар был парирован, и барон отступил.
Сен-Жермен защищался, он словно бы не решался напасть, но д'Ильруж чувствовал, что теряет уверенность. У него не было ни мастерства, ни реакции графа, а молодость — плохое подспорье там, где главенствует опыт. Сен-Жермен фехтовал в итальянской манере, которая при других обстоятельствах привела бы д'Ильружа в восторг. Но эта манера сейчас не давала ему зацепить Сен-Жермена, тому оставалось лишь измотать и прикончить его.
В полном отчаянии д'Ильруж пытался отыскать шанс на спасение, и ему показалось, что шанс этот есть. Сделав неуклюжий выпад, он стал терять равновесие и увидел, что Сен-Жермен отшатнулся назад. В тот же миг д'Ильруж выпрямился, схватил стул и швырнул его в графа. Стул ударил противника по ногам, что вызвало в толпе зрителей крики протеста.
— Ну нет, — выдохнул Сен-Жермен и перешел в атаку.
В бледном предутреннем свете призрачно полыхнул белый жилет.
Д'Ильруж с трудом парировал выпад, сталь звякнула о сталь, и он отступил. Тело его взмокло от пота, но Сен-Жермен оставался свежим. Даже полоска кожи над его верхней губой была совершенно сухой.
Они снова сошлись. На этот раз граф встретил атаку глухой обороной и отступил сам, давая барону возможность передохнуть.
Когда тот немного пришел в себя, Сен-Жермен улыбнулся:
— Я готов признать себя удовлетворенным, барон.
— Нет… нет… бьемся до смерти. Д'Ильруж поднял рапиру и заметил, что кончик ее дрожит.
Сен-Жермен вздохнул.
— Как пожелаете. К бою!
Внезапно он почувствовал, что эта игра больше не занимает его, и сделал мощный прямой выпад. Удар был практически неотразим.
Клинок Сен-Жермена, направленный в грудь молодого аристократа внезапно чуть отклонился, пронзив ему руку. Ошеломленный д'Ильруж попытался нанести ответный удар, но достиг лишь того, что в ткани жилета противника появилась прореха. Его рапира не причинила графу никакого вреда. Барон споткнулся и тяжело осел на ковер.
Открыв глаза, он увидел, что к шее его приставлен клинок.
— Я удовлетворен, д'Ильруж. Что скажете вы?
Барон только сплюнул. Его охватила бессильная ярость. Он хотел драться, но сталь не давала встать.
— Я не хочу вашей гибели, — ровным голосом произнес Сен-Жермен. Он продолжал ждать, не отводя смертоносной рапиры.
— Ладно, граф… ваша взяла.
Это было сказано тихо, так тихо, что барон и сам не услышал себя.
— Я удовлетворен, — сказал он достаточно громко, и лицо его перекосилось от муки.
Сен-Жермен отступил и подал руку поверженному противнику, но та не была принята. Пожав плечами, граф обернулся к свидетелям поединка.
— Я покидаю вас, господа. Проследите, чтобы мое условие было выполнено. Кто-либо из вас должен повидаться со мной еще до захода солнца.
По залу пробежал шепоток, напряжение схлынуло. Дуэль завершилась, зрители принялись ее обсуждать.
Граф медленно пересек помещение, чувствуя себя бесконечно усталым.
— Я уже староват для подобных вещей, — тихо сказал он своему секунданту.
— Ну разумеется, — засмеялся Валлонкаше. — Более изящной дуэли я в жизни не видел. Скажите, вы всегда деретесь левой рукой?
— Нет, не всегда.
Сен-Жермен тяжело упал в кресло и устремил рассеянный взгляд за окно. Небо приобрело бледно- лиловый оттенок; его рассекали длинные золотые лучи.
Герцог ушел и вскоре вернулся с камзолом своего подопечного, бормоча себе что-то под нос.
— Что? — переспросил Сен-Жермен.
— Ваш жилет безнадежно испорчен. Клинок распорол его сверху донизу. Сорочка тоже задета. Вам повезло. Он почти вас достал.
