всерьез. Впрочем, я не собираюсь от чего-либо отговаривать Кевина и не подумаю объяснить, что скважина, если дело дойдет до застройки холма, никого не остановит.
Дорис как-то вернулась домой в жутком состоянии – рычала на всех подряд, хлопала дверями. А я как раз – заглянул к ним, чтобы перекинуться парой слов с Кевином, и уже собирался уйти, не застав никого из взрослых. В итоге получилось (чего не хотелось ни мне, ни, уверен, Дорис), что поплакаться в жилетку она могла только противному толстяку Оскару.
Я поинтересовался, что стряслось. Оказалось, приятель Дорис из финансового отдела «Авендинга» – той компании, где она работает, сказал ей, что ее фирма сотрудничает с «Хиртеком», компанией Альфредо, и строить в Эль-Модене новый промышленный центр они собираются вместе. А мы гадали, кого Альфредо возьмет в партнеры. Как выяснилось, ларчик открывался просто.
Ничего, сказал я, зато вам будет рукой подать до работы. Дорис посмотрела на меня, что твоя Медуза Горгона. Весьма впечатляет. Потом заявила, что увольняется. Не желает больше там работать.
Почему-то мне захотелось обратить все в шутку. Любопытно было бы узнать, подумал я, насколько серьезно она настроена. Я высказался в том смысле, что сначала надо, мол, выяснить планы врага.
Дорис озадаченно уставилась на меня.
Я утвердительно кивнул.
Она сказала, что в одиночку не справится, что ей потребуется помощь.
Я пообещал помочь, чем немало удивил ее и самого себя.
Она позвонила своему приятелю и проговорила с ним около получаса. А потом в сопровождении твоего покорного слуги Дорис Яростная отправилась в Санта-Ану, в «Авендинг».
Мы свернули с трассы, миновали будку с охранником – Дорис представила меня как друга – и оказались на территории небольшого научно-промышленного комплекса.
Очутившись в лаборатории, я принялся озираться по сторонам. В тот вечер сюрпризов этот был наиболее ошеломляющим. Представь себе лабораторию, наполовину заставленную скульптурами – большими, маленькими, абстрактными, вполне узнаваемыми и прочими, прочими… Скульптуры из металла, из керамики, из какого-то неведомого материала.
– Что сие такое? – спросил я.
– Мы разрабатываем новые материалы, – ответила она. – Сверхпроводниковые и другие. А то, что вы видите перед собой, – отходы экспериментов.
– Вы хотите сказать, они с самого начала имели такую форму.
Дорис хмыкнула, но промолчала.
– Или форму им придали вы? – не отступался я.
– Да, – призналась она и прибавила, что собиралась отвезти все домой.
В тот момент меня можно было сбить с ног птичьим перышком – на худой конец подушкой. Кто знает, что еще таится в этих калифорнийских омутах? Один неосторожный шаг – и ты уже по горло в воде…
Дорис села к компьютеру, и вскоре принтер начал выдавать нам одну страницу текста за другой. Остальное, сказала Дорис, в кабинете Джона. Придется рискнуть: она-то часто работает по ночам, а вот в его кабинете ей, собственно, делать нечего. Мне было велено стоять на стреме и опасаться охранников и роботов-уборщиков.
Мы на цыпочках прокрались по коридору в кабинет ее приятеля. Снова за компьютер, снова распечатка. Я дежурил в коридоре, а Дорис ксерокопировала документы, которые нашла в письменном столе.
Она уже заканчивала, когда в коридоре появился робот-уборщик. Я лихорадочно заметался из стороны в сторону, распахнул дверь другого кабинета, набросал на пол бумаг, но увернуться не успел, и робот врезался в меня в дверном проеме.
– Прошу прощения, – сказал он. – Я убираюсь.
– Все в порядке, парень. Может, приберешь сначала здесь?
– Прошу прощения. Я убираюсь. – Он вкатился в кабинет и чем-то там щелкнул, должно быть, раздосадованный беспорядком, который я учинил. Я проскользнул мимо него и побежал к Дорис.
Часа два спустя мы вытащили на автостоянку перед зданием несколько ящиков с документами, причем едва-едва управились до того, как в лаборатории появился робот.
Снаружи нас поджидал велосипед-тандем с большим трейлером. Мы забили трейлер коробками до такой степени, что он и не подумал сдвинуться с места. Вообрази себе двоих похитителей подноготной фирмы, которые не могут увезти похищенное! Мы принялись давить на педали. Без толку. Воры, удирающие со скоростью ноль километров в час. Какой подарок для охраны!
Пришлось мне слезть и применить к трейлеру мой коронный приемчик, затем вскочить в седло и снова жать на педали, которые вращались не быстрее часовой стрелки. К несчастью, когда мы свернули с шоссе на городскую улицу, трейлер вновь замер, и понадобилось три «атомных прыжка», чтобы он покатился дальше. Правда, после, разогнавшись до пяти миль в час, мы могли за него не волноваться.
На следующий день Дорис уволилась. Теперь она на пару с Томом, которого усадила себе помогать, изучает украденные материалы. Пока не ясно, найдется ли там что-либо полезное для нас, однако Том считает, что обе компании, вполне возможно, имеют нелегальный источник финансирования или намерены использовать его при строительстве нового центра. Кроме того, некоторые документы навели старика на мысль, что тут, может быть, замешан Гонконг. В общем, рисковали мы не напрасно. Слава несгибаемой Дорис!
В знак благодарности она подарила мне одну из своих скульптур, довольно большую, из зелено-голубого керамического сплава: женщина подбрасывает в воздух птицу. Движение передано просто замечательно. Мы оба уставились на статую и некоторое время глядели на нее, не произнося ни слова.
– И давно вы этим занимаетесь? – наконец полюбопытствовал я.
