собираюсь продолжать традицию.
Брови Алекса от удивления поползли вверх.
— Прямо женщина времен Ренессанса! Есть ли что-нибудь, чего ты не умеешь делать?
Неожиданный комплимент застал Элиссу врасплох, но она не собиралась попадаться на этом. Скорее всего, он просто смеется над ней.
— К сожалению, я не умею выставлять мужчин из своей спальни.
Улыбка мелькнула на губах Алекса прежде, чем выражение его лица стало серьезным.
— Я понял, что тебе не до шуток. — Со смиренным кивком он оставил ее одну.
Взглянув на часы, Элисса поняла, что, если сейчас не встанет, им придется грызть вместо сочной и хрустящей индейки совершенно сырую. Натянув на себя черные шерстяные слаксы и свободный красный свитер, связанный Люси к ее дню рождения, Элисса поспешила на кухню. К ее удивлению, свет был включен, а посреди кухни стоял Алекс, выглядевший очень соблазнительно в джинсах и сером кашемировом пуловере.
— И что это ты здесь делаешь?
Алекс пожал плечами.
— Поскольку я теперь являюсь фермером, я подумал, что должен научиться жарить на углях мясо. Слышал, это довольно популярное времяпрепровождение на Среднем Западе.
— И ты полагаешь, что я научу тебя?
Огромные плечи поднялись и опустились вновь.
— Я подумал, что ты могла бы, — обезоруживающе улыбнулся Алекс, демонстрируя симпатичные ямочки. — Тем более, что еще совсем темно, а опоссум может бегать где-то поблизости.
Элисса вздрогнула при напоминании о недавних страхах. Ей совсем не хотелось признавать это, но в присутствии Алекса она чувствовала себя гораздо спокойнее.
— Ой, мешок с углем снаружи в кладовке.
Стараясь не глядеть в эти проницательные глаза, она позволила ему пройти к выходу из гостиницы. Они взяли куртки из платяного шкафа и вышли из дома на веранду, где хранился уголь.
— Хорошо, — недовольно пробормотала она, — насыпь угля для гриля.
— Слушаюсь, профессор, — прошептал он совсем близко от нее.
Наблюдая, как он пересыпает уголь, Элисса заметила сверкающие хлопья снега, улетающие в темноту с крыльца. Все-таки снег пошел! Подойдя к порогу, Элисса наблюдала за падающими снежинками.
— Что ты там видишь? — подозрительно спросил Алекс.
Элисса усмехнулась в темноту:
— Все в порядке. Просто пошел снег.
Она услышала, как он подошел к ней.
— А я никогда не видел снега, за исключением нескольких раз, когда мы ездили перед Рождеством покататься на лыжах в Колорадо.
— Мы? — Как ей хочется знать все о его семье! — По-моему, это чудесный способ провести праздники. У тебя есть братья или сестры?
Черты лица Алекса исказились.
— Нет! — Он резко отвернулся.
— Родители возили тебя кататься на лыжах каждое Рождество?
Алекс улыбнулся, но грусть сквозила в его глазах.
— Мои родители? Нет, мисс Кросби, вовсе нет… Скажем лучше, мы не были слишком близки. — Он явно не собирался распространяться на эту тему.
Снег повалил сильнее, и теперь стало очевидным, что на Рождество будет белым-бело. Хоть Элисса и стояла на веранде со своим злейшим врагом, но настроение у нее вмиг исправилось. Что может быть прекраснее снежного Рождества, которое ты проводишь в окружении любящей семьи? Элисса улыбнулась своим мыслям, стараясь прогнать все страхи.
— Вот уж валит так валит, — произнес Алекс, отрывая ее от размышлений. Он стоял рядом, опершись рукой на дверной проем и наблюдая за причудливым танцем снежинок, этим балетом тяжелеющих лоскутков кружева.
