Докричаться до мира

Стоп, это рябь давит.

Подышали, успокоились, насмотримся еще. Вон, фильмы есть, там даль качественно прорисована. Скажи спасибо, без невесомости рейс. Вот бы пришлось с Хо возиться – подумать тошно.

И снова о тошноте… Каково сейчас внизу, на Релате, моей наставнице? Не зря она хотела свалить с нами!

От запрещенного воздействия госпожи Энзи уважаемые люди и не-люди уже отошли и теперь шало соображают, на что они сгоряча согласились. Сколько стоит «Птенец», кто даст ресурсы на второй, почему все кивали и не спорили? Кто утвердил наш дурацкий экипаж? Есть ли у декана… опять запамятовала… ага, Пэйлитаринэллара, они уж точно не произнесут, хоть какой заместитель и чего этот заместитель стоит? На чем мы собираемся перемещаться по Хьёртту, если сядем вопреки плану? Надо ли сообщать об экспедиции во всеуслышание, или до поры сведения целиком засекретить? Как тогда засекретить взлет, дело-то шумное! Вопросы хоть завтра можно выпускать толстыми книжными томами, но увы, – ответы к ним не прилагаются вовсе. Ох и веселый у них ужин в Академии! Почти семейный: Ялитэ на первое, львица на второе. Я, сидя за столом Круга, успела скосить взгляд в выкладки Эла. Шансы стартовать и добраться до места – менее пятидесяти процентов. Вероятность возвращения первого экипажа в случае посадки – ниже достоверной погрешности. Это позитивный прогноз, кстати. Но в моей семье все везучие. А прогноз не вполне точный, он и им недоговорил очень многое.

Риан сейчас наверняка спешит к Лимме, ей совсем худо. Такое страшное и невозвратное, как полет практически без надежды на выживание, решить в одиночку непосильно тяжело. Эла она с детства знает и уважает, меня любит как родную. И винит себя до сих пор за гибель подводного корабля, ушедшего восемнадцать с лишним лет назад во впадину океана вместе с моей семьей. Энзи тогда одна настаивала на смене сроков и негативном прогнозе по чутью, но ее не послушали. Львица запомнила, что в критических случаях просить нельзя. И рассчитывать на понимание не стоит. Надо давить и вырывать, брать когтями, зубами, весом. Как сегодня.

Много лет назад от семьи осталась только я, деточка нашей Лиммы. Точнее, двоюродная племянница, – обожаемая, богато одаренная, капризная, самая родная, сегодня без колебания отправленная на верную гибель львицей, не жалеющей себя и других ради большого дела. Уж ей-то декан сказал куда больше о скрытности своих мерзких родичей. И догадываюсь, кого именно. Я его видела шесть лет назад. Наверняка.

Ночью Энзи снимет шпильки, сотрет косметику и будет плакать взаперти, пока никто не знает и не видит, как ей одиноко, страшно и плохо. Почти тридцать лет назад она истратила весь дар, спасая людей. А себе помочь уже не могла, ребенок погиб. Первый муж ее тогда оставил, обвинив в обычном для снави грехе: чужие дороже своих… Ялитэ буквально на руках носил, ведь ходить не могла. Лекарским Акадом ее от безделья занял, но вряд ли думал, чем увлечение обернется. «Два академика – это не семья, а ученый совет» – так шутили студенты. И накаркали, чтоб им!

Четвертый муж академиссы мне показался неинтересен сразу, самой Лиммой он тоже явно запланирован к сдаче в архив. Возле таких могучих, как она, трудно строить тихое счастье. Ей бы кого и умного, и дико-неколебимо упрямого, чтоб слова поперек ни-ни возразить и на руках сидеть пригревшись, когда лелеют и ни в чем не отказывают. Сильным женщинам очень нужно иногда быть слабыми, вот только где найти ей такого – нежного, несгибаемого и самого родного? Для одаренных, которых ласковыми, но пустыми словами не обмануть, вдвойне трудная задача.

У нас давно царит напряженный мир, время компромиссов и соглашений. Даже Риан порой тоскливо сетует, что люди измельчали и легко стали размениваться на деньги и власть. Потому он так мечтает о небе, иных мирах, расширении горизонтов, способном вернуть в мир настоящих, наполненных светом и готовых на все ради большой цели. Без вдохновенных безумцев Релат превращается в болото…

Та-ак, опять достала меня рябь. Говорил же Эл: спать. Койки на «Птенце» мерзко узкие и казенные, их сюда впихнули не иначе как вчера, узнав о срочном полете. Но все лучше, чем ничего. Закрыть глаза, расслабиться и выбросить глупости из головы. Да хоть шторм, я свой отдых сегодня заработала.

