объявило бы: «Виновна» после суда, длившегося десять недель.
Я попросил их не верить услышанному и попросить других сделать то же самое.
– Вы же знаете, что я бы не стал проделывать все это, не так ли? – сказал я, удивляясь тому, что наша восьмилетняя дружба могла так легко дать трещину. – Вы мне верите, не правда ли?
Эш пожал плечами.
– Конечно, верим, дружище, но что-то тут есть. Ты же был безумно влюблен в нее. Тут есть от чего потерять гайки, не так ли?
– Эш, Люси! Я ничего не делал. Мы расстались, вот и все. Никаких скандалов, никаких проколотых шин. И, наконец, в тот уикенд даже не было дождя! Скажите, что вы мне верите.
Люси посмотрела мне прямо в глаза.
– Конечно, мы верим, – сказала она.
Эш кивнул.
– Это совсем на тебя не похоже. Но ты что-то недоговариваешь.
– Надеюсь, скоро смогу рассказать больше, – обнадежил их я и выпроводил из комнаты. Я знал, что мне нужно сохранять спокойствие. Элли открыла огонь из всех орудий, но я решил не огорчаться из-за диких слухов, о которых все забудут через несколько часов. Я решительно открыл файл и углубился в соглашение о распределении наследства, как вдруг снова зазвонил телефон. Это была секретарша, ведущая прием посетителей. Она сказала, что тут ко мне мистер и миссис Стэнли Фортьюн. Меня всегда забавляло, что, когда моя мать общалась с кем-нибудь на официальном уровне (а секретарша в первоклассной юридической фирме, несомненно, была именно таким лицом), ее голос становился особенно звучным и она представлялась как мистер и миссис Стэнли Фортьюн.
– О'кей, соедините меня с ней, – попросил я.
– Гм-м, – произнесли мне в ответ. – Но я имею в виду, что мистер и миссис Фортьюн ждут вас здесь внизу.
Я удивленно взглянул на трубку.
– Что? Почему?
Секретарша начинала терять терпение.
– Я не совсем в курсе. Вы хотите, чтобы я спросила?
– Если вы не имеете ничего против.
На том конце трубку прикрыли рукой, и донеслись приглушенные звуки.
– Они проходили мимо. И они никогда не видели ваш офис, хотя вы и проработали здесь восемь лет.
Расстроенный столкновением моей службы с моей семьей, я спустился и оттащил своих родителей от секретарш, принимавших посетителей внизу.
– Я принесу эти фотографии в следующий раз, – пообещала мама одной из них. – Он так прелестно на них выглядит – галстук в тон рубашке. О, что за время были семидесятые!
Мама была разодета в пух и прах.
– Тебя пригласил на чай премьер-министр, не так ли? – поинтересовался я.
– Чарли, что я всегда тебе говорила? Если ты подтянут внешне, значит, ты таков и на деле.
Я улыбнулся папе, который выглядел несчастным в блейзере и галстуке с танцующими газонокосилками.
– Не мешало бы завести тут несколько растений – сразу бы стало веселее, – заметил он.
– Итак, вы просто проходили мимо, не правда ли? А куда вы направлялись?
Возникла неловкая пауза. Эта проклятущая Элли! Ну, это уж слишком! Ей бы не следовало впутывать в это наши семьи. Она, конечно, позвонила своей матери, а та – моей. И моя мама решила – а возможно, ее попросили – немедленно принять меры. Мне когда-то подарили «Искусство войны» Сун Цу – обязательное чтение для честолюбивого юриста. Я вдруг пожалел, что куда-то ее засунул.
– Мы приехали, чтобы сделать кое-какие покупки, зайти в банк – в общем, по делам.
– Ну, здесь вокруг нет магазинов, а ближайший банк – это Мальтийский банк. Я не знал, что у вас там вклады.
– Мы оценивали наше финансовое положение, – туманно пояснил папа.
