– Да. – Она улыбнулась. – Очень символично. Хотя так не бывает.
– Бывает. – Он отвернулся.
– Бывает? Любимый, да ты романтик!
Он быстро поднялся на второй этаж.
– Ты куда? Что-нибудь не так? – удивилась она.
– Мне надо проверить свою почту, – донёсся до неё его голос сверху.
Вечером подгорел пирог.
– Да что же такое? – возмущалась она, сидя за вечерним чаем на открытой террасе.
– Не знаю… – рассеянно ответил он.
– Любимый, все не так серьёзно. Может быть, просто это знак?
– Знак? – переспросил он насторожённо.
– Знак! Что нам пора немного похудеть!…
Она села к нему на колени, и они молча смотрели в тёмную даль моря. Кошку она увидела первой.
– Смотри! – воскликнула она. – К нам пришла кошка! Какая хорошенькая!
Они взяли её на руки, и кошка уютно свернулась клубком. Так, как будто всю свою жизнь провела именно на этом диване.
– Давай оставим кошку себе, – попросила она. – Когда нам хорошо, хорошо должно быть всем.
– Давай. – Он пожал плечами.
Его погибшая жена хотела завести кошку. Не успела. Она хотела назвать её Клеопатрой.
Они не поехали в город. Они легли спать. Их тела дышали друг другом, и это была одна из тех ночей, ради которых существует любовь.
Утром они взяли корзинку и пошли по берегу моря на рынок.
Их запасы пополнились фруктами, зеленью, рыбой и, конечно, мелкой рыбёшкой для нового члена семьи – кошки.
До выставки оставалось не так много. Она села работать.
Он устроился в гамаке с книгой.
Последнее время ей не надо было продумывать композиции заранее. Вдохновение само водило её кисти по холсту.
Она начала большую работу.
Он иногда стоял за её спиной.
– Что ты пишешь?
– Не знаю… не скажу…
Вечером он устроил ей сюрприз. Сам приготовил ужин и накрыл на стол. Зажёг свечи.
Она, поддерживая его настроение, надела чёрное платье. Она вышла из спальни, он стоял внизу, галантно выставив локоть, ожидая её, чтобы проводить к столу.
Она спускалась медленно, манерно, как королева спускается к подданным.
Кошка совершенно неожиданно оказалась у неё под ногами. Она споткнулась, полетела вниз, ударяясь о ступени то головой, то руками.
Он испугался больше, чем она. Он отнёс её в кровать.
Она отказалась от доктора.
– Ничего страшного, – сказала она, – только синяки. Но ты ведь из-за них меня не разлюбишь?
Он кормил её ужином прямо в постели. Фруктами. Потому что рыбу съела кошка. Когда она узнала об этом, она улыбнулась.
– Теперь у нас есть кошка. Теперь надо держать ухо востро.
Она плохо спала. Стонала и ворочалась. Но утром сразу принялась за работу.
Через несколько дней картина была закончена.
– Дорогой, прости, за этой работой я совсем не уделяла тебе внимания!
Её муж ходил мрачный и молчаливый. Иногда он подолгу наблюдал, как она пишет.
В этот раз она изобразила тихий европейский городок. Открытое кафе-шантан, пару за круглым столиком и бродячий цирк на переднем плане. Маленькая девочка жонглирует горящими булавами, а обезьянка, почему-то в костюме спайдермена, протягивает лапу за вознаграждением.
– Не знаю, при чём тут костюм спайдермена? – смеялась она – Совершенно не в жанре. Но мне так захотелось написать его!
Он заболел. Ангина. Он не мог разговаривать. Он боялся заразить её.
