за отцом.
— Но отец сбежал, — подсказал Дамблдор.
— Да. Через некоторое время отец начал бороться с заклятием Империус точно так же, как и я. Были периоды, когда он осознавал происходящее. Мой Повелитель решил, что стало небезопасно выпускать его из дома. Вместо этого, он заставил отца посылать письма в министерство. Он заставил его писать и говорить, что он болен. Но Червехвост пренебрег своими обязанностями. Он был недостаточно внимателен. Отец сбежал. Мой Повелитель предположил, что тот направляется в Хогвартс. Отец собирался рассказать всё Дамблдору. Он собирался признаться, что выкрал меня из Азкабана. Мой Повелитель написал мне в письме о побеге отца. Он велел мне остановить его любой ценой. Так что я ждал и наблюдал. Я использовал карту, которую взял у Гарри Поттера. Карту, которая чуть всё не погубила.
— Карту? — быстро переспросил Дамблдор. — Какую такую карту?
— Карту Поттера с планом Хогвартса. Он увидел меня на нём. Он увидел меня крадущим дополнительные компоненты для Оборотного зелья из кладовой Снейпа. К счастью, Поттер решил, что это мой отец, ведь у нас одинаковые имена. Я забрал карту у Поттера той ночью, и сказал ему, что мой отец ненавидит Тёмных Магов. Поттер полагал, что отец подозревает Снейпа. В течение недели я ждал, когда отец доберется до Хогвартса. Наконец, однажды вечером карта показала, что он появился на территории замка. Я натянул Плащ-невидимку и двинулся ему навстречу. Он шёл вдоль опушки леса. И тут появились Поттер и Крам. Я ждал. Я не мог причинить вреда Поттеру, он предназначался моему Повелителю. Поттер побежал, чтобы позвать Дамблдора. Я оглушил Крама, а потом убил отца.
— Не-е-ет! — завопила Винки. — Мастер Барти, мастер Барти, что вы говорите?
— Вы убили отца, — повторил Дамблдор, тем же самым мягким голосом. — Что вы сделали с телом?
— Отнёс в лес и накрыл Плащом-невидимкой. У меня была карта. Я видел, как Поттер вбежал в замок. Он встретил Снейпа, затем к ним присоединился Дамблдор. Я видел, как они покинули замок. Я вышел из леса позади них и догнал их.
Я сказал Дамблдору, что Снейп рассказал мне, куда они пошли. Дамблдор велел мне отыскать отца. Я же возвратился к его телу, продолжая следить за остальными по карте. Когда они ушли, я преобразовал тело отца. Он стал костью, которую я похоронил в свежевскопанной земле перед хижиной Хагрида, закутавшись в Плащ-невидимку.
Наступила гнетущая тишина, только Винки продолжала рыдать. Тогда Дамблдор сказал: — И сегодня вечером…
— Я предложил отнести Кубок в лабиринт перед обедом, — прошептал Барти Крауч. — Превратил его в Портключ. План моего Повелителя сработал. Он вернул былую силу, а я получу награду, о которой даже не мечтал никто из волшебников.
Безумная улыбка вновь озарила его лицо и он уронил голову на плечо. В наступившей тишине были слышны лишь всхлипы Винки, рыдавшей в углу.
36. На перепутье
Дамблдор встал. Он пристально посмотрел на Барти Крауча, на лице его читалось отвращение. Затем он снова взмахнул волшебной палочкой — из неё вылетели веревки и крепко обвились вокруг Барти Крауча. Он повернулся к профессору МакГонагалл:
— Минерва, могу я попросить вас посторожить его, пока я отведу Гарри наверх?
— Конечно, — сказала профессор МакГонагалл. Её лицо выражало брезгливость, как будто перед её глазами кого-то только что стошнило. Но когда она вытащила свою палочку и наставила её на Барти Крауча, её рука не дрогнула.
— Северус, — Дамблдор обратился к Снейпу, — пожалуйста, попросите мадам Помфри зайти сюда. Нужно перенести Аластора Хмури в больничное крыло. Затем спуститесь вниз и найдите Корнелиуса Фаджа. Я не сомневаюсь, что он захочет лично задать Краучу пару вопросов. Передайте, что, если я ему понадоблюсь, то через полчаса он сможет найти меня в больничном крыле.
Снейп молча кивнул и вышел из комнаты.
— Гарри, — мягко позвал Дамблдор.
Гарри встал и снова покачнулся — боль в ноге, которую он не замечал, пока слушал Крауча, теперь стала ещё сильнее. Он понял, что дрожит. Дамблдор взял Гарри под руку, и они вышли в тёмный коридор.
— Сперва пойдём ко мне в кабинет, Гарри, — спокойно сказал Дамблдор, когда они прошли лестничный пролёт. — Там нас ждёт Сириус.
Гарри кивнул. Он словно окоченел и потерял чувство реальности, но ему было всё равно, он был даже рад этому. Он не хотел ворошить свежие и чёткие как фотографии воспоминания о том, что произошло с тех пор, как он прикоснулся к Кубку Трёх Волшебников. Ему не хотелось вспоминать всё увиденное, но в голове проносились ясные, словно фотографии, сцены. Хмури-«Дикий Глаз» в своём сундуке. Червехвост, катающийся по земле, сжимающий обрубок руки. Появление Волдеморта из дымящегося котла. Седрик… мёртвый… просит вернуть его тело родителям…
— Профессор, — пробормотал Гарри, — где мистер и миссис Диггори?
