– И ведьма с ужасной внешностью!
– В этом месте Кулвичу пришлось призвать все королевское войско…
Гай громко рассмеялся, потом отвернулся с нарочитой небрежностью.
– Итак, мы узнаем, что даже герой не может завоевать свою даму с легкостью!
– Очевидно, не может. – Сара глубоко вздохнула. – Тем более перед лицом такого ужасного противодействия…
– Суть всех подобных историй неизменно состоит в том, что истинную любовь возможно завоевать, только преодолев множество препятствий.
– Вы хотите сказать, что любовь есть сражение? Во всяком случае, Ольвен была всего лишь богиней цветов…
– И влюбленной женщиной… – Гай посмотрел на нее очень серьезно. – Иначе почему она усеивала белыми лепестками тропинку, по которой шла?
– Не знаю. Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Не важно! Все эти сказки ужасно непонятные. Как вы их обнаружили?
Сара крепко сжала ножку своего бокала, словно это был талисман.
– В детстве я только и делала, что читала. В моем распоряжении имелась чудесная библиотека.
Гай с некоторой грустью посмотрел на стол, уставленный деликатесами.
– В таком случае вы должны знать, что при дворе короля Артура никто не мог приступить к пиршеству, пока не было сотворено какое-либо чудо.
– И какое же чудо им требовалось?
– Понятия не имею. Знаю только, что я умираю с голоду, и что одна заблудшая овечка все еще ищет дорогу у вас в волосах! Не шевелитесь! – Пальцы Гая коснулись уха Сары, и ее обдало жаром, а каждая прядь ее рыжих волос словно завибрировала.
Никогда еще ее не тянуло так к мужчине, как тянуло к Гаю Деворану, к его стройному телу и красивым рукам. Она хотела познать его, как жена познает мужа, как любовница познает любовника…
Но тут же давнишние страхи вернулись к ней. Сара понимала, что это безумие – позволять себе такие опрометчивые чувства. Молодые джентльмены никогда не ухаживали за ней серьезно, поскольку рядом была Рейчел…
Бокал вдруг выскользнул из руки Сары и разбился, усеяв стол сверкающими осколками.
– Боже мой! Моя кузина! Я же здесь исключительно из-за Рейчел! – Вспыхнув от смущения, она схватила салфетку и попыталась навести на столе порядок.
Деворан пожал плечами:
– Оставьте, прошу вас! Это дело служанки – вытирать разлитое вино.
Сара положила салфетку.
– Когда умерла моя мать, меня взяли на воспитание родители Рейчел и вырастили так, будто я их ребенок. Я всем обязана Мэнсардам; и вот теперь их осиротевшая дочь отчаянно нуждается в моей помощи, а я танцую всю ночь напролет, в то время как вы…
– Продолжайте, миссис Каллауэй!
Возмущению Сары не было предела.
– Нам с вами ни к чему обсуждать романтические сказки. Рейчел они никогда не интересовали. Ольвен и Кулвич никак не помогут нам найти ее. Что здесь на самом деле происходит, мистер Деворан? Вы меня испытываете? Вы все еще сомневаетесь в моей честности или…
– Господи, разумеется, нет! Не в этом дело, поверьте.
– Тогда что вы скрываете – вы и лорд Джонатан? Почему вы решили, что вам нужен попугай на роль сторожевого пса? Зачем было приводить меня сюда, в эту уединенную комнату? Что вы боитесь сказать мне, сэр? Что вы не станете мне помогать, или…
Гай подошел к окну.
– Я хочу только, чтобы вы чувствовали себя свободно и доверяли мне.
– Доверяла вам, сэр? Забыть, зачем я здесь? Впрочем, я понимаю: у меня нет никакого права требовать от вас помощи, и я уверена, что…
Гай резко вскинул руку.
– Вы должны доверять мне гораздо больше, мадам, если рассчитываете, что я продолжу поиски вашей кузины.
Сара вздрогнула.
– Так вы уже пытались найти ее?
– А как, по-вашему, я провел большую часть вчерашнего дня? И почему, как вы думаете, я появился здесь так поздно? Я только и делал, что пытался обнаружить Рейчел Мэнсард с тех пор, как вы оставили меня в книжной лавке.
– И… Вы узнали что-то ужасное?
– Ничего, из-за чего стоит тревожиться, иначе я сразу сообщил бы об этом вам. – Гай прошел по комнате, словно демоны пощипывали его за каблуки сапог, не давая стоять на месте. – У меня есть все
