Снэйпа.
— Ну что ж, урок был не таким плохим, как на прошлой неделе, что скажите? — спросила Гермиона, когда они, выбравшись по лестнице из подземелья, пересекали Вестибюль, чтобы пообедать в Большом Зале. — Да и домашние задания вроде бы получились неплохо.
Ни Рон, ни Гарри не ответили, тогда она продолжила:
— Я имею в виду, я и не ожидала высшей оценки, только не по его стандартам на С.О.В.У, но проходные баллы это ведь тоже достаточно, что скажите?
Гарри промямлил нечто невразумительное.
— Конечно, много чего может случиться между сегодняшним днем и экзаменами, но у нас еще навалом времени, чтобы подтянуться, и полученные оценки это что-то вроде базиса, да? На нем-то мы и будем основываться…
Они устроились за Гриффиндорским столом.
— Конечно, я была бы удивлена, получив, например, «0»….
— Гермиона, — резко оборвал ее Рон. — Если хочешь узнать, какие оценки получили мы, так и спроси об этом.
— Я не…я не имела в виду… ну, если вы хотите мне сказать…
— У меня «Н», — ответил Рон, опуская ложку в суп. — Счастлива?
— Здесь нечего стыдиться, — произнес, только что подошедший с Джорджем и Ли Джорданом, Фрэд. — Нет ничего плохого в хорошем и здоровом «Н».
— Но, — воскликнула Гермиона. — Ведь «Н» означает…
— «Неудовлетворительно», да кто бы спорил, — ответил Ли Джорджан. — Но это все же лучше «У»? «Ужасно».
Гарри покраснел и закашлялся, а Гермиона все еще обсуждала оценки на С.О.В.У:
— Ведь высшая оценка «О» — «Отлично», — сказала она. — А потом уже «Д»…
— Нет, «П», — поправил ее Джордж. — «П» — «Превосходящий ожидания». Я всегда думал, что мы с Фрэдом получим «П» по всем предметам, потому что превзошли ожидания всех учителей, вообще появившись на экзаменах.
Все, кроме Гермионы, захохотали, а она все не унималась:
— Значит после «П» идет «Д» — «Достаточно», и это ведь самый низкий проходной балл, так ведь?
— Ага, — ответил Фрэд, обмакнув рогалик в суп и целиком его проглотив.
— Потом «Н» — «Неудовлетворительно»… — Рон приветственно помахал поднятыми руками. — И «У» — «Ужасно».
— После них есть еще «Т», — напомнил ей Джордж.
— «Т»? — Гермиона пришла в смятение. — Еще ниже, чем «У»? И что же, черт побери, значит «Т»?
— Тролль, — ответил Джордж.
Гарри снова засмеялся, хотя и не был уверен в том, что Джордж шутит. Он вообразил, как станет скрывать от Гермионы, полученные за С.О.В.У. «Т», и решил прямо с этого момента учиться, не покладая рук.
— У вас уже был инспектированный урок? — спросил Джордж.
— Нет, — ответила Гермиона. — А у вас?
— Только что, прямо до ланча, — ответил Джордж. — Заклинания.
— Ну и как прошло? — одновременно воскликнули Гарри с Гермионой.
Фрэд пожал плечами.
— Не так уж плохо. Умбридж затаилась в углу и делала пометки в блокноте. Вы же знаете Флитвика, он принял ее, как гостя. Она много не спрашивала. Задала Алисии пару вопросов о том, как обычно проходят уроки, Алисия ответила, что очень хорошо. Вот и все.
— Я не замечалл, чтобы старина Флитвик занижал отметки, — сказал Джордж. — Обычно он всех протаскивает на экзаменах.
— Что у вас после обеда? — спросил Фрэд у Гарри.
— Трелоуни…
— Тут уж точно «Т».
— … и затем Умбридж собственной персоной.
