сообщил Немо, можно безопасно переночевать, оставалось не больше часа ходьбы. Но именно в это время, когда группа быстрым шагом преодолевала длинное и довольно глубокое русло засохшего после таянья снега ручья или даже речушки, Люба, так и не снявшая очки, кинулась к Немо и, вцепившись ему в локоть, быстро зашептала:
— Люди! Недалеко совсем! Метров сто семьдесят всего! В ту сторону!
— Отряд, всем остановиться! Приготовиться к бою. Эру, за мной! — за секунду сбросив на ещё влажное песчаное дно ручья Сайгу и рюкзак, Немо, пригибаясь, скользнул по склону. С секундным опозданием рядом с ним растянулся и Эрудит.
— Интересно, кто такие? — прошептал он, завистливо переводя взгляд с группы человек в двадцать, на оптику Винтореза, к которой припал Немо.
— Плохо. Монолит. Двадцать три человека.
— А ты откуда знаешь что монолитовцы? — ошалело пробормотал Эрудит. — Чего они здесь потеряли? Никогда ж сюда не заносило их!
— Они ищут новых людей, для пополнения своих отрядов. Вот и рискнули забраться так далеко. Только свободовцы, раздолбаи, могли не заметить такой отряд!
— Да какой же нормальный человек к ним попрётся? Все ж знают, что они фанатики с напрочь отмороженными мозгами! И с чего ты взял, что за пополнением? — остервенело шептал старший сталкер, провожая отряд, проходящий всего в ста метрах, к счастью, мимо от сталкеров.
— Ты думаешь эти не были нормальными? Ты хоть знаешь, как становятся монолитовцами? Думаешь, добровольно? Ага, размечтался! Они притаскивают сталкеров к этому своему Монолиту, уж не знаю, что это такое на самом деле, и оставляют связанными на одну ночь. Как они называют — Ночь Просвещения. А наутро — снимают верёвки со своих новоиспечённых братьев. Вот так и пополняют свои ряды. А ходят в такие рейды только самые опытные. Вон, в этой группе идут первый, второй и предпоследний. Один из них — Жаба. Остальных по прозвищам не знаю. Но Генерал в своё время сваливал от группы, где они были. Тогда ещё рядовыми, не то что сейчас. Плохо это, очень плохо. Монолитовцы никогда без добычи не возвращаются. А места здесь пустынные. Девчонка молодец, засекла их. Иначе не знаю, что было б с нами.
— Так может их сейчас и уработать? — подсказал Эру. — Ударим сразу в десяток стволов, небось за пару секунд ни одного не останется!
— Ты часто сталкивался с Монолитом?
— Да как-то пока не приходилось. Вот и проверим, какие они в деле.
— В лучшем случае мы потеряем половину наших. А лично я не собираюсь так глупо терять людей.
— Половину? Да ты чего, сдурел, Немо? — даже привстал от возмущения Эрудит. — Да тут дать две очереди и готово! Они ж идут, даже не скрываясь!
— Потому и идут так. Уж ты мне поверь, я с ними не раз и не два сталкивался. Если их и бить, то только в голову. Костюмы у них все с толстенными кевларовыми вставками. С калаша только в упор и пробьёшь, да и то не факт. Боли они абсолютно не чувствуют. Видно участки мозга некоторые полностью заблокированы. Поэтому они и прут в атаку, как совсем безбашенные. Ни страха, ни жалости, ни человечности…
— А когда ты с ними сталкивался-то? И из-за чего?
— Помнишь, я говорил, что после того, как убили Лентяя и Тора, группа Валета пропала?
— Ну говорил.
— Все полтора десятка монолитовцев остались на Дикой территории. Там как раз между зданиями хорошее поле Электр было. Человек пять в аномалии влетело, когда спереди и сзади фугасы рванули. Ещё троих фугасами в клочья разорвало. А остальные остались с пулями из Винтореза в головах.
— Твоего?
— Моего.
— Ты в одиночку положил полтора десятка? Как? И зачем??? Что за хабар они тащили, что ты попёр против такой силы?
— Насчёт хабара не знаю. Близко к ним не подходил и обыскивать не стал. Положил довольно просто. Выбрал удачное место и оборудовал как следует. А зачем… За Тора с Лентяем. Хорошие сталкеры были. Честные, смелые.
