рукой людей. Алура, узнав о таком «таланте» Локи, не прекращала его жалеть, и это раздражало бога.
Тогда, после возвращения, Локи был уверен, что никогда больше не пойдет на Тимериннон, даже за звание Владыки Тимериннона, а следовательно, и всего Межмирья. Думал, что никогда больше не ступит на каменную лестницу, и продержался довольно долго.
— Я отправляюсь в Айлегрэнд прямой дорогой, — заявила Стефания безапелляционным тоном, глядя мимо Алуры. — А оттуда в Альтхгрэнд. Я хочу попробовать помочь Гюрзе. И не настаиваю, чтобы вы ехали со мной.
— В Айлегрэнде надо будет прихватить с собой Грифа, — пробормотал Локи, оглядываясь на Алуру, — И еще кое-что и кое-кого по мелочам. А потом можно и в Альтхгрэнд. А что — божественное дело нехитрое…
Тигр выглядел так, словно был готов вцепиться в горло спокойному и невозмутимому Локи, излагающему последние новости, включая и захват Гюрзы в плен. Алура и Стефания стояли позади Локи и смотрели мрачно, но вызывающе. Когда они через порталы пришли к окрестностям Айлегрэнда, то обе девушки всю дорогу до детинца обсуждали, как вытащить Гюрзу из той беды, в какую она угодила. И ничего путного не придумали.
— Мне кажется, что я тебя уже когда-то видел, — вдруг пробормотал Тигр, вглядываясь в лицо Локи. — Ты мне кого-то напоминаешь…
Локи пожал плечами и отвел взгляд в сторону. Ему не хотелось, чтобы Тигр прознал, кем на самом деле был простой воин Дори. Стефания за его спиной пробурчала что-то нечленораздельное, но этим и ограничилась.
— Я считаю, что у нас есть шанс ее вытащить. — Локи надоело стоять, и он без разрешения уселся на один из находившихся поблизости стульев с высокой изогнутой, но неожиданно удобной спинкой и гнутыми ножками, изображавшими змей с открытыми пастями.
— Есть один фокус… Ему я обучился, шляясь по Межмирью, — небрежно проговорил Локи, помахивая рукой и, казалось, даже не замечая, как с пальцев сыплются искры.
Тигр изумленно таращился на рыжеволосого бога, явно ощущая мощный поток Волшебства, каким легко и небрежно жонглировал Локи. Да и упоминание Межмирья не могло пройти незамеченным. Об этой тонкой границе между Мирами или, по-другому, Границе Миров, ходили самые невероятные легенды среди Волшебников и богов, но мало кто отваживался ступать в нее. Ходить сквозь нее — прокалывая или используя Врата — это было одно, а вот «шляться» по самой Границе мог не каждый.
— Этот фокус состоит в том, что с человека снимается матрица и моментально творится дубликат, который некоторое время — до года — может полностью заменить живого человека. Вся сложность в том, что самого человека надо очень изящно и незаметно перенести подальше, чтобы он не слился с дубликатом, что грозит немедленной смертью. И еще одна сложность: я обязательно должен видеть дублируемого с расстояния не больше мили. — Локи шевельнул пальцами, и в ту же секунду Волшебство исчезло, словно и не было.
Тигр ошарашенно крутил головой, словно надеясь воочию увидеть, как Чародейство уходит через дверь, да сто напоследок и язык показывает.
— Это означает, что ты должен отправиться в Альтхгрэнд. — Тигр согласно кивнул, — Ты бы мог и не испрашивать моего разрешения, так как ты не Пограничник.
— Ну, так-то оно так, хотя каждый из нас в какой-то мере Пограничник. Одни стоят на границе стран, другие — времен, а третьи — Миров, — Локи кисло усмехнулся, бросив короткий взгляд на Алуру. — Суть в том, что мне нужно кое-кого с собой прихватить, дабы быть уверенным, что все удастся.
