голову новая мысль: — Бойцы, но вы-то видите своё сходство?
— Такими нас создал Василий.
— Но вы похожи и на меня, — торжествующе заявил Отто и прикусил язык, заметив у Седьмого подобие улыбки.
Но сказанного было не вернуть.
— А у вас какое-то особенное происхождение, сэр?
— Да, я помню, что меня родили папа с мамой!
— Вот как? — Лиля.
— И что из этого следует? — Седьмой.
'Расчётливые скептики, — понял Отто. — Принимают в штыки любую новую идею. Ничему не верят. С принятием решения не торопятся. Похоже, они — истинные заводилы этой компании. Если в кратчайшие сроки очевидными успехами не подтвердить свой авторитет, ситуация может осложниться'.
— Из этого следует, что мужчины и женщины Базы скопированы с ограниченного количества оригиналов. Всего их пять, если быть точным. Мужчин по семь копий с четырёх оригиналов, женщин, человек тридцать, с одного оригинала. Первый и Седьмой — мои копии. Все женщины скопированы с той, которая в прошлом должна была стать моей женой. Её звали Катерина. Это была моя судьба. Я её очень любил, — он почувствовал, как сдавило горло. — Я, конечно же, тоже копия. Но копия настолько близкая к оригиналу, что отождествляю себя с ним. Я полагаю, что я и есть Отто Пельтц.
Отто остановился. Он был доволен речью. Предельно сжато, лаконично, точно. И, кажется, ничего не забыл…
— Ну и что? — сказал Седьмой. — Во-первых, ваши слова ничего не меняют. Мы знаем, что Василий нас создал, и вы это только что подтвердили. То, что он создавал нас копированием с неизвестных нам оригиналов, ничего не меняет: мы все чувствуем себя самостоятельными личностями, и нам этого достаточно, чтобы считать себя людьми. Во-вторых, нам известно о детородных функциях женщин, и мы можем представить себе общество, которое эксплуатирует эти функции. Ну и что? Даже если вы помните, что наш общий оригинал был рождён женщиной, и его бесчисленные предки прошли унизительную и болезненную для обеих сторон процедуру рождения, то, во-первых, к вам это имеет такое же отношение, как и к нам. То есть — никакого. И, во-вторых, всё равно где-то в глубине веков найдётся первая женщина и первый мужчина, которые были созданы. Может, копированием с нескольких оригиналов, а, может, все копии были сделаны с одного оригинала. Может Василием, а может с Василия. А может ещё что-то, что вам неизвестно так же, как нам неизвестно о нашем происхождении.
'И что дальше? Теорию Дарвина о происхождении видов рассказать? — Отто покачал головой. — Засмеют!'
— Человек произошёл от обезьяны, — сказал он, поражаясь тому, как жалко это прозвучало.
— Это из чего следует? — немедленно откликнулся Седьмой. — Или это предмет вашей личной гордости?
— Теория эволюции. Палеонтология. Энтузиасты ковыряются в земле, находят в ней кости погибших животных, окаменелости. Так были найдены ископаемые останки древних людей, по форме напоминающих обезьян…
— Интересно, — было похоже, что Седьмой и вправду заинтересовался, — и весь этот ряд тянется от обезьяны к человеку?
— Не совсем так, — Отто чувствовал, что уже давно перешагнул границы своих познаний. — Обнаружены далеко не все переходные формы. Чаще попадаются кости человека… или обезьяны.
— Но, Отто, — остановила его Лиля. — Чаще должны попадаться именно переходные формы. Если, конечно, это не выдумки. Элементарная статистика. Их должно быть не просто больше. Их должно быть невообразимо больше известных форм!
Ввязываться в дискуссии не входило в его планы. Он демонстративно посмотрел на часы. До прилёта оставалось пятнадцать минут, а они были так же далеки от выработки программы действий, как и в момент старта. Если не дальше.
— Времени у нас в обрез, — с облегчением констатировал он. — Поэтому вернёмся к действительности. Впереди — Лунный город, неизвестная среда обитания, которая может походить на условия жизни Базы, до того, как Василий её вычистил. Поэтому я и задавал все эти вопросы. Если никто из присутствующих не принимал участия в той зачистке, то, возможно, кто-нибудь вспомнит легенду, предание, фразу, хотя бы полслова о том, что было на Базе до того, как туда пришёл Василий. — Он уже просил их, почти умолял. — Не может такого быть, чтобы никто на Базе не интересовался прошлым своей колонии. Люди всегда интересуются историей, корнями…
— Нет, — резко оборвала его Лиля. — Ни о чём таком мы не думали. Самой старшей из сестёр — пять лет. База — вечный, неизменный эталон правды и света, посреди мрачного океана хаоса и тьмы…
— Тогда подойдём к проблеме с другого конца, — Отто уже физически ощущал, как таяли эти последние минуты. — Крейсер Василия войдёт в Лунный город через двадцать минут после нас. Вопрос: что мы будем делать эти двадцать минут?
— Я. Я знаю сэр, — это Первый. Прежде чем Отто ему кивнул, он встал с кресла и заявил: — Найдём центр управления и блокируем шлюзы, тогда 'Гнев Бога' не сможет до нас добраться.
— Прекрасный план, — одобрил Отто. — Кто-нибудь знает, как пройти к центру управления? Какой там воздух? Им можно дышать? Какие там твари? Что делать при встрече с ними? И ещё: даже если мы попадём в центр управления до того, как войдёт в шлюз Василий: где гарантия, что там кабели, как и у нас, промаркированы IBM, и мы сумеем справиться с компьютером?
Все молчали.
— М-да! Выходит, что у нас нет ничего! Ни знаний, ни идеи…
— У нас есть ты, Отто, — услышал он голос Катерины.
Он почувствовал отчаяние: может, никакой он не Отто? Может, он всего лишь пародия на великий оригинал? Тот бы точно что-нибудь придумал…
— Ладно, — вдруг согласился Отто. — Пусть будет так. У нас ничего нет, но Василий-то об этом не знает! А свою силу мы убедительно продемонстрировали, значит, сможем блефовать! Что-нибудь придумаем.
— Неправильно, сэр, — немедленно отозвался Седьмой. — Василий вездесущ и всеведущ, он знает всё!
Отто улыбнулся…
— Опять ты улыбаешься! — Отто вздрогнул. — Кого из нас возлюбила гордыня? Тебе же русским языком говорят: 'господь', а ты — 'Василий'. Тебе говорят: 'вездесущ', а ты улыбаешься. Скромнее надо быть!
— Почему вы не предупредили, что он всё слышит?
— Ты не спрашивал, — ответила Лиля. — Это само собой разумеется…
Только сейчас он осознал, каким мужеством обладали эти люди:
— Но ведь в таком случае, у нас нет ни одного шанса!
— Совершенно верно, сэр, — согласился Седьмой. — Ни единого.
II
— Так не бывает, — мой голос холоден, но сказать, что я не был взволнован, значило сильно погрешить против истины. — Выход есть всегда, проблема в том, насколько он очевиден.
— Давай, давай, — отозвался Василий. — Может, вернёшься на болото, поищешь ещё один мешок с бензином? А потом с этим мешком прямо сюда, на Луну? Пешком?
— Сколько осталось до посадки? — спросил я Катерину.
Она тут же поднялась с кресла и, легко, на носках, взбежав вверх по трапу, поднялась в рубку управления.
Через минуту она ответила по громкой связи:
