— Куда бежать? — спросила Сцилла. Дкарн-дарах отрезали нам путь к аэрокару. Они были уже совсем близко. Мосия тряхнул женщину-Следователя, ударил её головой о землю. Маска в фирме черепа упала и откатилась в сторону. Мосия вскочил на ноги и рванулся к нам.
— Врата! — крикнул он. — Бегите к Вратам!
Дкарн-дарах неумолимо приближались, хотя и не очень быстро. Они как будто специально подгоняли нас к Вратам, которые остались для нас единственным путём к отступлению.
Элиза стояла, окаменев от потрясения, и смотрела на отвратительное создание, которое притворялось её матерью. Я схватил девушку за руку и потащил, едва не сбив с ног. Сцилла схватила её за другую руку.
— Ваше величество, мы должны увести вас в безопасное место, подальше от этих злых людей, — твёрдо сказала Сцилла. — Сюда! Через Врата!
Элиза кивнула и побежала, путаясь в длинных юбках. Мы со Сциллой подхватили её и потащили к порталу. Мосия уже догнал нас. Мы были всего в паре футов от Врат и собирались войти, как вдруг Мосия громко вскрикнул и раскинул руки, преграждая нам путь. Он указал на блестящий серебристый кружок размером с монету, лежащий на земле.
— Осторожно! Это стазисная мина! Не наступите на неё!
Я оглянулся и увидел, что Дкарн-дарах заторопились. Они рассчитывали, что стазисная мина нас остановит, а когда поняли, что уловка не сработала, решили напасть на нас. Оставалось надеяться лишь на то, что нам удастся оторваться от них и затеряться в лесу. Но, поскольку преследователи были слишком близко, на это вряд ли стоило рассчитывать.
Конечно, теперь я знаю, что подтолкнуло меня вперёд. Хорошо, что не знал этого тогда, иначе ни за что бы не поверил. Но в тот момент раздумывать было некогда. Я вошёл через Восточные Врата в город Зит-Эль и сразу понял: теория Сциллы была верна.
Магия на Тимхаллане вовсе не умерла.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Магия есть суть и основа Жизни — такова философия этого мира и тех, кто в нём обитает. Жизнь и магия — это одно и то же. Они неразделимы и неразличимы.
Я не помнил, чтобы терял сознание, но мне показалось, как будто я очнулся после сна. Потом пришло пугающее ощущение — меня словно сжимало со всех сторон, из лёгких выдавило весь воздух, и какая-то сила как будто старалась сплющить меня. Это ощущение пропало, прежде чем я успел его полностью осознать. Вокруг меня бушевал невероятный, мерцающий водоворот разноцветных красок. Звуки стали приглушёнными, неясными.
Я почувствовал, что падаю, — как иногда бывает во сне. Но падение было медленным и плавным, и когда я коснулся земли, то побежал, спасаясь от погони. И почти сразу же зацепился за край длинной мантии. Я упал и ободрал колени, к тому же рассадил правую руку о торчавший из земли корень дерева.
Падение потрясло меня. Но проход через Врата потряс ещё больше. Я присел на корточки, переводя дыхание, и огляделся. Первым делом я подумал об Элизе: все ли с ней в порядке? Вторая моя мысль вся состояла из вопросительных и восклицательных знаков. Во имя Олмина, что со мной произошло?!
Мои синие джинсы и свитер куда-то пропали. Вместо привычной одежды на мне была длинная, до лодыжек, мантия белого цвета, сделанная из очень тонкого, мягкого и гладкого бархата. Покрой мантии был совсем простой, и, несмотря на явно дорогую ткань, на ней почти не было никаких украшений, не считая алого канта вдоль ворота, по краям рукавов и по подолу.
Почувствовав необычную прохладу на голове, я поднял руку и обнаружил, что мои длинные волосы исчезли — я был коротко острижен, а на макушке была выбрита тонзура! Я ужаснулся и осторожно ощупал голову. Волос осталось совсем немного, они росли кружком вокруг выбритой макушки и были такие короткие, что даже не прикрывали уши.
