– Почему нет? В рассказе Сары Каллауэй действительно может заключаться частица правды.
– Но никто не станет убивать женщину просто потому, что она отвергла его ухаживания. Это слишком мелодраматично, чтобы быть реальностью.
– Поначалу я тоже так думал. – Гай протянул Райдеру чашку. – Теперь мне точно известно: Рейчел уехала из Лондона, опасаясь за свою жизнь.
– Значит, у нее были для этого основания?
Гай беспокойно заходил к окну и обратно.
– Не знаю. Возможно, кто-то хотел всего лишь напугать ее, но в любом случае происходит что-то крайне неприятное.
– Саре Каллауэй тоже грозит опасность?
– Думаю, нет, но не хочу рисковать, и поэтому настоял на том, чтобы она приехала сюда. – Гай снова опустился в кресло.
– Блэкдаун-Хаус в твоем распоряжении, – кивнул Райдер. – А я буду помогать тебе всем, чем смогу.
Гай покачал головой:
– Твое место рядом с Миракл и Эмброузом, тем более что Джек уже сделал для меня гораздо больше, чем я имел право просить. А еще миссис Каллауэй может настоять на том, что будет сама себе помогать.
Райдер рассмеялся.
– Тогда непременно отошли ее в Уайлдши: пусть учит моих маленьких сестричек всему, что касается дурного поведения растений, а мы сможем предоставить ей это место на такое время, какое тебе захочется.
– Благодарю. Я, возможно, сделаю это, если не выясню на днях, что все мои страхи беспочвенны. В таком случае я просто отошлю ее обратно в Бат.
– Значит, Саре Каллауэй не нужно знать всю правду о кузине?
– Пусть Рейчел сама расскажет ей, если захочет. Что до Миракл, тебе решать, рассказывать ей или нет.
Райдер поднялся и поставил чашку на поднос.
– Иногда мне кажется, что мы стремимся оградить прекрасный пол слишком от многого. Женщины на самом деле не такие хрупкие сосуды, как общество старается убедить нас.
Гай скрестил руки на груди и закрыл глаза: несмотря на кофе, усталость накатывалась на него, как приливные волны. Нервы его были раздражены, как будто за них кто-то дергал долго и весьма безжалостно.
Райдер подошел к клетке с попугаем и снял с нее покрывало. Восьмерка тут же открыл глаза, потом закрыл их и снова погрузился в птичью хандру.
– Ты ведь понимаешь, – сказал Райдер, – что если и существует формула несчастья, то ее до сих пор никто не открыл.
– Совершенно верно, – отозвался Гай. – Я всю ночь успокаивал себя этим приятнейшим выводом.
Сара открыла глаза, но видение никуда не исчезло – розовые орхидеи, чувственные и роскошные.
Она прищурилась. Нет, это не орхидеи, это просто узорная ткань, ослепляющая своим великолепием там, где свет вливался в комнату. Очевидно, горничные раздвинули ставни, не разбудив ее.
Где-то снаружи грохотали обшитые железом колеса, но шум этот заглушали стены Блэкдаун-Хауса. Стрелки часов образовали аккуратную развилку, похожую на раздвоенный ствол дерева. Два часа! Странно. Многие годы она просыпалась не позже шести утра.
Усмехнувшись, Сара снова легла и закрыла глаза, кончиками нервов ощущая, что дом уже наполнялся энергией проснувшихся людей.
Ах, эти горячие мгновения узнавания, когда ее кровь пела симфонию восторга! Она даже подумала тогда, что его глаза горят от того же порочного пыла, каким была охвачена она сама, словно он сорвал платье с ее плеч, чтобы зарыться губами в изгиб ее шеи. Но истинная природа любви – это теплая привязанность друг к другу, как это было у нее с капитаном Каллауэем. Это жертва, приносимая добровольно, мягкий юмор, не покидающий любящих даже перед лицом катастрофы, а вовсе не безумная, неуместная дрожь где-то глубоко внутри.
Впрочем, мысли о красавчике Деворане опять отвлекли от самого главного. Как могла кузина лгать ей так долго и нагромоздить такую гору лжи? И какая ужасная катастрофа любви и доверия помешала ей обратиться за помощью к двоюродной сестре?
Сара рывком села на постели и глубоко задумалась.
Глава 5
Когда Гай вернулся в Блэкдаун-Хаус, Поул поспешил принять у него шляпу.
– Кажется, вы с Розой собираетесь вскоре пожениться? – спросил Гай.
Лакей опустил глаза.
– Да, сэр.
– Ну так я желаю счастья вам обоим. – Гай стянул перчатки. – Но герцогиня не позволяет городской прислуге заключать браки друг с другом, так что вы не сможете остаться здесь. Пожалуйста, не забудьте, что у меня всегда найдется место для вас обоих: мой отец придерживается сельских обычаев и не возражает против семейной прислуги.