Тигр никак это не прокомментировал. Он молча отошел к окну и уставился на происходящее па улице. Что он такого там увидел, Локи не знал, да и не особенно интересовался. Ему хотелось побыстрее убраться из этого Черного Города, который сейчас почему-то давил на него и ввергал в мрачное настроение. Да и признать его мог кто-нибудь…
Локи вздохнул и взял со столика кубок и кувшин. Наполнив кубок вином, он отхлебнул глоток и решил, что вино не такое уж плохое. Можно было бы одним заклинанием обратить его во что-нибудь более привычное, но Локи решил, что не стоит этого делать. Пусть уж лучше кисловатый вкус напомнит ему, что сейчас он во плоти, a нe бог, и, следовательно, не имеет права на очень многое. Слишком многое.
— Локи очень созвучно Дори, — вдруг проговорил Тигр, и Локи поперхнулся вином. — Если бы не цвет твоих волос и возраст, я бы принял тебя за Дори. А Локи… Я слышал, так зовут одного из богов. Про него рассказывают всякое, но, как правило, не слишком для него лестное.
— А про кого говорят только хорошее? — огрызнулся Локи. — Ты позволишь мне забрать тех, кто нужен?
— Кого конкретно? — Тигр повернулся лицом к трем богам и досадливо поморщился, словно увидел их истинную сущность.
— Забирай. И поторопитесь. Времени не так уж и много.
— Его всегда не хватает…
Андрей шел за караульным по коридору и мрачно смотрел в обтянутую серым кителем спину. Сам Элайн тоже был облачен в серое, но иного оттенка. Все войска в империи Альтх носили серую форму, но разных оттенков. Часто разница была столь тонкой, что непривычный взгляд не мог ее уловить. Андрей уже давно привык различать самые тончайшие нюансы.
Караульный остановился и недобро покосился на Андрея. Факел в его руках едва приметно подрагивал, а на лице был написан страх. Даже усы его обвисли и казались напуганными.
— Иллих, не стоит вам ходить туда, — проговорил он, откашлявшись. — Ведьма хоть и в оковах, но вдруг чего учудит, как тогда…
— Я справлюсь, — холодно бросил Андрей, и караульный, недовольно ворча, принялся отпирать дверь, окованную marrinoll — металлом, пресекающим всякие попытки применить Волшебство. Листами этого же marrinoll была обшита камера и изнутри. Даже боги вряд ли смогли бы выкрутиться из этой ситуации, не говоря уж об обычных Волшебниках.
Дверь бесшумно отворилась. Петли, похоже, смазали перед тем, как эту камеру посетил Император, а значит, всего три дня назад. Андрей отобрал у караульного факел, велел тому оставаться снаружи и шагнул в камеру. Дверь за его спиной так же бесшумно закрылась.
Гюрза сидела у стены и, едва дверь отворилась, вскинула руку, защищая глаза от нестерпимо яркого света всего одного факела. Почти все десять дней, что она провела в этой камере, вокруг нее была темнота, а призвать Волшебство и восстановить зрение всего одним простейшим заклинанием она не могла. Помимо окружавшего ее со всех сторон marrinoll, ее руки были скованы цепью из того же металла, а на шее тускло поблескивал ошейник. Металлический обруч на талии не был виден из-за того
Гюрза сидела у стены, привалившись к ней спиной и вытянув одну ногу. Другую она согнула в колене и подтянула почти к рамой груди. Выглядела она расслабленно и спокойно, словно не ждала ее скорая — всего через тринадцать дней — смерть.
—
— Брат, — Гюрза спокойно улыбнулась, все еще прикрывая глаза ладонью. — Как твои дела, брат?
— Все хорошо. — Андрей воткнул факел в кольцо в стене на высоте своего роста и сел на пол. — Серый Отряд в шоке, но пока еще у людей хватает ума не выступать в открытую и не трепаться о Памяти на улицах.
— Это хорошо… Все равно вы не выступите на стороне Пограничья, — Гюрза покачала головой и опустила ладонь, продолжая щуриться. — Зачем ты пришел?
— Я подумал… — Андрей замялся, вглядываясь в такие знакомые черты лица родной сестры. За нее когда-то он был готов перегрызть глотку хоть самому Лэгри. Был готов и сам же ее предал. — Я подумал, что смог бы устроить твой побег.
— Нет, — ответ был мягким, но решительным, и в голосе Гюрзы проскочила привычная ледяная