— Они с профессором Спраут, — сказал Дамблдор. Его голос, такой спокойный во время допроса Барти Крауча, слегка дрогнул. — Она — Глава Дома Седрика и хорошо его знала.
Они дошли до каменной горгульи. Дамблдор сказал пароль, горгулья отодвинулась, и они поднялись по винтовому эскалатору к дубовой двери. Дамблдор открыл её и вошел.
Там стоял Сириус. Лицо его осунулось, как тогда, когда он сбежал из Азкабана. Он кинулся к Гарри.
— Как ты? Я знал… я знал, что нечто вроде этого должно… что там стряслось?
Руки его задрожали, когда он усаживал Гарри в кресло у стола.
— Что случилось? — настойчиво повторил он.
Дамблдор стал пересказывать Сириусу историю Барти Крауча. Гарри почти не слушал. Он был совершенно разбит, каждая косточка в его теле ныла; он хотел просто сидеть здесь, чтобы никто его не трогал, пока он не заснёт — тогда ему больше не надо будет ни думать, ни чувствовать.
Послышался лёгкий шелест крыльев. Феникс Фокс слетел с насеста, скользнул через кабинет и сел Гарри на колено.
— Привет, Фокс, — тихо сказал Гарри.
Он погладил красивые золотисто-алые перья феникса. Фокс дружелюбно смотрел на него. В исходившем от него тепле было что-то успокаивающее.
Дамблдор замолчал. Он сел за стол, напротив Гарри и попытался заглянуть ему в глаза. Но Гарри избегал его взгляда: он знал, что нужно Дамблдору — тот хотел, чтобы Гарри всё вспомнил, чтобы пережил сегодняшний вечер заново.
— Мне нужно знать, что произошло после того, как ты прикоснулся к Портключу в лабиринте, Гарри, — произнёс Дамблдор.
— Мы можем отложить это до утра, Дамблдор? — резко спросил Сириус. Он положил руку на плечо Гарри. — Пусть поспит. Ему надо отдохнуть.
Гарри почувствовал, как в нём поднимается волна благодарности к Сириусу, но Дамблдор словно того не слышал. Он наклонился к Гарри. Гарри неохотно поднял голову и взглянул в синие глаза.
— Если бы я мог помочь тебе, — мягко сказал Дамблдор, — погрузив тебя в зачарованный сон и позволив тем самым оттянуть момент, когда тебе придется подумать о том, что произошло сегодня, я бы это сделал. Но я-то знаю. Ненадолго заглушённая боль становится сильнее, когда ты её наконец почувствуешь. Ты был храбр, ты превзошел все мои ожидания. Я прошу тебя снова набраться мужества. Я прошу тебя рассказать нам, что произошло.
Феникс пропел одну мягкую ноту. Звук задрожал в воздухе, и у Гарри возникло ощущение, что горячая жидкая капля проскользнула по его горлу в желудок, согрела его и придала сил.
Он глубоко вздохнул и стал рассказывать. Пока он говорил, перед его глазами проносились видения этой ночи: он видел лопающиеся пузырьки в зелье, оживившем Волдеморта, видел Пожирателей смерти, появляющихся у могил, тело Седрика, лежащее на земле рядом с Кубком Трёх Волшебников.
Пару раз, Сириус порывался что-то сказать, всё ещё держа руку на плече Гарри, но Дамблдор останавливал его, и Гарри был этому рад, потому что теперь ему легче было продолжать рассказ. Это было, пожалуй, облегчением; Гарри чувствовал, словно что-то ядовитое испаряется из него, и ему стоило больших усилий произносить вслух события этого вечера, но он понял, что, когда закончит, ему станет легче.
Когда Гарри рассказал, как Червехвост пронзил его руку кинжалом, Сириус испустил дикий вопль, а Дамблдор встал так резко, что Гарри вздрогнул. Дамблдор обошёл вокруг стола и попросил Гарри вытянуть руку. Гарри показал место, где был распорот рукав, и порез.
— Он сказал, что моя кровь сделает его сильнее, чем любая другая, — объяснил Гарри Дамблдору. — Он сказал, что та защита, которую… мне оставила мама… перейдёт и к нему тоже. И он оказался прав — он мог ко мне прикоснуться, без вреда для себя, он дотронулся до моего лица.
На долю секунды Гарри показалось, что в глазах Дамблдора он заметил триумфальный блеск. Но в следующую секунду он убедил себя, что ему показалось, потому что, когда он возвращался к своему креслу за столом, таким старым и усталым Гарри его ещё никогда не видел.
— Очень хорошо, — сказал он, усаживаясь. — Волдеморт одолел именно этот барьер. Гарри, продолжай, пожалуйста.
Гарри объяснил, как Волдеморт появился из котла, рассказал всё, что помнил из речи Волдеморта к Пожирателям смерти. Затем как Волдеморт развязал его, вернул ему волшебную палочку и приготовился к дуэли.
Но когда он дошёл до того момента, когда золотые потоки света соединили его с Волдемортом палочки, ему помешал комок в горле. Он пытался продолжать, но образы, появившиеся из палочки Волдеморта, всплывали в его памяти. Он видел Седрика, старика, Берту Джоркинс… свою мать… отца…
Он обрадовался, когда тишину нарушил Сириус.
— Палочки соединились? — спросил