— Будь хорошим мальчиком и не вопи сегодня на Умбридж, — попросил Джордж. — Ангелина с ума сойдет, если ты пропустишь еще хоть одну Квидитчную тренировку.
Но Гарри не пришлось дожидаться Защиты от Темных Сил, чтобы встретиться с Умбридж. Только Гарри расположился в самом темном углу кабинета Прорицания и достал свой дневник сновидений, как Рон ткнул его локтем под ребра. Обернувшись, Гарри увидел профессора Умбридж, влезающую в кабинет через люк в полу. Радостно болтавшие ученики мгновенно замолчали. Резко опустившаяся тишина, заставила, раздающую экземпляры «Сновидческого Оракула», профессора Трелоуни оглянуться.
— День добрый, профессор Трелоуни, — широко улыбаясь, поздоровалась Умбридж. — Полагаю, вы получили мою записку? С указанием даты и времени инспекции?
Трелоуни коротко кивнула, и рассержено повернулась к ней спиной, продолжая раздавать учебники. Все еще улыбаясь, Умбридж схватила ближайшее кресло и вытащила прямо на середину класса, устроившись всего в нескольких дюймах от стола профессора Трелоуни. Усевшись поудобнее, она извлекла из цветастой сумки блокнот, дожидаясь начала урока.
Трелоуни дрожащими руками одернула свою шаль, и оглядела студентов сквозь толстые стекла очков.
— Сегодня мы продолжим изучение пророческих снов, — голос ее непривычно дрожал. — Разбейтесь попарно, пожалуйста, и интерпретируйте последние сны друг друга с помощью «Оракула».
Она повернулась было к своему столу, но, заметив сидящую рядом Умбридж, свернула налево — к Парвати и Лаванде, погруженным в обсуждение самого, что ни на есть, последнего сна Парвати.
Гарри открыл «Сновидческий Оракул», и тайком взглянул на Умбридж. Та уже принялась что-то строчить в своем блокноте. Спустя несколько минут, она поднялась на ноги, и потащилась вслед за Трелоуни, прислушиваясь к ее разговорам со студентами, и сама тут и там задавая вопросы. Гарри с головой зарылся в книгу.
— Быстро придумай сон, — прошипел он Рону. — Вдруг эта старая жаба подойдет сюда.
— Я делал это в прошлый раз, — запротестовал Рон. — Теперь твоя очередь.
— Ох, я не знаю… — с отчаянием воскликнул Гарри, в последние дни он не сумел запомнить ни одного сна. — Скажем, мне снилось, что я…. топил Снэйпа в своем котле. Ага, вот так то…
Рон хохотнул и открыл свой «Сновидческий Оракул».
— Ладненько, мы прибавим твой возраст к дате твоего сна, и количеству букв в основном моменте…. Кстати, что это будет — «топить», «котел» или «Снэйп»?
— Не имеет значения, выбери любой, — Гарри бросил взгляд через плечо.
Умбридж делала пометки в блокноте, стоя за спиной профессора Трелоуни, расспрашивающей Невилла о его дневнике сновидений.
— Когда тебе это снилось в последний раз? — поинтересовался Рон, с головой погруженный в вычисления.
— Не знаю, вчера, или когда тебе будет угодно, — нетерпеливо отмахнулся Гарри, стараясь подслушать, о чем Умбридж разговаривала с профессором Трелоуни.
Они были уже возле соседнего стола. Умбридж вновь делала какие-то записи, а профессор Трелоуни с каждой минутой становилась все более удрученной.
— Ну а сейчас, — спросила Умбридж, сверля глазами Трелоуни. — Скажите мне, как давно Вы здесь преподаете?
Профессор Трелоуни нахмурилась, скрестив на груди руки и сутулясь, словно хотела защититься от унизительного инспектирования. После недолгой паузы, когда она будто бы раздумывала, насколько оскорбительна подобная форма вопроса, чтобы его можно было просто проигнорировать, и глубоко обиженным тоном, ответила:
