Сахара.
– Вы как будто мне знакомы, – вместо этого сказал он.
– Вы же знаете, что говорят про нас: они все на одно лицо.
– Остроумно, – пробормотал Рорк. Ему было не до дискуссий. Но все же где-то он его видел…
Впрочем, на все вопросы Сахар только пожимал своими массивными плечами.
Именно благодаря этим плечам в мозгу Рорка что-то забрезжило: он вдруг понял, что видел их прежде, но в спортивных доспехах они смотрелись даже шире.
– Вы играли защитником в сборной команде штата Луизиана, – неожиданно вспомнил он.
С переднего сиденья не послышалось никакого ответа.
– Я играл за «Вандербилт», вы побеждали нас четыре года подряд.
– «Вандербилт» побеждали все кому не лень, – тягуче произнес Сахар. – Точно, я помню, как наподдал вам по тощей заднице. Вы тогда попытались рвануть назад. Но помешала подножка.
– Хуже чем подножка, – пробормотал Рорк, вспоминая свою бесславную спортивную карьеру в университете. – Вы сломали мне ключицу.
– Но вас ведь понесло прямо к штрафной площадке. Не мог же я допустить, чтобы вы увеличили счет и выиграли.
Рорк признал, что Сахар по-своему был прав.
– Мне кажется, я читал, что вы ушли из футбола в атлетическую борьбу?
– Откуда мне знать, что вы читаете, – парировал Сахар.
Рорк понял, что забрался в зону повышенной чувствительности обидчивого атлета, и промолчат. Хорошо уже то, что он отвлекся от докучливой боли и что, как выяснилось, находится в надежных руках. Рорк закрыл глаза и, используя методику, которой обучился после ранения, когда его подстрелил снайпер в Сараеве, расслабился и позволил своим мыслям сосредоточиться на более приятных темах.
Он представил себя вместе с Дарией в уютном охотничьем домике где-нибудь во Французских Альпах. Они лежат перед камином с потрескивающими поленьями… Пузатые бокалы с бренди стоят рядом на столике; сброшенная на пол одежда образовала дорожку от дверей до мехового коврика, на котором они расположились. Вот он наклоняет голову, чтобы прикоснуться губами к упругому розовому соску…
– Мне нужен код, чтобы открыть ворота. – Нетерпеливые нотки в голосе Сахара свидетельствовали, что тот повторяет это уже не в первый раз.
Рорк вернулся из охотничьего домика к действительности, но названная им последовательность чисел оказалась неправильной.
– Как бы вам не пришлось вспоминать код всю ночь, – сказал Сахар. – Я обещал доставить вас вечером и к ночи добраться до Ибервилла.
– Дайте мне одну минуту.
Вторая попытка была не более успешной. Короткое ругательство Сахара наводило на мысль, что он такого же мнения о памяти Рорка, как и о его мастерстве на футбольном поле.
– Может, я сам буду нажимать на кнопки? – предложил Рорк. – Когда об этом думаешь, получается только хуже.
Сахар безропотно поменялся с ним местами.
Закрыв глаза, Рорк постарался сосредоточиться. Затем открыл глаза и попытался набрать код снова. К счастью, его пальцы усвоили то, что вылетело из памяти, и в этот раз ворота послушно заскользили в сторону, давая возможность въехать во двор; использовав ту же методику, он открыл двери гаража.
– Я сообщу вашему брату, что вы добрались домой в целости и сохранности, – сказал Сахар. Выражение лица у него оставалось загадочно-непроницаемым, как у сфинкса, но Рорку показалось, что он уловил проблеск если не сердечности, то по крайней мере уважения, когда плешивый гигант упомянул его брата. – Будьте осторожны.
– Постараюсь. – Рорк протянул ему руку, и она полностью исчезла в массивной темной ладони Сахара. – Огромное спасибо. Можно сказать, вы спасли мне жизнь.
– Такая у меня работа, – растягивая слова, произнес Сахар. – Вместо того чтобы лупить белых парней по задницам, теперь я охраняю их.
Эта мысль, очевидно, невероятно его позабавила, и, выезжая из гаража, он все еще хихикал. А Рорк оказался лицом к лицу с выскочившей навстречу Дарией.
– О мой Бог! – Рука Дарии, взметнувшись, зажала рот. – Что с тобой стряслось?
– Если ты думаешь, что я плохо выгляжу, тебе надо посмотреть на моих обидчиков. – Он поставил сумки с вещами около двери.
– Они поджидали в моем доме?
– Они его навещали. – Рорк запоздало обругал себя за то, что не осмотрел укромных мест вокруг дома: ведь, когда они с Майком приехали, копы наверняка скрывались где-нибудь поблизости. – Боюсь, что у меня плохие новости.
Он подумал об изящных кружевных подушечках, которые были разодраны в клочья и разбросаны по кровати, о вышитых гладью картинах, вырванных из разломанных рамок, о разбитых флаконах духов. И с особой горечью – об изрезанном на лоскутки нижнем белье.
– Они устроили разгром в твоем прелестном домике.
– Ерунда! – Дария отмахнулась от новости небрежным жестом руки. – Это всего лишь вещи. – Она