– Ну что же, приятно было вас повидать, – сказал я, давая понять, что разговор окончен, и направился к парадному входу. – Я в самом деле занят. Что, если я позвоню вам сегодня вечером?
Снова последовало неловкое молчание, мама не сдвинулась с места.
– Теперь, раз уж мы здесь, нам бы так хотелось увидеть, где ты работаешь.
Я провел в воздухе рукой:
– Вот здесь. Тут особенно не на что смотреть. Просто офис.
– Нет, твою комнату и все такое. А потом мы могли бы немного поболтать о разном. – Даже если бы мне заплатили за это по пятьсот фунтов в час, я бы прекрасно мог обойтись без этой «болтовни».
Но если уж моя мама что-то забрала себе в голову, она не уступит ни на йоту.
– Вообще-то нам не разрешается никого приводить в офис. У нас полно комнат для встреч с посетителями. Может быть, я покажу вам одну из них перед тем, как вы уйдете?
Но мама помахала своей подруге секретарше.
– Вы не возражаете, если Чарли проведет нас к себе в комнату? – громко осведомилась она. – Мы всего на несколько минут.
– Никаких проблем, миссис Фортьюн, – прокричала та в ответ. Сдавшись, я повел их к лифту, и мы поднялись на мой этаж. Мы уже почти добрались до моей комнаты, когда мама вдруг притормозила возле машинописного бюро.
– Кто из вас Сью?
Моя секретарша встала, и мама ей представилась. Они хорошо знали друг друга: ведь мама столько раз звонила мне на работу.
– Вот рецепт слоеного торта с клубникой, который я всегда обещала вам дать, – сказала мама, копаясь в сумке, и папа просиял от приятных воспоминаний. Мама и Сью начали обсуждать, как со мной трудно.
– Вы мне можете не рассказывать, – заявила моя мама. – В детстве он отказывался подходить ко мне, когда я пользовалась ножом для разрезания бумаги, чтобы вскрыть письмо. Говорил, что боится.
– Поразительно! – сказала Сью. – Он и сейчас говорит то же самое. Мне каждое утро приходится вскрывать почту, будто я его рабыня.
– Меня просто нервируют острые предметы, – отрезал я. – Никогда не знаешь, кого захочется заколоть. – И я сверкнул глазами на обеих.
Папа подошел к шкафу, где хранились канцелярские принадлежности.
– Боже мой! – воскликнул он в изумлении. – Я не знал, что бывают голубые стикеры для заметок. Ты их видел, Чарли?
Безупречно рассчитав время, появился Грэхем с документами, которые надо было перепечатать. Когда он узнал, кем были посетители, то взгляд его сделался неодобрительным и обратился ко мне. Всего несколько минут назад он наставлял меня относительно повышения интенсивности работы, а я сейчас воссоединялся со своей семьей в машинописном бюро.
– Какой у вас тут большой офис, – сказал мой папа, пожимая ему руку. – Знаете, у вас тут есть оранжевые стакеры. Всегда считал, что они бывают только желтого цвета.
– Люси, Эшок! – вдруг вскричала мама и помахала им. – Идите сюда и поздоровайтесь. Сто лет вас не видела. – Сейчас уже почти весь этаж наблюдал, как они покорно приблизились к маме. Это уже начинало походить на вечеринку.
Народ все прибывал и прибывал, и тут мама заметила Элли, которая вышла из лифта и целеустремленно двинулась по коридору.
– Элинор! – воскликнула мама со счастливым видом. – Как приятно тебя видеть, дорогая!
Элли подошла и обняла мою маму, озорно мне подмигнув.
– Я так расстроилась, узнав о том, что случилось. – Тут мама покачала головой, глядя на меня в упор. – Уверена, мы сможем это уладить. Чарлз никогда не знает, что для него лучше.
– Мама, будь любезна…
– Так что весьма кстати, что мы здесь и можем подтолкнуть его в правильном направлении, как ты
