Тайник Русского Севера (с иллюстрациями)

ткет холст; четвертая поддерживает своих сестер песнями и байками, а когда те очаровываются, портит их работу (отчего на человека обрушиваются беды, болезни и неудачи); пятая, напротив, противодействует четвертой и направляет жизнь человека к лучшему; шестая обрезает холст, когда человек умирает; седьмая стирает изготовленную ткань и вручает ее Верховному Судье. Из сотканного холста изготовляется рубашка, на которой написана вся история жизни умершего, и его душа облачается в нее навечно.

Похожие представления бытовали и у народов иных культур и традиций. Так, на Африканском континенте из дагомейской мифологии известна Великая богиня Минона — покровительница, женщин, занимающихся прядением, и ее божественная дочь отвечающая за судьбу людей. На севере Евразии эвенки представляли Судьбу — Маин — как невидимую нить, идущую от головы каждого человека к Небу. У тех же эвенков, а также долган разрыв такой нити означает смерть. У нганасан нить жизни отождествляется с солнечным лучом, а ее разрыв (и соответственно — смерть человека) осуществляется Луной.

Архаичные представления о прядущей Богине сохранились и у саамов, — быть может, единственного коренного народа Севера, у которого по сей день существуют четко выраженные матриархальные отношения. В саамской семье женщина всегда занимала главенствующее положение, а мужчине отводилась более скромная роль — работника и добытчика. Для сравнения степени сохранности матриархальных пережитков у народов Севера достаточно обратиться к традициям ненцев, в корне отличающихся от саамских. Здесь женщина играет не доминирующую, а явно подчиненную роль. На нее распространяется невероятно большое число запретов. Считается, что их малейшее нарушение грозит бедой не только ей одной, но и всему роду. По свидетельству этнографов прошлого и начала нынешнего века, во время трапезы, когда целиком съедался забитый или добытый охотниками олень, женщинам доставалась одна требуха.

Как рассказала автору Надежда Большакова, культ Матери-земли в древней саамской мифологии был неотделим от культа огня. Верховная Богиня так и величалась — Мать-Огонь. Поскольку покровительницей очага у лопарей всегда была женщина, соответственно и огонь приобрел женское и материнское начало. Великая Богиня Мать-Огонь считалась покровительницей лопарской семьи и в особенности женщин: она предупреждала хозяйку о надвигающейся беде или опасности и помогала при родах. Из истории мировой культуры хорошо известны Богини, наделенные теми же функциями. В греческой мифологии и религии это Гестия (римская Веста) — олимпийская Богиня домашнего очага, хранительница негасимого огня и живое олицетворение огненного начала Космоса, которое, по представлениям эллинов, объединял мир Богов и людей. В главном храме древнего Рима служительницы Весты — целомудренные жрицы-весталки — поддерживали вечный огонь — символ государственного могущества и стабильности власти.

У саамской Матери-Земли Мадероакки было три дочери. Младшая Уксахкка (Дверная Женщина) защищала вход в землянку-вежу и следила за первыми шагами ребенка. Средняя Юксахкка (Лук-женщина) — что-то вроде северной Артемиды-Дианы: она покровительствовала охоте, но, главное, являлась хранительницей постели и брачного ложа. Наконец, самая почитаемая — старшая Сарахкка (Прядущая Женщина) — объединяла в одном лице и богиню Любви и богиню Судьбы: она считалась и Божеством соития и оплодотворения, а также повитухой, помогающей родам и у людей, и у животных, и у растений. Именно ей приносилась в жертву первая чашка супа или чая, которая выливалась в огонь. Ей же приносились жертвы и во время родов и после рождения ребенка. Характерно, что в жертву приносились животные только женского пола, а во время жертвоприношения позволялось присутствовать только женщинам и жертвенное мясо также разрешалось есть только женщинам. Богиня-Пряха не забыта и сегодня: ее имя «Сарахкка» носит международное объединение саамских женщин России, Норвегии, Финляндии и Швеции. Кроме того, вполне возможно, что от имени Богини происходит и древнее название Лапландии — Сариола: в «Калевале» вдохновенно описывается такая Небесная Пряха, которая прядет золотую нить, сидя на радуге: ее-то и повстречал вещий Вяйнямёйнен в далекой северной Похъёле.

