- Возможно, и не знаю. Но за два года я достаточно хорошо познакомился с леди.
Подобное заявление, казалось, выбило у Бью почву из-под ног. Он бросил салфетку и подошел к буфету взять графин с кларетом.
- Пожалуйста, передайте Джеффри, что я тоже не стану есть сладкого. Спасибо, Седжуик, - рассерженно бросил он, давая понять, что разговор окончен.
- Очень хорошо, сэр.
Бью направился в библиотеку, преследуемый видением великолепной огненной гривы и красного платья, чертовски смелого для женщины с таким оттенком волос, а в ушах звучали авторитетные слова дворецкого, не сомневавшегося в своей правоте.
Он нашел видеозапись похорон деда и вложил в магнитофон. Предоставленный себе, Бью, машинально снял пиджак, галстук, закатал рукава сорочки и расстегнул пуговицу воротничка. Избавившись от лишней одежды, он, однако, не смог ослабить внутреннее напряжение.
Бью, налил себе вина, взял пульт дистанционного управления и устроился поудобнее в кожаном кресле. Палец уже коснулся кнопки «пуск», когда Бью вдруг понял, что его состояние не соответствует просмотру фильма о похоронах человека, которого он любил.
Бью немного посидел, потягивая кларет и вспоминая о счастливом времени, проведенном с дедом, об их путешествиях и приключениях.
Вивиан Прескотт обладал великим даром наполнять окружающий мир радостью. И он решил обогатить этим даром девушку, с которой познакомился однажды вечером. Верный или неверный, то был его выбор. Ему же принадлежит решение взять миллион и распорядиться им по своему усмотрению.
Бью должен уважать его решения.
Боже! Ему даже хотелось поверить, что Седжуик прав! Ему просто невыносима мысль, что деда, возможно, дурачили.
С тяжелым вздохом Бью запустил пленку.
Он счел церемонию похорон чрезвычайно трогательной… Песнопения, проникновенные слова, розы, собор, переполненный людьми, чьи жизни соприкасались с Вивианом Прескоттом. На кладбище обращал на себя внимание удачно найденный штрих - волынщик в шотландском одеянии возглавлял процессию, несущую гроб, и выводил заунывные звуки старинного плача по ушедшей жизни.
Внимание Бью привлекла небольшая группа людей, стоящая позади епископа, «семья» его дедушки при отсутствии кого-либо ближе. Его взгляд неудержимо притягивала женщина, недавно оказавшаяся среди них и занявшая важное место в жизни деда. Бью попытался отбросить свои предубеждения и посмотреть на нее, как можно объективнее.
Она выглядела изумительно в черном костюме и широкополой черной шляпе - одновременно скромно и стильно. «Вивиан гордился бы ею», - подумал Бью, почувствовав, что восхищается Мэгги, несмотря на свои подозрения. Прижимая розу к груди, она ни разу не посмотрела на могилу, лицо ее было обращено к небу.
Казалось, она не чувствовала, как из глаз текли слезы. Взгляд ее был устремлен ввысь, словно она не верила, что Вивиан Прескотт лежит в гробу. Душа его витала где-то здесь, поблизости. Ангел смерти, видимо, был добр к нему…
Бью, поморщился, вспомнив слова Мэгги, но, несмотря на ироничное отношение, не смог не согласиться с ней. Он выключил видео, сочтя, что посмотрел достаточно. Его стакан был пуст, но пить ему больше не хотелось. Он сожалел, что отнесся несправедливо к Мэгги Стоу. Если даже она и охотилась за удачей, извлекая выгоду из всего, что только было возможно, она все же не подвела своего благодетеля.
Похоже, Бью, начинал верить ей. Похороны проведены достойно, деду воздавались положенные почести. Бью, больше не мог считать, будто перед ним разыгрывалось шоу. За всем этим стояло слишком много внимания и чувства, чтобы он мог отмахнуться.
И куда же это его завело? Неужели он бесчувственный, неблагодарный, неуклюжий болван, который довел девушку до слез вместо того, чтобы поблагодарить ее?
Бью, встал и принялся нетерпеливо расхаживать по библиотеке. Он с самого начала повел себя неправильно по отношению к няне, делая ничем не обоснованные выводы, словно на него нашло какое-то помрачение.
Что, если Мэгги Стоу была
Он, в сущности, обвинил ее в том, что она шлюха и авантюристка. Нет ни малейшего сомнения, он грубо ошибался, выдвигая первое обвинение. Что же касается второго… одному Богу известно!
Она ушла явно расстроенная. Дед обеспечил ей уважаемое положение в доме, а он ниспроверг ее. Более того, устроил допрос, как какой-то преступнице, и вынес приговор до надлежащего «слушания дела». Как бы отнесся к этому дед?
В душу Бью закрался стыд. Дед поручил позаботиться, чтобы в «Розовом утесе» все продолжалось так, как при его жизни. А внук не выдержал и дня. Выполнение воли деда - единственное, что он должен делать, тем более что в самые скорбные дни его здесь не было.
Он посмотрел на часы. Еще не поздно. Лучше прямо сейчас наладить отношения с девушкой. Тогда завтра они смогут начать все сначала.
Загоревшись твердой решимостью, Бью покинул библиотеку, но, уже поднимаясь по лестнице, вдруг понял, что не знает, где комната Мэгги Стоу. Минутное размышление принесло ответ. Дед непременно предоставил бы ей «Розовые апартаменты». Их взаимоотношения начались с роз… А то, что дед предписал, должно, безусловно выполняться. Будь что будет.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Мэгги не хотелось отвечать на стук. Это, несомненно, миссис Фезерфидд, которая станет выдумывать оправдания и умолять проявить терпение, может даже, принесет чашку горячего шоколада, чтобы успокоить ее. Невыполнимая задача, подумала Мэгги. Лучше сделать вид, будто не слышит. С нее достаточно вопросов.
Завершая долгий, полный душевных мучений день, Мэгги стояла на балконе. Ее жизнь с Вивианом… «Розовый утес»… Она должна попрощаться со всем этим. Ничего хорошего не ожидает ее с Бью Прескоттом.
Снова стук, громче и настойчивее, чем прежде. Мэгги нахмурилась. Наверное, ее молчание обеспокоило миссис Фезерфидд. Мэгги не хотелось волновать экономку. Седжуик, несомненно, рассказал ей о сцене, произошедшей в столовой, и если не ответить, то женщина может подумать, что Мэгги по- настоящему заболела. Лучше покончить с этим.
Неохотно, но покорно Мэгги произнесла: «Войдите», надеясь, что через минуту-другую придет конец суете.
В спальню вошел Бью Прескотт.
Мэгги не поверила своим глазам. Волна удивления захлестнула ее. Он вторгся в ее комнату, давая понять, что нигде в «Розовом утесе» она не будет в безопасности. Бью без пиджака и галстука. Ее захватила агрессивная суть его мужского начала, которая, казалось, вихрем вырывалась из него, сметая все на своем пути.
Порыв откровенного желания накатил на Мэгги горячей волной и внезапно напомнил ей, что на ней надета лишь тоненькая сорочка. Темно-синий шелк, необыкновенно сексуально облегающий тело, открывал ложбинку на груди чуть больше, чем следовало. Разумеется, она никогда бы не решилась показаться в таком виде Бью Прескотту, который и без того считал ее распутной. Однако это не помешало ему, смотреть на нее с вожделением и Мэгги ощутила недоброе удовлетворение, что низвела его на примитивный уровень, когда он не мог сдержать жгучего влечения к ней.
