— Мы его видели, — прошептала Гермиона. — В больнице, помните? Он был в кровати напротив Локхарта, он там лежал, уставясь в потолок. А потом мы видели, как прибыла Ловушка Дъявола. Целительница сказала, что это рождественский подарок.
Гарри опять посмотрел на заметку в газете. Его объял ужас.
— Почему же мы не распознали, что это была Ловушка Дъявола? Мы ж ее раньше видели…мы ведь могли это предотвратить.
— Кто мог подумать, что она появится в больнице в виде комнатного цветка? — прервал его Рон. — Это не наша вина! Виновен тот, кто прислал его! Они должно быть полные тупицы, раз не проверили, что покупают.
— Очнись, Рон! — Гермиона покачала головой. — Я не думаю, что тот, кто посадил ее в горшок, не понимал, что она убьет каждого, кто к ней прикоснется. Это было убийство… хорошо продуманное убийство… если этот цветок прислали анонимно, как можно догадаться, кто убийца?
Гарри уже не думал о Ловушке Дъявола. Он вспоминал, как спускался на лифте на девятый этаж Министерства в день своего слушания и человека с болезненным выражением лица, который зашел на этаже 'Атриум'.
— Я видел Бода, — медленно произнес он. — Я видел его в Министерстве с твоим папой.
Рон открыл рот.
— Я помню, как папа рассказывал о нем дома! Он Затворник — он работал в Отделе Тайн.
Они посмотрели друг на друга, потом Гермиона потянула газету к себе, сложила ее, опять посмотрела на фотографии десятерых сбежавших Пожирателей Смерти и поднялась со скамьи.
— Куда ты? — поразился Рон.
— Отправить письмо, — Гермиона перекинула рюкзак через плечо. — Это… ну, в общем, я сама не знаю… но стоит попробовать… и я единственная, кто может это сделать.
— Терпеть не могу, когда она вот так себя ведет, — пробурчал Рон, когда он и Гарри встали из-за стола и не торопясь вышли из Большого Зала. — Она бы не переломилась, если бы сказала, что собирается делать? Это заняло бы десять секунд. Привет, Хагрид!
Хагрид стоял у дверей холла, ожидая, пока выйдет толпа учеников из Равенкло. Он все еще был в синяках, как в тот день, когда вернулся из своего путешествия к великанам, и новая царапина пересекала его нос
— Все в порядке? — попробовал он улыбнуться, но улыбка вышла вымученной.
— С тобой все нормально, Хагрид? — Гарри последовал за ним.
— Нормально, нормально, — произнес Хагрид, явно фальшивя. Он махнул рукой и едва не задел профессора Вектора, проходившего мимо. — Просто я занят, ну ты знаешь, обычные дела… надо готовить уроки… у пары саламандр гноится кожа… и к тому же, я на испытании, — пробормотал он
— Ты на испытании? — воскликнул Рон так громко, что несколько студентов с любопытством оглянулись. — Извини. Так ты на испытании? — прошептал он
— Ага, — сказал Хагрид. — Сказать по правде, этого нужно было ожидать. Проверка прошла не слишком хорошо…но так или иначе, — он глубоко вздохнул, — лучше я пойду разотру еще красного перца для саламандр, а то у них окончательно отпадут хвосты. Увидимся, Гарри! Рон!
Он с трудом двинулся в путь — к выходу и вниз по каменным ступеням и сырой земле. Гарри смотрел на него и задавался вопросом, сколько еще плохих новостей он сможет выдержать.
Новость, что Хагрид на испытании, стала общеизвестной в школе в течение следующих нескольких дней, но к негодованию Гарри, практически никто не был расстроен из-за этого; наоборот, некоторые студенты, естественно, Драко Малфой был среди них, ликовали. Что касается странной смерти работника Отдел Тайн в больнице Святого Мунго, то Гарри, Рон и Гермиона, судя по всему, были единственными людьми, которые знали или интересовались этим. В коридорах была одна тема для разговоров: десятеро сбежавших Пожирателей Смерти, чья история наконец-то проникла в школу не без помощи тех нескольких учеников, которые выписывали газеты. Ходили слухи, что преступников видели в Хогсмиде, что они наверняка прятались в Вопящей Лачуге и что собирались ворваться в Хогвартс, как однажды сделал Сириус Блэк.