— То есть… Ты полез на рожон из-за убитых сталкеров? Ты в своём уме тогда был, Немо? Я понимаю, за хабар или если б они сами на тебя кинулись, но вот так глупо???
— Может глупо. Не знаю. Но я перебил их за Лентяя и Тора. И мне очень жаль, что не перебил раньше.
— Ты псих, Немо! Просто псих!
— Возможно. А теперь сползаем к остальным и заночуем здесь же. Только найдём место посуше. С этой группой я встречаться не хочу. Пусть лучше вперед уходят. Возвращайся к остальным. Я буду через минуту.
Недовольно ворча по поводу „некоторых, возомнивших из себя невесть что“, Эрудит отполз к остальным сталкерам, каждый из которых сидел, готовый в любое мгновение схватиться за удобно уложенное рядом оружие. Жестом сообщив, что ничего интересного не произошло, он сел на корточки и обвёл отряд взглядом.
Странно, но именно сейчас он впервые задумался, что уже почти год он водит с собой не просто напарников, а ещё и людей. Он настолько привык, что время от времени старые лица пропадают, а вместо них появляются новые, что на мгновение ему стало страшно. Эру плохо помнил жизнь вне Зоны, но почему- то ему казалось, что там он не сумел бы так быстро и легко забывать тех, с кем ещё вчера прикрывал друг другу спины. Но затем он мысленно цыкнул на себя, подумал, что так и только так может и должно быть в Зоне. А подумав, успокоился и уже по-другому осмотрел окружающих.
Все устало сидели, кто на корточках, кто, наплевав на мокрые штаны, расселся на влажной земле. Ни один из них не ранен, а значит и темпа переходов снижать не придётся. Еды хватает с избытком, благодаря захваченным в логове бандитов консервам и розданным Немо деликатесам. Водки, правда, нет, но есть куча антирадов. А что водки нет, так это и хорошо. Значит никто не напьётся и каждый будет в боевой готовности. У всех кроме девчонки оружие. Кстати, надо бы сказать Немо, чтобы перестал маяться дурью и при первой возможности достать ей хотя бы Калашников. Стрелок она, видимо, не плохой, раз сумела в одиночку выжить здесь. Жалко её, конечно, но, с другой стороны, многие из сталкеров с радостью отдали бы глаза за то, что она получила в обмен на простое зрение. Итого: день прошёл удачно, убитых нет, раненных — тоже, а совсем скоро они доберутся до Гиви и станут богачами. А уж потом можно будет и Немо допросить. И у Эрудита, к этому моменту, накопилось уже очень много вопросов…
— Ушли, — Немо спустился к спутникам, расслабленно закинув винтовку на плечо. — Пройдём дальше по руслу, найдём место и заночуем. Хуже нет, чем в темноте нарваться на отряд монолитовцев. Тогда точно все поляжем.
Уходить далеко не пришлось. Метров через семьдесят края ещё больше углубившегося ручья зеленели густыми кустами, и Немо скомандовал устраиваться на ночлег.
Солнце уже прижалось краем к прогнувшемуся, словно под неимоверной тяжестью, горизонтом, все ещё щедро рассыпая вокруг лучи. Отправленные на поиски дров для вечернего костра, Игрок и Перун приволокли кучу сухих веток, собранных по руслу ручья.
Разговоров не было. Каждый думал о чём-то своём, настолько личном, что не хотел посвящать кого-то ещё в свои мысли.
Весело хрустели галеты, в пальцах и на зубах, неприятно скрежетали по дну консервных банок ложки, сосредоточенно пережёвывали еду крепкие челюсти. Больше ничто не нарушало вечерней тишины Зоны. Хотя здесь тишина не бывает тихой. Ветер перегонял старые листья, а иногда даже брошенные пачки от галет. Доносился вой пса, по глупости отбившийся от стаи, да ещё и забрёдший на чужую территорию. Пару раз он перебивался лупящим по ушам и нервам воплем чернобыльского кота, встретившего то ли добычу, то ли того, кто признал в нём добычу. Один раз пронеслась мимо, вечно убегающая от всего, что внезапно шевельнулось, плоть. Несколько раз где-то раздалась скороговорка Калашниковых, баханье охотничьего ружья или винчестера и глухой разрыв гранаты. Иногда сталкеры вздрагивали от этих звуков, но, коротко
