— Да нет, не то, — ответила Берди. — Дело вот в чём: тот, кто открыл газ в доме Терезы, очень аккуратно заткнул щель под дверью ковриком, чтобы газ не проник в переднюю часть дома. Делать это только для того, чтобы газ побыстрее подействовал, бессмысленно: веранда и так небольшая. Я полагаю, дверь заткнули, чтобы уберечь ребёнка. А я, уж извини, не могу себе представить, чтобы ты об этом позаботилась. Наоборот…
— Наоборот, я должна была сделать всё, чтобы отпрыск поспешил за своей матерью? Что ж, ты права. Я именно так бы и поступила! — Задыхаясь от ненависти и злости, Анна вцепилась в перекладины стула, пытаясь оттолкнуться и вскочить. Но вдруг, будто невидимый стержень, поддерживающий её, сломался, она обмякла и отвернулась к стене.
23 Семейные и дружеские узы
Саймон Тоби краем глаза устало следил за Анной. Ему уже осточертел весь этот спектакль. А вдобавок он волновался за Мартина. Ну куда делся, паршивец? Да и вообще, разумно ли они поступили, устроив такое развёрнутое изложение событий? Всё теории, теории, а толку чуть. Надо было выждать, пока подтвердятся некоторые догадки.
Но Берди настаивала на том, чтобы открыть и объяснить людям факты и тем самым положить конец множащимся слухам и подозрениям. Нехорошо — уверяла она — заставлять людей блуждать вслепую среди страха и сомнений, в то время как они с Тоби убеждены в своей правоте.
Тоби поддался уговорам, а Мартина и уговаривать было не надо. За его странной внешностью скрывалось доброе сердце. Тоби пошёл у них на поводу, надеясь, что в такой драматической ситуации всплывут хоть какие-то доказательства. Вообще-то он не привык идти у кого-либо на поводу и теперь очень нервничал.
Тереза Салливан тоже нервничает, он это чувствовал. Удивительно, как всего за два дня он сумел так хорошо понять эту женщину. Ему доставляло удовольствие смотреть на её приятное лицо с крупными чертами. Откинувшись на подушку, она сосредоточенно слушала, как Берди подводит итоги своего выступления. Чёрные с проседью волосы перекинуты на одно плечо. Ночная рубашка кремового цвета оканчивается высоко у шеи рюшкой кремовых кружев. Скорее всего, ручная работа, подумал он.
— И естественно, мы тогда подумали о Джилл.
Голос Берди наконец дошёл до его сознания. Чёрт возьми, кажется, он начинает витать в облаках, как Макглинчи. Тоби обвёл глазами палату, стараясь сосредоточиться.
— После Анны самые серьёзные подозрения вызывала Джилл, поскольку сначала мы считали, что это она была в гараже. Из подслушанного разговора явствовало, что её запугивали, шантажировали, а она вовсе не желала превращать случайную связь в постоянную. Мотив казался мне вполне правдоподобным. Время тоже совпадало. К тому же Джилл — человек практический, решительный, она способна отстаивать своё благополучие любыми средствами и не станет мучиться угрызениями совести.
Джилл самодовольно улыбнулась. Господи, она приняла это как комплимент, ужаснулась Кэт.
— Но мне как-то не верилось, что Джилл может целиком положиться на случай. Все её считают сумасбродкой — ты уж извини меня, Джилл, — но это далеко не так. В её работе, как и в моей, важно умение анализировать каждую деталь. Поэтому я оставила её на подозрении каждую деталь. Поэтому я оставила её на подозрении только потому, что был мотив. Но и мотив пришлось отбросить, как только выяснилось, что в гараже с Дамьеном была не Джилл, а Тереза. — Под устремлёнными на неё настороженными взглядами Берди беспокойно поёрзала на стуле. — И тогда я снова стала размышлять. Сцена у гаража, когда Анна, её отец и мать поведали нам о подслушанном разговоре, убедила меня в том, что была и другая вероятность, которую я раньше как-то не приняла в расчёт. Я говорю о человеке, которого никто в расчёт не принимает.
Ну, началось, подумала Кэт, стараясь не глядеть на Уилфа.
— Уилф Тендер, без сомнения, был глубоко уязвлён тем оскорбительным тоном, в каком Дамьен отозвался о его горячо любимой дочери. А что, если он решил отомстить за дочь и тем самым облегчить перенесённые ею страдания? Виня себя за то, что оказался ей плохим защитником, он мог сказать себе: пора наконец действовать решительно и избавить дочь и всю семью от опасности.
