Вариант один – за ним увязаться, в кильватере, и где-нибудь подальше, в безопасном месте, состыковаться. Только он без пушки не полетит. Приказ у него… Так пилоты между собой говорили…
– Дрянь дело, – задумчиво констатировал Бугаев. – А Иванов почему молчит?
– А он репку тянет-потянет, – сержант развел руками. – Не может пока вытянуть… Уже и стреляли, и что только не делали… Мажут снайперы банановые…
– Прицельно стрелять, наверное, буря мешает… – предположил капитан.
– Сколько у нас осталось? – Полковник нахмурился.
– Четыре минуты, – мгновенно ответил Мищенко. – А до чего?
– СТУРНы к бою! Ученым – плазмолопаты! Экстренная посадка! Раздать страховочные ремни!
– Есть! – бодро ответил капитан. – Зинчук, в кабину!
– Пилоты могут не подчиниться… – Сержант почесал затылок.
– Я же тебе сказал – в кабину! – рявкнул Мищенко. – Держать пилотов под прицелом!
– А-а! – Сержант восхищенно вздохнул. – Вы так быстро соображаете! До меня-то только дошло…
– Я исполняю быстро, – неожиданно признался капитан. – Голова у нас на всех одна… в полковничьих погонах…
Зинчук попытался представить себе голову в погонах, но предаваться столь сложным фантазиям не было времени, и он оставил затею до лучших времен.
Ровно через полминуты весь исследовательский отряд и остатки «дебоширов» снова были на вершине бункера-холма. Над долиной курганов бушевал свирепый ураган, и людям пришлось пристегнуться к черному стволу ремнями. Завывания ветра перекрывали все звуки, а грохот поднятых в воздух камней и комьев земли сливался со стуком плазмолопат и выстрелами СТУРНов в единую барабанную дробь. Из-за сильнейшей магнитной бури радиосвязь не работала, и воинам приходилось обмениваться жестами.
«Быстрее!» – при помощи отмашки торопил подчиненных Бугаев.
«Минута осталась, не больше!» – Мищенко показал сначала один палец – почему-то средний, – а затем резанул себя ребром ладони под нижней челюстью.
«Успеем!» – заверил его полковник, по-простому махнув рукой от плеча.
Сверху и с тыла на работников налетели сразу два новых шквала. Теперь они были не пыльными, а насыщенными тяжелой, разогнавшейся до приличной скорости влагой.
«Смоет!» – бросая лопату, прожестикулировал Калашников, словно бы стряхнув с пояса и ширинки невидимую пыль.
«Работать!» – Бугаев, с трудом преодолевая сопротивление урагана, пнул майора в ляжку.
Тот быстро поднял инструмент, но успел копнуть только пару раз, и его действительно смыло. Влажная от усиливающегося ливня почва уплыла у него из-под ног, и майор съехал по склону холма куда-то вниз. Страховочный ремень он, конечно, застегнул небрежно, как в его понимании и полагалось начальству, и тот остался одиноко болтаться на столбе.
Гигантская волна была уже рядом. Вой ветра перекрыл более мощный звук – гул ревущего океана, но вода еще не накрыла героев-землекопов. Сами они определяли это по отсутствию всесокрушающего удара. Вода лилась со всех сторон, но пока это был только предваряющий волну ливень, бьющий с силой приличного пожарного гидранта.
«На борт!» – указывая большим пальцем вверх, приказал Бугаев.
«А майор?» – постучал одним пальцем себя по плечу Мищенко.
«А… – Бугаев выругался неприличным жестом. – Все на борт! Я сам!»
«Дустназаров, достать майора», – самовольно просемафорил Зинчук, подкрепляя приказ крепким подзатыльником.
Хлеборез умудрился отдать честь и ловко съехал на пятой точке в хлябающую серую тьму, которая начиналась уже в метре от вершины холма.
Бугаев с тоской взглянул на АБОТ, из последних сил удерживающий высоту, и ему показалось, что сквозь потоки воды и грязи он видит бледное лицо пилота, которому отчаянно хотелось взлететь, но к его затылку снова нежно прижался ствол сержантского СТУРНа. Зинчук, вопреки собственному утверждению, быстро учился думать самостоятельно.