Те, кто происходил из семей магов, чувствовали себя гораздо более значительными, слушая, как имена Пожирателей Смерти произносились с тем же страхом, что и имя Волдеморта; преступления, которые они совершили во время господства Волдеморта, стали легендарными. Среди Хогвартских студентов были родственники их жертв, которые оказались невольными объектами нездорового интереса, когда появлялись в коридорах. Сюзан Бонс, чьи дядя, тетя и кузины погибли от рук одного из этой десятки, на Травоведении грустно заметила, что она понимает, каково приходилось Гарри.
— Как ты такое выдерживаешь? Это ужасно! — заявила она прямо и высыпала слишком много драконьих удобрений на поднос с рассадой Визгливых Грохотунчиков, которые, почувствовав дискомфорт, стали извиваться и визжать.
Действительно, в эти дни Гарри снова стал предметом шушуканья в коридорах и тыканья пальцами, но он обнаружил и небольшое изменение в тоне шептавшихся голосов. Они были скорее любопытными, чем враждебными. Раз или два он расслышал обрывки разговора студентов, которые не доверяли версии «Оракула» о том, почему и как Пожиратели Смерти сбежали из крепости Азкабан. В страхе и замешательстве эти сомневающиеся могли принять только то объяснение, которое они знали, то, что Гарри и Дамблдор говорили еще в прошлом году — Волдерморт вернулся.
Не только у студентов изменилось настроение. Очень часто можно было встретить двоих или троих торопливо перешептывавшихся учителей, которые тут же замолкали, когда замечали приближение учеников.
— Очевидно, они не могут нормально разговаривать в учительской, — прошептала Гермиона, когда она, Гарри и Рон проходили мимо профессоров МакГоннагал, Флитвика и Спраут, собравшихся вместе вне кабинета Заклинаний. — Из-за этой Умбридж.
— Думаешь, у них есть новости? — Рон посмотрел через плечо на троих учителей.
— Даже если и так, нам же нельзя послушать, не так ли? — сердито произнес Гарри. — После этого Декрета… какой он уже по счету?
Новые постановления появились на досках объявлений на следующее утро после побега из Азкабана.
ПО ПРИКАЗУ ВЕРХОВНОГО НАДЗИРАТЕЛЯ ХОГВАРТСА
Учителям запрещено информировать студентов о том, что конкретно не относится к предмету, который они преподают.
В соответствии с Декретом об Образовании Номер Двадцать-Шесть.
Подписано: Долорес Джейн Умбридж, Верховный Надзиратель.
Последнее постановление стало предметом многочисленных шуток. Ли Джордан сделал вывод, что сама Умбридж теперь не сможет выговаривать Фреду и Джорджу за то, что они играют во Взрывные Хлопушки в конце класса:
— Но Взрывные Хлопки не имеют ничего общего с Защитой от Темных Сил, профессор! Это не касается вашего урока!
Когда Гарри увидел Ли в следующий раз, рука Джордана сильно кровоточила. Гарри посоветовал эликсир Мартлапа.
Он надеялся, что побег из Азкабана усмирит Умбридж, что она будет поставлена в щекотливое положение катастрофой, которая произошла прямо под носом ее обожаемого Фаджа. Однако, похоже, это только усилило ее страстное желание взять каждый аспект жизни Хогвартса под собственный контроль. Она явно мечтала побыстрее кого-нибудь уволить, и наиболее вероятными кандидатурами оставались профессор Трелони и Хагрид.
Каждый урок по Прорицанию и Заботе о Магических Существах проходил под бдительным оком Умбридж и ее записной книжки. Она сидела у огня в пропахшей благовониями комнате в башне, прерывая все более и более истеричные речи профессора Трелони сложными вопросами о гадании по птицам и гептомологии, настаивая на том, чтобы Трелони предсказывала ответы студентов, прежде чем они их