Уилф покрутил головой, но не произнёс ни слова. Однако взгляд у него уже не был отрешённый: в нём отразилась безысходная тоска. Анна не шелохнулась, внимательно слушая.
— Уилф страдал бессонницей и часто бродил ночью по дому. Он признался, что прячет таблетки, которые давала ему Бетси. Она, приняв своё снотворное, засыпала, а он лежал без сна. Следовательно, ничто ему не мешало тихонько выйти в сад и отравить Дамьена.
В наступившей тишине было слышно, как тяжело дышит Алиса. Кэт скользнула взглядом по лицам. Крис, сдвинув брови, подался вперёд, не выпуская руку Сонси. Та испуганно раскрыла рот. Белая мышь, подумала Кэт.
— Уилф единственный, кто открыто заходил к Терезе перед тем, как она якобы пыталась покончить с собой. Бетси послала его за петрушкой, и, вернувшись, он сообщил, что Тереза какая-то усталая и сонная. Тереза это подтвердила. Однако он мог потом зайти ещё раз, когда все считали, что он спит, отравить Терезу газом, обставив это как самоубийство.
Анна подскочила словно ужаленная.
— Но это же бред! — крикнула она. — Полный бред! Папа никогда бы не смог… я хочу сказать, не стал бы этого делать. Ты, видно, совсем рехнулась! Ради бога, Крис, скажи ей!
— Анна, я должна была изучить любую возможность, — отчеканила Берди. — Мне совсем не хочется причинять тебе или Уилфу лишнюю боль, особенно в такой момент, но вы должны знать всё, до мелочей. Так вот, ты права. Я тоже пришла к выводу, что твой отец не мог так поступить. Он в состоянии аффекта мог бы убить Дамьена, но это отняло бы у него все силы, на большее он был уже неспособен. После убийства в саду Уилф словно пребывал в летаргии. Ни эмоционально, ни физически он был бы не в состоянии осуществить попытку убийства Терезы, не говоря уже о поджоге дома. А по зрелом размышлении я убедилась, что и на убийство Дамьена его бы не хватило. Он настолько пассивен, что никакие эмоции не в силах подвигнуть его на быстрые и решительные действия.
В глазах Уилфа застыло безнадёжное отчаяние. Она могла бы оставить ему одну каплю надежды, подумала Кэт. Неужели она не видит, как ему хочется, чтобы хоть кто-нибудь поверил, что он может постоять за свою дочь? Ей-богу, он бы предпочёл обвинение в убийстве, чем эту горькую правду.
— А теперь, — сказала Берди, — перейдём к человеку, который довольно долго водил меня за нос.
— Ко мне! — невесело улыбнулась Тереза.
— Да, — чуть смутившись, подтвердила Берди. — Это была нелёгкая задача. Только когда Анна слово в слово пересказала монолог Дамьена в гараже, у меня мелькнуло подозрение, что там были вы и Нел, а вовсе не Джилл, как уверяла Анна.
Тереза кивнула.
— Он вырвал у меня обещание встретиться с ним в гараже около половины двенадцатого, когда, по его расчётам, все заснут. Теперь уж всё позади, а я всё думаю, какая же я была дура, что приняла это так близко к сердцу. В общем-то он не мог меня ни к чему принудить. Просто раньше… перед тем, как мы расстались, он был так груб, жесток даже… — У неё на лице опять появилась грустная улыбка. — Говорил, что я ему осточертела, что я старая, толстая, неуклюжая. Показывал мне фотографии красавицы жены и других своих «девочек», как он их называл. А я ведь даже не знала, что он женат.
Тереза униженно глянула на Анну. Та сидела, демонстративно уставившись в окно, надменно вскинув голову; на щеках её пылали два красных пятна.
— Да что говорить! — вздохнула Тереза. — Обычная история: твой единственный, неповторимый вдруг оказывается полным ничтожеством, и ты вдруг понимаешь, что была дурой. Вот и всё.
Сидя в своём тёмном углу, Тоби внезапно почувствовал непонятный, неподобающий его возрасту трепет. Такой Терезу он ещё не видел. Он-то думал, она всё ещё любит Трелора, а оказывается, нет. Ну и дурак же этот Трелор! «Толстая, старая, неуклюжая»… Да такое изумительное лицо никогда не состарится.