Отстраняясь, Элисса сделала шаг в сторону. Прислонившись плечом к полочке на стене, она посмотрела на его профиль. Мягкий свет веранды подчеркивал точеные скулы и добавлял белизны коже, порозовевшей от мороза. На растрепанные волосы упало несколько снежинок, поблескивавших словно маленькие звездочки. Чувствуя неловкость оттого, что невольно залюбовалась Алексом, Элисса отошла еще дальше, стряхивая снежинки с собственных волос.
— Зачем ты это делаешь? — произнес Алекс, удивив Элиссу. Она и не подозревала, что он наблюдает за ней. — Твои волосы просто сказочны в украшении из блестящих снежинок. Как светлые кораллы, поблескивающие на поверхности освещенного закатом моря.
По спине Элиссы пробежала дрожь, и она потупила глаза, но тут же взмахнула ресницами. Если он думает, что она прекратит бороться за свою собственность из-за нескольких ласковых слов…
— Немного снега на голове — и можно схватить воспаление легких.
— Неужели в тебе столько упрямства и гордыни, что ты даже не можешь принять от меня простой комплимент? — спросил Алекс, отрываясь от двери.
Праздничное настроение быстро покидало ее, и она выдавила:
— Неужели я могу прийти в восторг от комплимента моим волосам, если все, что тебе нужно от меня, — моя жизнь!
— Это нечестно…
— Индюк! — выпалила Элисса.
Лицо Алекса приобрело лукавое выражение.
— Ты имеешь в виду, что пора приступить к приготовлению птицы?
Элисса зачарованно смотрела на Алекса. Опытный, преуспевающий адвокат, он тем не менее никогда не проводил Рождество с семьей: не видел детей, играющих возле камина, никогда не раскрывал рождественских подарков на рассвете и не смотрел футбол в то время, когда женщины смеялись и готовили праздничный ужин в соседней комнате, то и дело подзывая одного из мужчин, чтобы «проверить индейку и сделать потише телевизор».
Она не могла сдержать смех, когда Алекс предложил поторопиться с приготовлениями, чтобы успеть к полудню. Элисса не знала, почему ей доставило такое удовольствие просветить калифорнийского адвоката, что «полдень» на Рождество на самом деле означает «около трех часов дня». Алекс искренне этому удивился. Этот мужчина был как пришелец из космоса, заброшенный на Землю с планеты Хумбуг, где в календаре нет ни одного праздничного дня. Или как искусственно созданный андроид без малейшего понятия о родственных связях и праздниках.
Искреннее удивление Алекса по поводу вполне обычных вещей даже тронуло Элиссу. Где же этот человек проводил рождественские праздники? К своему удивлению, Элисса почувствовала злость на людей, которые не научили его просыпаться на рассвете полным радостных предчувствий и есть на завтрак домашние булочки с корицей, запивая их коктейлем из взбитых сырых яиц с сахаром и рома. А еще — сидеть возле пылающего камина и есть индейку из украшенных бумажных тарелочек, наблюдая, как малыши забавляются с цветными коробочками, не обращая внимания на лежащие в них подарки.
Некоторые постояльцы из-за сильного снегопада предпочли остаться на рождественский обед в гостинице, и дом был наполнен криками и смехом. К пяти часам все постепенно стихло. Белла и Рамона убрали остатки праздничной трапезы и заспешили домой. Даже самые боязливые из гостей перебороли страх перед стихией и отправились в город, чтобы увидеть долгожданное рождественское шоу.
Уставшие от праздничной суеты близняшки уже уснули. Тихо играла рождественская музыка, и аромат хвои витал в воздухе. Люси клубочком свернулась на диване и вязала что-то крошечное, ярко-желтое.
Взгляд Элиссы перешел на Глорию, мирно посапывающую на одеяле перед камином. Ее голова выглядывала из-за пустой коробки, в которой лежала подаренная ей Барби-ветеринар. Ноги куклы были крепко прижаты к пухлым губкам. Элисса подумала, что племянница и сама похожа на куколку.
