пол. Эли испуганно пискнула и бросилась ему на помощь.
— Ты в порядке? — заботливо спросила Элоиза.
— Нет. Я обидел тебя.
— Ты не обижал меня, — заверила его девушка.
— Впервые в жизни я напился из-за женщины, — честно признался Вольдемар. Ему с трудом удавалось ворочать языком.
— Из-за меня?
— Да. Прости, я обидел тебя.
— Прекрати это повторять, иначе действительно я на тебя обижусь, — пригрозила Эли. — Уф, ты такой тяжелый.
— Прости. — Мужчина тяжело опустился на кровать и усадил себе на колени девушку. — Я поступил как последний идиот. Мне не нужно было так поступать. Да еще и на полу. Мне нужно было дать тебе время прийти в себя.
— Ты не сделал ничего того, чтобы я тебе не разрешила, — заверила его Элоиза.
Вольдемар зарылся лицом в её волосы:
— То есть я тебя не потерял?
— Нет, спи.
— Поговорим утром?
— Конечно. — Эли помогла ему раздеться и уложила его. А затем легла рядом. Она удивилась тому, что он прижал её к себе и даже во сне не отпускал.
— Ты теперь всегда будешь напиваться, когда посчитаешь что обидел меня? — подразнила девушка Вольдемара, как только он открыл глаза. Она уже успела позавтракать и переодеться.
— Нет. Это был жест отчаяния и безнадежности.
— Не мог бы ты придаваться безнадежности менее опасным способом? Так до алкоголизма недалеко.
— Если ты просишь.
— Я не прошу, я требую, — улыбнулась Эли. — Поскольку мне предстоит жить с тобой, то я бы хотела, чтобы ты не напивался.
— Я люблю тебя, — внезапно признался Вольдемар. Он заметил, как она напряглась.
— Это бред. Ты просто страдаешь от головной боли.
— Я говорю вполне серьёзно. Я действительно Вас люблю. Только Вы никак не можешь это понять. Я ведь предлагал Вам семейные драгоценности. А их я должен был подарить только любимой женщине. — Вольдемар сел, чтобы лучше её видеть. Он понимал, что обстановка не очень романтична и сейчас не время для признания, но он не мог удержаться. — Я полюбил Вас, как только увидел. Ваши глаза, ваша улыбка очаровали меня. Я не смог устоять. Никто бы не смог устоять. Я сразу понял, что вы та самая женщина, которая предназначена мне судьбой. Мне оставалось убедить вас в этом. Все говорили лишь о том, что вы подходите мне. И сейчас я говорю, что я подхожу вам. Это правда. Этого не отнять. Вы сделаете меня безмерно счастливым, если ответите мне взаимностью. В свою очередь, я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы из ваших глаз улыбка никогда не уходила. Я обещаю, что вы будете смеяться и радоваться каждый день. Мы вместе будем радоваться жизни. Мы будем очень счастливы.
— Почему вы нас обманули?
— Мы хотели, чтобы наши избранницы полюбили нас, а не наш титул и ту власть, которую мы можем дать.
— Почему пришлось приблизить день свадьбы? Ведь оставалось много претенденток.
— Мы уже выбрали вас. Остальные девушки нам были не нужны. Мы не хотели, чтобы они обижали вас и дальше. И я больше не мог видеть, как Леонтий проводит с тобой время.
— Ты ведь просил его об этом, — напомнила Эли.
— Да, просил. Но впоследствии и он начал влюбляться в тебя. Я не мог этого допустить. Ты моя женщина. Как я твой мужчина. Я очень тебя люблю. Ты смысл моей жизни.
— Я подумаю над твоими словами.
— Только подумаешь? — горько усмехнулся Вольдемар. Он опустил взгляд на руки.
— Мне сложно поверить в то, что ты говоришь. К тому же у меня остались некоторые дела. — Эли прошла мимо него, а затем резко остановилась и подошла к нему. Она наклонилась и нежно его поцеловала:
— Спасибо, что рассказал о своих чувствах. Завтрак на столике.
Вольдемар удивлённо моргнул. Он не успел понять, что произошло. Но у него появилась надежда, что она вскоре поймет, что любит его. Он надеялся, что это произойдет до испытания.
Глава 24
Элоиза вышла из спальни. Она глубоко вздохнула. Он любит её! Она готова была прыгнуть в его объятия. Но она не могла этого сделать прямо сейчас. Ей нужно уладить кое-какие дела. Девушка резко остановилась, когда услышала весёлый смех. Она решила посмотреть, в чём там дело.
Молодая женщина не ожидала увидеть её мучительниц в кругу с другими женщинами. Они, похоже, должны были искупать Эмму. Но девушка избежала подобной участи.
— Так-так, что я вижу. — Девушка остановилась на некоторое время. Она подождала, когда в комнате настанет тишина.
— Принцесса, — поприветствовала её Варвара.
— Чем это вы здесь занимаетесь? — строго спросила Элоиза.
— Королева приказала сшить одежду для новорожденных.
— Каких ещё новорожденных? — надменно поинтересовалась молодая девушка.
— Для тех, что родятся у вас и принцев, — несмело ответила Варвара. Она неуверенно посмотрела на других женщин.
Элоиза презрительно фыркнула и подошла к стопке одежды, что сшила Варвара. Она стала перебирать одежду.
— Это мне не нравиться, я не желаю видеть своего ребёнка в распашонках горчичного цвета. Эта работа ничего не стоит.
Элоиза брала вещицу за вещицей и критиковала их. То ей не нравился цвет, то ей не нравился фасон, то не нравилась ткань. Она бросала вещи на пол. Девушка видела, что женщина на грани истерики. Но она должна была это сделать. Во-первых, они должны понять, что она не безвольная тряпка и выполняет свои обещания, а она обещала, что они поплатятся за свою глупость. А во-вторых ей действительно не нравилась одежда.
— Что у вас? — Элоиза внимательно стала оглядывать работы. — Это никуда не годиться. Я не хочу, чтобы вы этим занимались.
Девушка в упор посмотрела на Варвару.
— Тебе не следовало мне перечить. Впредь всё, что касается меня должно согласовываться со мной. Тоже касается и моей сестры. — Элоиза обратилась к группе других женщин. — Все решения должна принимать она. И я уверена в том, что ей не понравиться то, что вы сделали. И дело не в моей личной неприязни к отдельным личностям. Это всё устарело. Цвет никуда не годиться.
— Что здесь происходит? — царственно спросила вошедшая Стефания. Она пришла посмотреть работы.
— Мне всё не нравиться. Я не желаю, чтобы ОНИ занимались шитьём, — воинственно отозвалась Эли, ткнув пальцев в Варвару.
Королева махнула рукой и все женщины, словно растворились в воздухе. Они остались вдвоём.
— Что происходит? Почему ты так с ними обошлась?
— Я сказала им правду. Они должны советоваться со мной и с моей сестрой.
— Ты не находишь, что я старше и лучше знаю, что нужно моим внукам.
