Она быстро заморгала. Конечно, она не думала… Это же будет неприлично. В конце концов, он мужчина, а она женщина.
— Ну… я…
Джек заговорщически подмигнул ей.
— Не беспокойся, Люси, я прекрасно устроюсь и на полу. То, что ты тысячу раз забиралась ко мне в постель, когда мы были детьми, еще не значит, что и сейчас мы можем спать в одной кровати. Ну как мужчина и женщина могут спать вместе? — Он беспечно приподнял плечо. — Просто спать?.. Ведь об этом ты думаешь, верно? — Он снова принялся расправлять одеяло, потом стянул одну подушку с кровати.
Люси нервно вертела расческу в руках. Она просто смешна из-за своего пуританского воспитания. Это же Джек! Как она может лишить его спокойного сна из-за того, что он мужчина? Разве она не за равноправие?..
— На полу буду спать я, — заявила она.
Джек посмотрел на нее так, будто бы она сказала, что собирается есть червей. Потом покачал головой.
— Нет. По крайней мере до тех пор, пока я рядом.
Люси капризно надула губки.
— Хорошо. В таком случае ты тоже не будешь спать на полу, пока я рядом. Что ты теперь скажешь?
Джек долго и испытующе смотрел на нее. Люси заметила, как волнение промелькнуло в его глазах. Она вдруг подумала: а знает ли он сам, что выражает его взгляд? Люси улыбнулась. Искренне улыбнулась.
— Я не буду приставать к тебе, Джек. Можешь поверить мне на слово.
Джек медленно растянул губы в улыбке. Люси пришло на ум, что именно такой улыбкой он одаривает женщин, когда хочет покорить их.
— Ты действительно не будешь возражать?..
Она лишь отрицательно покачала головой, потому что была не в состоянии произнести хотя бы слово.
Взяв подушку, Джек снова бросил ее на кровать.
— Спасибо. — Джек сложил одеяло и убрал его в шкаф. Зевнув, принялся разбирать постель. — Ну, я ложусь. — Он нырнул под лиловое одеяло, потянулся и уже собрался выключить свет со своей стороны, как вдруг посмотрел на Люси и замер. — Ложись, а потом я выключу свет.
От неожиданности у Люси расческа выпала из рук. Она наклонилась, чтобы поднять ее, но руки так дрожали, что Люси не сразу смогла это сделать.
— Да, да. — Она, будто марионетка, двинулась к противоположной стороне старинной кровати.
Изголовье их чудесного ложа было настоящим произведением искусства — с прекрасной резьбой в виде ангелов и роз. Но сейчас у Люси было не то настроение, чтобы восхищаться красотой мебели. Люси положила расческу на дубовый комод. Когда она снова посмотрела на Джека, то увидела, что он весело улыбается.
Машинально она улыбнулась ему в ответ. Потом приподняла одеяло, осторожно легла и укрылась.
— Я легла, — прошептала она. Джек погасил свет, и Люси услышала, как он зашевелился. — Что ты делаешь? — пискнула она.
— Переворачиваюсь на бок. — Он помолчал, потом добавил: — Люси, с тобой все в порядке?
По звуку его голоса Люси поняла, что он лежит к ней спиной, и она прикусила губу. Какая же она глупая! А что, она думала, должно было произойти?
В конце концов, это был любимый, надежный Джек!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джек ждал, когда у нее выровняется дыхание. После часа невыносимой пытки — быть так близко к Люси, но не сметь даже коснуться ее — он наконец удостоверился, что она спит. С невероятной осторожностью он лег на спину и повернул голову так, чтобы видеть ее. Джек почувствовал комок в горле. Люси была еще прекраснее во сне. Мягкий свет, лившийся из сада, освещал ее фигурку под одеялом, такую изящную, женственную. Черты лица казались неземными. Чудесные светлые волосы рассыпались по подушке. Против воли рука Джека потянулась, чтобы… чтобы… Джек ругнулся про себя. Он прекрасно понимал, что должен отвернуться, но его потребность в ней была слишком острой, чтобы он мог внимать голосу разума. Джек перевел взгляд на ее чувственные губы, которые свели бы с ума любого мужчину. Тень от ресниц падала на щеки, казавшиеся фарфоровыми, и он еле сдержался, чтобы не дотронуться до них губами.
