– Может, у джентльмена в дальнем углу есть какие-нибудь соображения на этот счет? Он предложил купить тебе выпивку.
Марисса обернулась. При виде знакомого лица ее губы сладострастно изогнулись.
– Джеффи! Сколько зим, сколько лет!
Джефф Мартин соскользнул с табурета возле стойки и приблизился.
– Как же я соскучился, беби!
В нем не осталось ничего от прежнего беспечного жиголо, с которым она познакомилась девять лет назад. Некогда золотистые волосы космами свисали вдоль пергаментно-желтого лица; взгляд стал отсутствующим; когда Джефф вытер нос тыльной стороной ладони, Марисса заметила, что руки у него дрожат.
Но какого черта? Пока он чемпион по траханью, что ей за дело до его внешности?
– Есть зелье?
Он осклабился и на мгновение снова стал прежним Джеффом «А-Пошли-Они!»
– Тебе повезло. Я только что разжился «гремучей смесью» – кока с героином – начисто продувает мозги! Если, конечно, у тебя хватит духу попробовать.
Она залпом допила ром.
– Котик, это именно то, что нужно!
Сейчас, когда Ли подложила ей такую свинью, Мариссе требовалось что-нибудь особенное, чтобы взбодриться. А завтра она что-нибудь придумает.
– Ну, милочка, ты провела этот эпизод как законченная актриса, – похвалила ее Кейт, сидя в ресторане, куда Мэтью повез их праздновать победу. – Комар носа не подточит.
– Вы уверены, что Фарадей не заметил, как у меня тряслись поджилки?
– И бровью не повела! – продолжала Кейт, обращаясь к Мэтью. – Можешь ею гордиться.
– Что я и делаю.
– Вы действительно не можете хоть чуточку задержаться? – спросила Ли.
– Абсолютно исключено. Я замечательно провела время, но у меня жеребая кобыла, плюс уход за садом. Кроме того, – Кейт озорно подмигнула, – нужно уносить ноги, пока не пронюхали репортеры и не утыкали моими фотографиями свои бульварные листки. Пусть поклонники запомнят меня женщиной-вамп, а не каким-то сморчком.
– Ну какой же вы сморчок? – горячо запротестовала Ли. – Вы – прелесть!
Кейт рассталась с маскарадом, и теперь на ней были стильный костюм от Мейнбокера цвета молодой листвы (с еле различимым запахом нафталина) и зеленая шляпка в тон с вызывающе торчащим желто- черным пером. В ушах блестели два изумительных Канарских бриллианта.
– Не знаю, как вас благодарить, – сказала Ли.
– Весьма просто. В качестве акционера компании я рассчитываю на дивиденды. И хотя мои жалкие три процента не дают мне права вмешиваться в текущую политику студии, если бы меня спросили, я посоветовала бы ввести в правление этого молодого человека.
Она вскинула голову – перо на шляпе так и подпрыгнуло!
Ли нежно поглядела на Мэтью.
– Именно это я и собиралась сделать.
Возле дома их ждала полиция.
– Господи, что еще? – воскликнула Ли, завидев полицейские машины. – Ты так быстро провернул операцию с Фарадеем?
– Нет. Решил дать тебе время все оформить.
– Но если дело не в Фарадее, значит… – У Ли побежали мурашки по спине. – Господи, Марисса!..
Она тяжело оперлась на руку Мэтью.
– Не паникуй, еще ничего не известно.
Но Мэтью видел, в каком состоянии Марисса вылетела из конференц-зала. Он прожил с ней несколько недель и знал, как силен в ней инстинкт саморазрушения. А ведь тогда она еще не была законченной алкоголичкой и наркоманкой.
– Мисс Бэрон? – На лице полицейского офицера застыло торжественно-печальное выражение; голубые глаза сочувственно смотрели на Ли.
– Да, я – Ли Бэрон. Что-нибудь случилось?
– Мне очень жаль, мисс Бэрон. Ваша сестра…
Ли много лет жила в страхе перед этим событием. Но все равно почувствовала слабость в коленях.
– Она?..
– Прошу прощения, мэм… Мертва. – Сержант заметно нервничал – очевидно, боялся, что она упадет в обморок, закатит истерику или что-нибудь в этом роде. – До вскрытия трудно утверждать со всей уверенностью, но, судя по разбросанным по всей спальне принадлежностям наркомана и следам от уколов, смерть наступила от превышения дозы наркотика.