* * *

Информация, закодированная в народных легендах и древних мифологиях, неожиданным образом подтвердилась во время экспедиции «Гиперборея-98», проходившей в самом сердце Русской Лапландии. Московский отряд Транснациональной школы выживания «Vitalis» (А. В. Ушков, А. В. Иванов и А. Т. Гутин), входивший в состав экспедиции, обнаружил на дне Сейдозера гигантскую фигуру из трех крестообразно соединенных треугольников, отдаленно напоминающих современный предупредительный знак радиационной опасности. Увидать таинственную циклопическую фигуру можно только с вершины противолежащей горы при хорошем солнечном освещении. Западная часть Сейдявра достаточно мелководна, и с высоты хорошо просматривается загадочный контур, выложенный из глыб (рис. 84). Его размеры не могут не поразить воображение: 200х100 м!

Как воссоздать под водой из тяжелых булыжников геометрически правильный контур? По мнению открывших удивительный гидрофеномен поисковиков, каменные стенки можно выложить зимой по льду, а весной они аккуратно опустятся на дно. Хотя трудно представить, кому потребовалось проделывать столь адскую работу. Сдвинуть с места даже одну глыбу трудоемкая задача даже для нескольких человек. Правда, Евгений Лазарев — командир другого поискового отряда — не без оснований полагает, что выкладка производилась посуху. Когда-то на месте подводной кладки не было никакого озера, а вода скапливалась и устремлялась к Луявру севернее, где с высоты хорошо просматривается высохший водосток. Что же тогда из себя представляет само Сейдозеро? Искусственное водохранилище? Но кто и когда его соорудил и заполнил водой? По всем статьям получается: исследуемая территория была затоплена специально, дабы сокрыть то, что на ней находилось. Возможно, чтобы сокрыть от злонамеренных глаз знаки, указывающие на заповедную зону, подземные или подводные убежища. Недаром среди стариков-саамов распространено убеждение: Сейдозеро имеет второе дно, куда периодически уходит рыба и где обитает какое-то таинственное и неуловимое существо, похожее на Лохнесское чудовище, которое изредка появляется на поверхности. Но вопрос всё тот же: кто, когда и зачем всё это проделал?

Не менее сложно разгадать символику циклопических изображений. Возможны разные объяснения — одно невероятнее другого.[10] Не исключено, что гигантская подводная фигура как-то скоррелирована с символом Мирового древа, изображения которого (в том числе и условно- схематические) распространены во всех частях света (рис. 85). Древо — зримый символ развития, чья древность доказывается степенью распространенности на всех континентах Старого и Нового Света. Но развития всегда связано с рождением, а рождение всего живого, как правило, всегда символизирует женское начало.

Заведомо неполная схема разделения начальных этапов развития общества по векам: Каменный, Бронзовый, Железный (а также легендарные — Золотой, Серебряный, Медный), вне всякого сомнения, должна быть дополнена и «Деревянным» («Дендрическим») веком. К сожалению, дерево — материал недолговечный, поэтому вещественных памятников от той далекой эпохи сохранилось мало. Нетленными оказались лишь духовные памятники, закрепленные в памяти народа в форме кодированных текстов, передаваемые от поколения к поколению. Среди них и мифологема Космического древа.

По древнетибетским мифологическим представлениям, известным как добуддистская «религия бон», изначально в мире существовали одни только деревья и не было животных. Символ всего живого — Космическое древо — прорастало сквозь три главных мира — царство Богов, земную область людей и нижний мир духов, — соединяя Вселенную в неразрывное целое. Данная мифологема в дальнейшем перешла и в ламаизм (рис. 86). Здесь налицо абсолютизация своего рода дендрической картины мира, которая, надо полагать, соответствовала определенной стадии развития человеческого общества.