Мы летим!

* * *

Выдержки из «Правил общения с низшими»

Пособие издано малым тиражом, предназначается строго для последователей ан-моэ Грийена. Секретно. Год выпуска первой редакции – сотый от катастрофы.

«Все мы должны отчетливо понимать, как возникли и чем опасны нынешние условия недифференцированного общества.

Давайте уговоримся: мы, высшие, можем позволить себе называть вещи своими именами, без глупых поклонов в сторону фальшивых авторитетов.

Тот, кто обманом и коварством захватил полноту власти над расой айри и именуется ныне Великим драконом – не более чем выжившая из ума дряхлая ящерица-переросток. Его возможности огромны. Но разум – ничтожен! Этим воспользовались люди. Мерзкие отродья – снави – утверждают повсеместно, что своим бескорыстным служением они раз за разом спасают мир от чудовищных бед. На самом деле, эти твари захватили контроль над сознанием старого ящера. А идейным вдохновителем столь чудовищной акции, прекрасно спланированной и, увы, грамотно и успешно реализованной, является самый черный и коварный айри нашего времени – Аэртоэльверриан. Он гений, приходится признать очевидное. Но талант его не служит целям расы айри! Не помогает нам, наиболее мудрым и рациональным, владеть миром, как следовало бы по праву знания и силы.

Желая возвеличиться превыше совета старейших, указанный преступный айри ушел из горных поселений и долго исследовал возможность нанести удар.

Когда Великий дракон оказался на грани гибели по вине ничтожных людей, Аэртоэльверриан имел возможность и время – целых две сотни лет – на реализацию своего чудовищного плана. Как вы знаете, старый ящер предоставлял снавям всю полноту своего дара влияния на наш мир по их особому требованию, выраженному в использовании артефакта – «жемчужины», выдаваемой по его выбору самым подходящим. Люди пожелали использовать дар постоянно и фактически погубили Великого.

А потом возродили его якобы ценой жизни одной из снавей, именуемой Тиннара.

Еще раз подчеркиваю: вся акция спланирована Аэртоэльверрианом! Не зря он имеет наглость утверждать, что указанная снавь породнилась с неким Наири, являющимся дальним потомком кровосмесительной и недопустимой связи данного айри и низшей, женщины из рода людей. Таким образом, сам преступник не отрицает, что захватил власть над миром и разделил ее с низшими «родственниками».

Вернувшийся из небытия ящер, заявляю я, ан-моэ Грийен, – уже не Великий. Его разум искалечен. Именно этим объясняется уничтожение архивов с ценнейшими знаниями расы айри в горах в первый же год «нового» времени. Этим же объясняется наше изгнание из гор и абсурдное требование делиться достижениями с ничтожным человечеством. Учить этих дикарей, годных лишь для проведения опытов – в качестве рабочего материала – да еще, пожалуй, для простейших забав.

В указанных условиях нам, высшим, грозит полная деградация. Наши исконные ценности забываются. Наша власть слабеет. Технологическое лидерство сокращается. В связи с выше изложенным предлагаю следующее:

1. Аэртоэльверриан должен быть ликвидирован. Не он один, список предателей велик и растет с каждым годом! Но начинать следует с зачинщика бед. Задача предстоит трудная. Предатель прекрасно владеет техникой боя, умен и осторожен. К тому же явно находится под опекой обезумевшего Великого. Но мы будем стараться, год за годом.

2. Следует препятствовать вовлечению молодых айри в контакты с людьми. Они не должны обучаться и обучать в «Академии», этом жалком заведении низших. А мы просто обязаны проникнуть туда и занять в структуре высокие посты, сместив гнилого и вечно колеблющегося в решениях Ялитэ, по недосмотру вошедшего в совет старейших.

3. Промышленность и банковская система должны принадлежать айри. Ресурсы у нас есть. Прочее – дело времени и настойчивости. Получив эти два рычага, мы сможем поставить на место любого зарвавшегося правителя людей.

4. Необходимо вербовать активных помощников из числа людей. Всегда есть низшие, готовые на все ради денег и порванной глотки конкурента.