«Растут сынки… – Бугаев с гордостью вздохнул. – Надо будет его в школу прапорщиков определить, пока не спился. Такой талантливый сержант!»
На вершине холма остались лишь Мищенко и Бугаев. Время шло, волна была уже в каких-то ста метрах, а ни майор, ни хлеборез так и не возвращались. Капитан осторожно потянул за страховочный ремень Дустназарова, и тот дернулся в ответ. Мищенко тут же ухватился за трос обеими руками. Спустя секунду к нему присоединился и Бугаев. На то, чтобы вытащить наверх два грязных шевелящихся комка, офицерам потребовалось еще две секунды.
«Пшли!» – капитан пинками подогнал потерпевших к люку АБОТа.
«Залезай!» – приказал ему Бугаев, когда капитан попытался пропустить командира вперед.
Мищенко послушно впрыгнул в приемный отсек челнока и проворно развернулся, чтобы помочь полковнику, но в это мгновение АБОТ наконец-то накрыла волна…
Глава 33
– Ну а плеваться-то зачем?
Матвей услышал этот вопрос сквозь шум прилившей к голове крови и громкий стук сердца.
– Так я же не видел, где ты тут приземлилась…
– Теперь не оттирается!
Судя по голосу, возмущалась… Даша! Мотя, все еще не веря в такое счастье, осторожно приоткрыл один глаз и скосил его вправо, на звук голосов.
– Красота-а, – блаженно протянул мастер.
Он сидел на заросшем сочной травой пригорке и лениво щурился от лучей яркого летнего солнца. Матвей открыл второй глаз и бодро вскочил на четвереньки.
– Тебе понравилась эта позиция? – с издевкой спросил Шуберт. – Вообще-то у людей принято ходить на двух конечностях.
– Мы в… раю? – Дежурный огляделся.
Покрытая высокой травой равнина простиралась во все стороны до горизонта. Казалось, что вокруг нет ничего, кроме травы, голубого неба и золотистого солнышка.
– Нет, там деревья должны расти, – возразила Даша, – с яблоками… Яблони…
– Ра-асцветали… – пропел Борисов, прикусывая длинную травинку, – полные кефали… Мы, друзья мои, там, где и полагается оказаться праведникам, исполнившим свой гражданский и военный долг с честью и до конца.
– Жалко… – Матвей вздохнул. – Я только жить начал…
– Мы в раю местного значения, – продолжил Борисов, не обращая внимания на его реплику. – Знаете, как древние мусульмане готовили камикадзе? Запускали их на денек-другой в гарем посреди оазиса, а потом говорили: пожертвуешь собой – попадешь в рай, то есть в такой же гарем, только на небесах. И эти ребята шли на дело без посторонних сомнений… Наши гостеприимные х-х-хозяева пошли дальше. Они устроили тут настоящий рай, в котором еще до гибели можно облюбовать местечко и встретить кончину на уже забитом участочке.
– Камикадзе? – с сомнением переспросил Матвей. – Какое-то странное имя… для мусульманина.
– Ну, в древности много чего странного было…
– Я не хочу! – Даша округлила глаза. – Нет, дело не в вашем обществе, просто мне еще рано… в кончину!
– Всем рано, – согласился Борисов. – Но теперь мы где-то совсем уж в центре станции-планеты, и в какой стороне расположен ангар с моими корабликами, я не подскажу…
– Слушай, а откуда ты все это узнал? – встрепенулся Мотя.
– Я же разведчик! – Шуберт многозначительно подмигнул.
– Какой-то жаркий рай, – капризно заметила Даша. – И водоемов никаких нет…
– Да, попить бы… – Матвей сглотнул.
– Ну, пошли искать. – Мастер встал и потянулся. – Делать-то больше нечего.
– Ставлю сотню, Борисов, что ты знаешь, куда идти. – Мотя подозрительно прищурился.
