Мужчины, стоящие возле стола, пришли в явное замешательство, а Шатороз в испуге присел. Одного Сен-Себастьяна, казалось, ничуть не смутили новые обстоятельства — он, судя по искоркам, мелькнувшим в его глазах, даже развеселился.
— Добрый вечер, маркиз, — сказал барон, убедившись, что Робер не намерен спустить курок тут же. — Вижу, вы решили к нам присоединиться.
— Отойди от нее, негодяй!
— Ну уж нет. — Сен-Себастьян указал на Мадлен. — Ваша дочь — моя собственность, милый. Вы передали все права на нее мне, так что я могу делать с ней все, что угодно.
— Ты не можешь так поступать с ней, подлец! В глазах Робера полыхнуло безумие, голос его сорвался на крик.
— Почему? Потому что тебе самому этого хочется? — Барон обвел рукой своих компаньонов. — Уверен, эти господа подождут. Ты получишь ее… после меня. Право, Робер, удовольствия я тебе не испорчу.
Он игриво подшлепнул Мадлен, шлепок отозвался в ней болью. Она вскрикнула, Монталье задрожал.
— Отпусти ее, Клотэр, — хрипло сказал он. — Отпусти ее, и я останусь. Не важно, что вы потом будете делать со мной и как много времени это у вас займет. Я останусь.
— Конечно останешься, — любезно согласился Сен-Себастьян и в притворном удивлении склонил голову набок. — В самом деле, уж не думал ли ты, что тебе позволят уйти? Я полагаю, в письме все сказано ясно. Ты лучше других должен знать, что мои слова не расходятся с делом.
Жервез, по дороге успевший основательно приложиться к бутылке, подслеповато прищурился и вышел вперед.
— Боже святый, — с трудом выговорил он. — Что это вы тут творите?
— Готовим жертву к обряду.
Сен-Себастьян пренебрежительно отмахнулся от графа, что, впрочем, нимало того не смутило. С настырностью алкоголика, достигшего воинственной стадии опьянения, Жервез забубнил:
— Законами Франции возбраняется совершать такие обряды. Барон, позволяя себе подобные действия, вы можете оказаться в пренеприятнейшем положении. Немедленно развяжите ее.
— Уймитесь, Жервез, — огрызнулся Сен-Себастьян. — Сейчас говорят не с вами.
— Ах, сукин сын! — рявкнул вдруг д'Аржаньяк, выкатывая глаза. — Если все вдруг примутся раздевать благородных барышень, привязывать их к столам и пороть, до чего докатится наше общество? — В приступе праведного негодования он обвел взглядом присутствующих. — Согласитесь, нас ждет анархия, господа!
Не обращая внимания на нудеж перебравшего графа, Сен-Себастьян сказал:
— Я человек нетерпеливый, Робер. Чем дольше ты будешь продолжать всю эту мелодраму, тем менее я буду с тобой любезен.
— Отойди от моей дочери, — ледяным голосом произнес де Монталье.
— И не подумаю.
Сен-Себастьян, не оборачиваясь, приказал:
— Тит, если этот глупец застрелит меня, я поручаю тебе расправиться с ним, но не сразу. Способ убийства можешь избрать сам. Остальным повелеваю повиноваться распоряжениям Тита.
Он дал слуге знак выйти из зоны прицела.
— Убийства, — заявил Жервез, хотя на него никто не смотрел, — подлежат разбирательству магистрата. — Он с достоинством повернулся и, хрустя битыми стеклами, двинулся к пролому в стене. — Задержите их, Робер. — Граф приостановился, покачиваясь и заложив руки за пояс. — Я погляжу, нет ли поблизости караульного офицера. Час, правда, поздний, но должен же кто-нибудь…
Сен-Себастьян, разматывая бич, произнес:
— Встаньте в сторону, господа.