Собрав всю волю в кулак, Джек приказал себе не смотреть на любимую женщину, но глаза отказывались ему повиноваться. Ее кожа была идеальной — ни единого пятнышка — и напоминала крем, который ему так хотелось попробовать на вкус. Джек прерывисто вздохнул. Все его существо переполнилось неодолимым желанием. Черт побери, ведь это его брачная ночь! Он лежит в одной постели с женщиной, которую любит всю свою сознательную жизнь, но не может обнаружить перед ней свою любовь, не может рассказать о том, что спрятано в его сердце. Если Люси узнает о его наглой лжи, она же будет презирать его! И, черт побери, ее нельзя осуждать за это. Ведь почти с самого своего приезда в Брэнсон он манипулировал ею. Если бы он знал тогда, к чему все это приведет, он никогда бы не затеял эту игру. А теперь Люси замужняя женщина, и замужем-то она за ним. Но только бедная девочка не осознает случившегося. Первоначальным намерением Джека было заставить ее понять: ей на самом деле нужно то, что у нее сейчас есть. К сожалению, все зашло так далеко… но его единственная надежда — это его первоначальный план. И выхода нет, кроме как продолжить свою игру.
Сегодня вечером, когда он вышел в одном полотенце из ванной, ему показалось, что в ее глазах промелькнуло желание. И он еле сдержался, чтобы не броситься к ней, не заключить в объятия и… не свести с ума, занимаясь любовью прямо на веранде. Но каким-то образом он сумел изобразить безразличие и удовольствовался лишь знаком ее зарождающейся страсти, которую Люси не смогла скрыть.
Вспомнив об этом, Джек с новой силой поверил, что еще не все потеряно, что он все же осуществит свой план. Ведь лежит же он с ней сейчас в одной постели! Это чудо. Или, возможно, самая большая ошибка в его жизни. Джек снова чертыхнулся. В какое глупое положение он попал: никогда он не собирался быть мужем просто на бумаге! Он хочет быть мужем из плоти и крови, хочет доказать ей, что они на самом деле созданы друг для друга, телом и душой.
Но нельзя форсировать события. Неважно, что он сгорает от желания. Он будет ждать и наблюдать, не обнаруживая своих истинных чувств. Он знал, что Люси любит его. Она сама сказала об этом. Ему только надо немного подождать, пока она не захочет его так же, как он ее.
Он должен просто продолжать играть свою роль.
Вдруг Люси пошевелилась и повернулась к нему лицом. Потом она обвила рукой подушку, и Джек почувствовал страшную зависть к этому мешку с перьями. Ее губы приоткрылись, как бы моля о поцелуе, и он чуть не задохнулся от желания. Может, она и выглядит как ангел, но все равно она — настоящий соблазн.
И пока Джек лежал так, упиваясь Люси, он ощутил, что ему все труднее дается самоконтроль. Всю неделю он пытался демонстрировать свое безразличие, и его способность сдерживать себя достигла совершенства. Но сейчас Джек чувствовал, что его эмоции берут над ним верх. Не в силах обуздать себя, он повернулся на бок, чтобы хотя бы видеть ее. Каждое его движение было невероятно осторожным — он боялся случайно разбудить Люси и напугать.
Изящная рука дернулась, как бы маня. Джек перевел взгляд с ее пальцев на лицо. Чистая и прекрасная. Закрыв глаза, он начал молиться. Да простится ему его слабость! Его чувства к Люси были слишком сильны, чтобы скрывать их еще какое-то время. Он приподнялся на локте. Черт побери, ведь это его брачная ночь! По крайней мере он может хотя бы поцеловать свою жену. Разве нет? Нагнувшись, Джек
