посмотреть.
— Сходим, — улыбнулся Эркин. — Мне понравилось.
Фредди молча пожал плечами, тщательно скрывая улыбку.
Стада уходили из посёлка по пяти расчищенным проходам. Очерёдность выхода и маршруты определили старшие ковбои после великой ругани, хватания за кольты и лёгкого мордобоя. Цветные пастухи, сидя на навесах, бурно комментировали происходящее и заключали пари. Без мордобоя здесь тоже не обошлось, двоих вообще с навесов скинули. Но так как скинутые встали и полезли обратно, то никто на это внимания не обратил.
Когда совещание у Административного центра закончилось и старшие ковбои потянулись на Торговую площадь — надо же на дорогу выпить и в дорогу запастись, Джерри снял шляпу, вытер лысину, спрятал платок и доверительно сказал Дону:
— Помягчели старшие. Такой разговор и ни одной дырки.
Дон рассмеялся.
— Они уговор помнят, Джерри. Пока здесь — ни-ни.
— До Бифпита ничего серьёзного не будет. Расчёт близко.
— О Бифпите у меня голова не болит. Там мэр есть.
Джерри усмехнулся.
— Старр хороший парень.
— Подстрахуем, — кивнул Дон. — А так… посёлок неплохая затея. Не разберут его русские?
— Я уже говорил с ними. Они нам всё оставляют. В федеральную собственность, — заржал Джерри.
— Ну да, — засмеялся Дон, — это же имперские земли.
— А теперь федеральные.
— Если бы не мины…
— К следующему году расчистят. Обещали.
Дон недоверчиво хмыкнул в ответ, но промолчал.
Площадь перед их домом и домом русских опустела. Опустели и крыши. Но гомон и суета не утихали. Ковбойский посёлок собирался в дорогу.
Фредди шёл к своему навесу и прикидывал, что как ни крути, но у них оставалось десять мешков. Не сидеть же здесь лишние дни. И не продать. Некому — все брали с запасом. И везти не на чём. И бросить жалко. Вот если бы Джонни… Автомобильный гудок за спиной заставил его вздрогнуть и обернуться. И застыть с открытым от изумления ртом. Почти касаясь его бампером, стоял грузовик и за рулём Джонни! Ну… ну ловкач, ну…!
— Ну, нет слов, Джонни, — развёл он руками.
Джонатан довольно рассмеялся.
— Главное в нужный момент в нужном месте.
Фредди встал на подножку, ухватившись за дверцу, и так они подъехали к своему навесу. Ловко маневрируя, Джонатан загнал грузовичок в просвет точно напротив их навеса и заглушил мотор.
Эркин и Андрей ждали их у костра.
— Добрый день, парни, — Джонатан, улыбаясь, сел к огню и кивком поблагодарил Эркина, поставившего перед ним чистую кружку. — Не надоело здесь?
— Добрый день, сэр, — Эркин поздоровался с улыбкой, но вопрос явно проигнорировал.
За него ответил Андрей:
— День добрый, сэр. Задержка не по нашей вине, вычет нельзя впаять. Так чего ж не посидеть?
Фредди закашлялся, скрывая смех.
— Уел, — улыбнулся Джонатан. — Когда трогаетесь?
— Наш черёд послезавтра, — ответил Фредди. — Если идти завтра, дорога плохая.
— Резонно, — кивнул Джонатан, наливая себе кофе. — Значит, послезавтра. От этого и считаем.
— Пять дней.
— А ночёвок?
— Четыре ночёвки, но придём под вечер. Агенты уже спят.
— Разбужу, — улыбнулся Джонатан.
— Тогда без проблем, — кивнул Фредди. — Жильё и всё остальное…
— Всё на мне. На улице не заночуете. Сколько у вас корма остаётся?
Фредди посмотрел на Эркина.
— Четырнадцать мешков, сэр, — сразу ответил тот, сохраняя, впрочем, на лице отсутствующее выражение, с которым слушал их разговор.
— Хорошо, а у остальных?
— По-разному, — ответил Фредди, — дорожиться не будут.
— Я тоже так думаю.
— Рессоры не посадишь?
— Я их поменял. И раму укрепил. Сколько дадут, столько и возьму.
— Столько и не будет, — усмехнулся Фредди. — К стаду пойдёшь?
— Потом, — Джонатан допил кофе. — Я их с въезда рассмотрел. Завтра до кормёжки посмотрю и выеду.
Эркин быстро посмотрел на него, опустил ресницы и спросил:
— Грузить сейчас, сэр?
— Да, — Джонатан встал. — Управитесь сами, парни?
— Не проблема, — Андрей очень похоже передразнил Фредди.
Фредди показал ему кулак и встал.
— Пройдёмся, Джонни. Парни, оставьте четыре мешка и вьюки, остальное грузите.
Когда они вышли, Андрей хохотнул:
— Ну, жох-мужик. Из любого дерьма деньгу скуёт.
— Завидуешь? — усмехнулся Эркин.
— Зависть паскудное чувство. Но…
Они были одни, говорили камерным шёпотом и поэтому говорили спокойно по-русски.
— Это его игра, Андрей. Нам…
— Накласть нам на него и на его игры, — ухмыльнулся Андрей. — Пошли?
— Пошли, — кивнул Эркин. — Вспомним.
— От чего уехали и к чему вернёмся! — заржал Андрей.
— Тогда иди, борт открывай. Принимать будешь.
— Раскомандовался тоже, — заворчал Андрей, вставая и привычно одёргивая рукава. — Я, может, тоже… таскать хочу.
— Не смеши, когда я под мешком, — попросил Эркин. — Дыхалка сбивается.
— Ага, — согласился Андрей.
Эркин, как всегда на погрузке, разделся до пояса, сберегая рубашку. Четыре мешка оставить. Всё, последняя ночь на лежанках. Дальше опять на земле. Но всего четыре ночи. А там… Там-то хоть отпустят нас? Натужно крякнув, он встал с мешком на спине и пошёл к грузовику, где в кузове его уже ждал Андрей.
Эркин тащил к грузовику восьмой мешок, когда к их навесу потянулись пастухи с навьюченными лошадьми. Перетаскав свои мешки, Эркин поднялся было к Андрею принимать, но тут же спрыгнул вниз, а в кузов отправили красивого парня-трёхкровку. Жидковат он ещё такой мешок на себе поднять, пусть на пару с Весёлым принимает и укладывает. А Певуну место внизу, с мужиками.
Когда поток мешков закончился, Андрей спрыгнул и закрыл борт.
— Ну что, кофе с устатку?
— Старшие чего покрепче пьют.
— А с каких… ты это купишь?
— Тройную засыпку сделать, тоже проймёт.