Бич взвился в воздух как что-то живое и хищное, его тонкий кончик впился в горло Жервеза. Граф икнул и откачнулся назад, кровь залила его кружевное жабо. Сен-Себастьян подался вперед, словно рыбак, вываживающий крупную рыбу, затем резко дернул свое орудие на себя. В тишине, воцарившейся в комнате, раздался звук, похожий на треск сломанной ветви. Словно марионетка, у которой обрезали нити, Жервез рухнул на пол и там затих.
На мгновение все замерли. Затем с губ Робера сорвался вопль:
— Умри же, злодей!
Дуло его мушкета грозно качнулось. Раздался оглушительный грохот, порох взорвался, но пуля ушла в потолок, ибо проворство барона было ошеломляющим. Кончик его бича вырвал из рук Робера ружье, и оно с сильным стуком врезалось в шкаф со старинными музыкальными инструментами.
— Хватай его, Тит! — повелел Сен-Себастьян, свивая свое смертоносное орудие в кольца.
— Сейчас, господин, — отозвался Тит, подступая к Роберу. Мадлен, предупреждая отца об опасности, закричала.
Маркиз де Монталье отступил на шаг, нашаривая на поясе шпагу. Клинок с легким лязгом покинул ножны, маркиз сделал выпад, и острая сталь вошла в грудь звероподобного холуя.
Тит взвыл, схватившись за лезвие, но по инерции продолжал наступать. Его натиск непременно смял бы маркиза, однако ноги слуги зацепились за тело Жервеза, и гигант повалился на пол, успев лишь свободной рукой хлестнуть противника по лицу.
Робер потерял равновесие и, поскользнувшись на залитых кровью осколках стекла, упал на одно колено, но тут же поднялся.
— Очень впечатляюще, — пробормотал Сен-Себастьян. — Что ты хотел доказать этим, Робер? — Небрежно поигрывая бичом, он смотрел на маркиза. — Неужто ты и впрямь полагал, что сможешь мне помешать?
— Проклятье…
Маркиза охватило отчаяние. Выбегая из дома сестры, он нимало не сомневался, что сумеет вызволить дочь. Разве могут вырождение и порок противостоять силе отцовской любви? Стоит лишь взять негодяев на мушку, как зло вострепещет и обратится в ничто. Только теперь до него дошло, насколько был глуп этот план.
— Бедный Робер, такой добродетельный и наивный! — Сен-Себастьян жестом пригласил остальных мужчин полюбоваться на незадачливого маркиза. — Видишь, чем все закончилось? У меня была лишь она, а теперь есть и ты.
Он помолчал и спросил:
— Полагаю, вы сообщили супруге графа, куда направляетесь? Но… бедная женщина, кажется, овдовела. Вопрос мой неделикатен, прошу меня извинить, — барон повернулся к своим приспешникам. — Господа, не хочет ли кто-нибудь отвести его в комнату на конюшне? Там у меня прохлаждается и Ле Грас, правда сейчас компаньон из него никудышный. Впрочем, вы ведь, Эшил, наверняка найдете способ развлечь нашего гостя, пока я не придумаю, как с ним поступить.
Глаза Эшила де Кресси загорелись.
— Маркиз весьма привлекателен, благодарю. Надеюсь, вы мне позволите провести с ним какое-то время?
Де Монталье побледнел, догадавшись, что его ожидает.
— Он не хочет!
Эшил пришел в полный восторг.
— Когда я с ним разберусь, он утратит строптивость.
— Не сомневаюсь, — кивнул Сен-Себастьян, подталкивая безгласного де Монталье к де Кресси. — Но для начала свяжите его… во избежание лишних сюрпризов.
Эшил захихикал.
— А может, заняться им прямо здесь — у нее на глазах?
— Мы это сделаем, но не здесь и попозже.
Барон протянул руку и сорвал с плаща Робера плетеные галуны.
— Вот. Вяжите покрепче. Не сопротивляйтесь, мой милый, иначе вашей дочурке несдобровать.
