— Конечно. Но я не готова к браку. По крайней мере, не сейчас. Может, когда мне будет пятьдесят, шестьдесят...
— Но у меня сложилось впечатление, что Джекс хотел на тебе жениться. Он сам говорил...
Трейси кивнула.
— Да, но не на мне.
— Так ты знала?
— Все эти годы, дорогая, — женщина взяла Ким за руку. — И по понятным причинам очень тебя невзлюбила. Неужели ты не догадывалась о чувствах Джекса?
— Ну, похоже, в средней школе я нравилась ему...
— Похоже? — переспросила Трейси. — Это все равно, что ничего не сказать!
Ким стало стыдно. Теперь, когда она поняла, сколько страданий принесла лучшему другу, ей было еще тяжелее.
— Не знаю, что и делать.
— Есть одно предложение, — улыбнулась Трейси. — Выйди замуж за парня и прекрати его мучения.
Ким закрыла лицо руками.
— Не могу. Брак убивает любовь.
— Глупенькая, я тоже против бумаг и долгосрочных контрактов, но Джексу нужна настоящая, крепкая семья. Несколько лет назад он познакомил меня с клоном Кимберли, на котором чуть не женился.
Девушка разглядывала обручальное кольцо.
— С клоном?
— Невеста Джекса оказалась похожей на тебя, словно сестра-близнец. Правда, она была чуточку выше, и носик посимпатичнее... Не обижайся, меня ужасно раздражают такие вздернутые носы, как у тебя.
— Она действительно была похожа на меня?
— Точная копия!
Ким задумалась.
— Так ты сочинила эту историю с браком, чтобы поместить нас в одну спальню?
— Да. Надеялась, природа возьмет свое.
— Ты подумала, что после секса наши отношения станут постоянными?
— О господи, нет! Я хотела, чтобы Джекс забрался к тебе под юбку и наконец переболел бы тобою. Обиделась? Ну, извини. Только не забывай: он — мой партнер и друг. А ты... — Трейси помолчала. — Я много лет ненавидела тебя, поэтому мне было все равно, что ты почувствуешь.
— Я в ужасе. Мой мир рухнул. Довольна?
Женщина наморщила лоб.
— А-а, злишься!
— А ты бы не злилась?
— У нас абсолютно разная ситуация. Нет, не злилась бы.
Верно, потому что она — любовница без всяких обязательств. Неудачный пример.
— То, что ты сделала, ужасно. Я не считаю это смешным! — Ким покачала головой. — Вертеть людьми, словно марионетками, вовсе не забавно, напротив — отвратительно!
— Что случилось — того не изменить, детка.
— Как ты можешь быть такой бесчувственной? Постыдилась бы!
— Считаешь, надо? А представь — что, если бы ты была партнером Джекса и много лет наблюдала, как он мучается из-за некой эгоистичной особы — допустим, из-за меня? Неужели поступила бы иначе?
Эгоистичная? Такой ее видят люди? И Джекс? Обсуждал ли это с Трейси?
— Я сделала бы для Джекса что угодно!
— И я сделала — то, что сделала, — серьезно возразила Трейси. — Он и сейчас выглядит несчастным, но, по крайней мере, теперь, удовлетворив часть своего затаенного желания, Джекс сможет оставить легкомысленную подружку и двинуться вперед.
— Но... но я совсем не такая! Когда в детстве у Джекса были неприятности, он всегда мог прийти ко мне! И последние десять лет тоже...
— Но не делал этого, верно? — напомнила Трейси.
Ким почувствовала раскаяние. Почему прозрение наступило так поздно?
— Но ведь мог! Он — моя единственная опора, и если мы станем любовниками, то я потеряю почву под ногами, понимаешь? Вот почему я не могу стать женой Джекса, но все равно пошла бы ради него на край света!
— Ты бы пошла на край света, чтобы в очередной раз взвалить на него свои проблемы. Являешься без приглашения, крутишься вокруг него, а когда наконец получаешь желаемое утешение, важно удаляешься — до следующего кризиса. Разве не так?
— Это несправедливо! Я люблю Джекса и не желала доставить ему ни одной плохой минуты, ни секунды грусти. Сколько раз повторять? Я его лучший...
— Нет, Кимберли, — оборвала Трейси. — Я — его лучший друг. А ты — женщина, которую он хочет забыть. Мне больно видеть его страдающим, и я в восторге, что он соблазнил тебя, и не сожалею о своей роли в этом спектакле. Подумаешь, секс! Ну и что? Ты же не трепетная девственница. И... послушай моего совета: в субботу, как только закончатся совещания, убирайся отсюда.
Ким была потрясена.
— Что ж, спокойной ночи, милочка, — выходя, блондинка подмигнула. — Сладких снов.
Девушка молча смотрела ей вслед.
...Джекс не ложился — он хотел дождаться Ким, хотя понимал: она сознательно избегает случая остаться с ним наедине. Но необходимо все же постараться убедить ее, что брачные узы могут быть длительными, если супруги постараются сохранить свои чувства. Проблема матери Ким заключалась в ее эгоизме, лени и непонимании различий между страстью и любовью. Настоящая любовь состоит из мелочей: нежных прикосновений, ласковых слов, домашнего уюта, предвкушения сонного утреннего поцелуя...
Мать Кимберли ошибочно полагала, что любовь кончается, как только ослабевает первоначальное неистовство плоти, поэтому ей так скоро надоедали партнеры. Ким слишком много раз бывала свидетельницей ссор и отвратительных разрывов.
Бесчувственность портит отношения, но не секс — и тем более не брак!
Скрипнула дверь, и Джекс поднял голову. Ким как будто испугалась, увидев его бодрствующим, но тут же взяла себя в руки.
— Привет...
— Привет. Все сделала?
Она кивнула.
— Думала, ты уже спишь.
— Нам надо поговорить.
— Нет, Джекс. Я устала и очень хочу спать.
Она хочет спать! А он жаждет обнять ее, любить, слиться с ней душой и телом на всю оставшуюся жизнь!..
Джекс почувствовал себя таким несчастным, что не смог сдержать сдавленный стон. Ким резко обернулась, прижимая к груди ночную рубашку.
— Почему все смеются надо мной?!
Мужчина с удивлением уставился на нее.
— Что?
— Будто не знаешь! Мне следовало предположить, что ты поделишься с партнершей своим подвигом и красочно опишешь, как соблазнил меня вчера ночью!
— С кем?
— Ах, пожалуйста! Мы только что болтали на кухне, и она все мне рассказала.
— Кто? Трейси?
— Как ты догадался? Ведь вы вдвоем это подстроили. Прекрасно сработано, Джекс!
