Зоор встретил принца раскаленным небом и пышущими жаром улицами. Это лето выдалось в Зоорине и Сахирре очень жарким и засушливым. Правда, неурожаем это не грозило, поскольку прекрасно обработанные крестьянские наделы хозяева теперь изо всех сил старались поливать, используя для этого рабов, домашних слуг и наймитов. Ведь полив в засуху — не благородная обработка земли, особенно если непосредственно на поле воду выливают члены семьи хозяина. Для доставки воды и других возникающих тяжелых и неквалифицированных работ типа расчистки подготовленных на подобный случай временных водоемов и колодцев, можно воспользоваться и трудом презренных личностей. Единственное, что было плохо: пожары в лесах, степях и на болотах, которые порой перекидывались на деревни. Участки при этом из-за их тщательного увлажнения страдали меньше, а вот крестьянские дома горели, как солома. Дымная мгла нависла над Зоором и Линьей. Жару она не облегчала, а страдания от нее делала еще тяжелее.
Мажордом немедленно пригласил принца и его семью в гостевые покои королевского дворца. Он сообщил, что король примет принца с женой наедине через два дня, завтра принц приглашается в тронный зал на королевский выход, а сегодня король милостиво разрешает семейству принца отдохнуть с дороги. Атар и жена вежливо поблагодарили и заняли прохладные покои. Первым делом Атар отправился с сыновьями в баню, а жена с дочерью — в бассейн. Неожиданно для Атара, старший банщик показал ему знак Каменщиков и намеком сообщил, что через четыре дня его ждут в схроне:
— Твое высочество, всегда рад тебе служить, но через четыре дня придут каменщики ремонтировать мой жалкий дом, так что я не смогу быть тебе полезен.
Атар ответил таким же знаком и показал, что он понял намек:
— Милейший друг, через четыре дня я в бане не смогу быть. Так что успокойся.
Этот эпизод сразу же вызвал неприятные воспоминания у принца. Он был по-прежнему не уверен, правильно ли он сделал, что вступил в Тайное Общество. Но теперь он пока что не видел выхода.
Утренний выход короля, как всегда, был обставлен пышной церемонией. Сначала шли герольды, выкликавшие имена предков короля, начиная с Энгуэу Эу, затем несли королевский штандарт, венец и пурпурные сапоги. Король выходил в сандалиях, на троне ему торжественно надевали венец и пурпурные сапоги. Сегодня, как предупредил церемониймейстер, честь надеть венец предоставлена принцу Атару.
Атар стоял справа от трона в пурпурных сапогах, летнем парадном облачении и с венцом в руках. Он знал, что по крайней мере еще один раз ему придется пройти подобную церемонию. Вновь поднятый Принц Империи должен был на следующее утро надеть венец Императору.
После завершения церемонии король, как и полагалось, первым обменялся словами с тем, кто надевал ему венец.
— Очень рад тебя видеть в добром здравии и в хорошем расположении духа, принц.
— Очень рад видеть тебя в добром здравии и отличном расположении духа, мой повелитель и мой племянник.
Король поднялся с места и произнес громким голосом, так, чтобы слышали многие.
— Дядюшка-принц, я просмотрел отчет комиссии по оценке и вижу, что она уж очень строго подошла к оценке твоей недвижимости и владений. Я, в признание твоих заслуг перед королевством и твоих военных подвигов, приказываю увеличить выплату в два с половиной раза. Доволен ли ты?
— Я благодарен тебе, мой король! Твое величество, это истинно королевское благородство и щедрость. В моем сердце навсегда сохранится воспоминание о твоих благодеяниях.
— Очень рад, принц, надеюсь, очень скоро принц Империи и князь. Я приглашаю тебя послезавтра вместе с женой на приватную аудиенцию сразу после утреннего выхода.
— Благодарен и польщен, твое величество. Твердо надеюсь, что, когда я стану независимым властителем, отношения между нашими владениями будут наилучшими. Мы всегда будем помнить, что наша родина — Старквайя.
Принц, поклонившись, отошел в первые ряды придворных, понимая, что необходимый публичный разговор с королем завершен. Конечно же, король эффектно проявил щедрость. Теперь и на самом деле принц не мог не признать цену выкупа справедливой и благородной. Но как племянник виртуозно разыграл дипломатическую партию со своим казначеем! Всем кажется, что король просто без меры облагодетельствовал принца, а он с минимальными затратами достиг сразу нескольких целей. И самое главное, теперь принц, как человек чести, обязан будет признать старшинство короля по отношению к вновь образованному владению и поддерживать наилучшие отношения со Старквайей. Так что король перехватил инициативу у князя Клингора.
На следующий день принц посетил одну из самых многообещающих высокородных гетер Ириньиссу. Жена уже знала о намерениях принца, и заранее простила ему возможные любовные отношения с гетерой, понимая, насколько важно привлечь еще двух Высокородных гетер, чтобы они могли поднимать новых Высокородных в новом государстве. Жена, как и муж, понимала еще одно: эти гетеры будут мощнейшим оружием в обращении с варварами, средством их приручения и замирения. Одна такая женщина стоит целой армии, как показала королева Толтисса, вернув Линью в одиночку. А ведь линьинцы славились своим цинизмом и хитростью.
Ириньисса была русоволосая и светлокожая женщина изящного телосложения, высокая, с очень благородным лицом и карими глазами. Из-за страшной жары она приняла принца нагой. Гетера возлежала возле фонтанчика и наслаждалась прохладой, царящей в зале. Принц искренне любовался ее телом и манерами, и даже прекрасное вино он пил малюсенькими глотками, чтобы не смешивать тонкий вкус вина с манящим тонким запахом благовоний гетеры и с ее опьяняющей прелестью.
И Атар произнес стихотворный экспромт для Ириньиссы.
Город раздавлен под солнечной тяжестью,
Он задохнулся в дыму и в пыли,
И с раскаленным туманом не вяжутся
Тонкий твой облик и плечи твои.
Веет от них мне весенней прохладою:
Маленьким чудом в сожженные дни.
И, хоть влюбляться в тебя и не надо бы,
Но загораются в сердце огни.
Ириньисса ласково и довольно улыбнулась, и, как и полагается, ответила экспромтом на экспромт:
Забилось, словно в клетке птица, моё сердечко. Я люблю.
И в тишине своих признаний моя душа себя огню
Предаст безропотно и смело… Я так боялась. Так ждала.
Самой себе в глаза смотрела и честно зеркалу лгала,
Что будет легче… Что забуду, когда в ответ услышу: '…Нет!',
Когда пойму, что без возврата к наивным мыслям юных лет
Жить суждено… Прости за правду… Прости, что 'Я' и 'Ты' — не 'Мы'…
Давай исчезнем в разных 'Завтра', где тайны памяти полны.
(И. Кривчиков)
Обменявшись поэтическими экспромтами, принц и Ириньисса улыбнулись друг другу, и принц почувствовал, что первый шаг к завоеванию ее сердца сделан. Он попросил слугу принести подарки. Тот, войдя, просто разинул рот от впечатления, произведенного на него открытой красотой Ириньиссы. Принц выбрал колье и браслеты, подходящие к коже, глазам и волосам гетеры. Гетера еще более ласково посмотрела на него и ответила экспромтом:
С небес светила зрелая луна…