Я растерялся, но потом сообразил, что, наверное, обязан этим превращением магии Врат. Правда, в справочнике по Зит-Элю, который я недавно читал, говорилось, чтоВрата превращают проходящих сквозь них людей в животных, обычных обитателей зоопарка. Я нигде не читал, что в зоопарке Зит-Эля содержали каталистов, однако был почти уверен, что выгляжу сейчас как каталист из Тимхаллана.
Но ведь в Тимхаллане уже давно нет никаких каталистов!
Я попытался поразмыслить над этой странной, поразительной ситуацией. Кроме того, нужно было решить, что делать дальше. Я был один в тёмном, густом лесу. Если бы я не споткнулся о подол своей мантии, то с разбегу врезался бы в большой дуб. Повсюду вокруг меня были деревья — в основном дубы, но кое-где виднелись сосны, а под ними — заросли папоротника. Молодые деревья тянулись к солнечному свету, пробивавшемуся сквозь зеленую толщу дубовых крон. Я едва успел обрадоваться, что нигде не видно тёмных сердцевидных листьев лианы Киджа, и только тогда до меня дошло, что я вижу солнечный свет.
А ведь когда мы подбежали к Вратам, была уже почти ночь.
Я медленно встал и почувствовал, что белая мантия легла свободными складками вокруг моих ног. Я не мог окликнуть своих спутников, чтобы дать им знать, где я. Но это, наверное, было даже к лучшему. Ведь меня могли услышать преследователи. Я огляделся, надеясь увидеть какие-нибудь следы моих спутников. И почти сразу же, как только я шевельнулся, послышался негромкий голос:
— Ройвин! Это ты? Иди сюда.
И другой голос произнёс озабоченно:
— Ваше величество! С вами все в порядке?
Спотыкаясь, я побрёл через заросли подлеска на первый голос, в котором я узнал голос Мосии, и вскоре вышел на небольшую прогалину. Мосия стоял ко мне спиной, потому что повернулся на звук другого голоса. Он напоминал голос Сциллы, только произношение казалось немного странным.
Лязгнул металл, звякнула кольчуга, затрещали кусты, через которые продирался кто-то массивный, а потом раздался голос Сциллы, снова обращавшейся к её величеству.
Я тронул Мосию за руку, чтобы привлечь его внимание.
Он повернулся ко мне, и его брови взлетели вверх, глаза широко раскрылись. Мосия уставился на меня, разинув рот от удивления. Так я понял, что белая мантия и выбритая на голове тонзура мне не привиделись — на что я очень надеялся.
— Ройвин, это ты? — с недоверием, осторожно спросил Мосия.
— Полагаю, да, — знаками ответил я. — Хотя вообще-то не уверен. Вы понимаете, что происходит?
— Понятия не имею! — ответил Мосия. Он сказал это так искренне и с таким чувством, что я сразу поверил ему. Поначалу я подумал, что меня преобразили другие Дуук-тсарит. Теперь понял, что это не так.
Моё внимание привлёк солнечный блик на полированном металле, в кустах неподалёку.
Из подлеска выбрался рыцарь в сверкающих серебристых доспехах и длинной кольчуге, вооружённый мечом. Рыцарь склонился над чем-то, лежащим на земле, и быстро убрал меч в ножны.
— Ваше величество! — воскликнул рыцарь голосом Сциллы. — Вы ранены?
— Со мной все в порядке, сэр рыцарь. Всего несколько синяков и ушибов и некоторый урон для моего достоинства — не более того.
— Позвольте помочь вам, ваше величество.
Рыцарь протянул руку в металлической перчатке.
Тонкая, изящная рука, на которой блестели драгоценные украшения, поднялась из зарослей папоротника и ухватилась за руку рыцаря. Женщина в длинной юбке и старомодном костюме для верховой езды встала на ноги. Это была Элиза. По крайней мере, раньше это была Элиза, а кем она стала теперь, я не знал, как не знал и того, кем стал я сам. Рыцарем в кольчуге и блестящих доспехах определённо была Сцилла.
— Благословенный Олмин! — прошептал Мосия, и я сказал бы это вместе с ним, если бы мог говорить.
— Что происходит? — знаками спросил я у Мосии. Он не ответил, пристально глядя на Сциллу.
Я снова попытался привлечь его внимание.
— Техноманты? Они погнались за нами?
Мосия огляделся, пожал плечами, потом покачал головой.
