Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

— Твой папа, — в груди заломило, он задохнулся, — твой папа… на него напали…

— Что? — оторопел Рон.

— Папа твой! Его укусили, без дураков, там крови полно…

— Я пойду приведу кого-нибудь, — проговорил тот же испуганный голос, и Гарри услышал удаляющийся из спальни топот.

— Гарри, дружище, — неуверенно начал Рон, — ты… тебе просто приснилось…

— Нет! — порывисто воскликнул Гарри. Позарез нужно, чтобы Рон понял. — Это не сон… это не просто сон… я там был, я видел это… это я сделал…

Гарри расслышал, как Шеймас и Дин стали перешептываться, но сейчас ему было все равно. Головная боль немного отступила, но он по-прежнему был весь в поту и лихорадочно дрожал. Его снова вырвало, Рон отскочил в сторону.

— Гарри, тебе нездоровится, — неуверенно проговорил он. — Невилл пошел кого-нибудь позвать.

— Все нормально! — не в силах справиться с дрожью, Гарри задохнулся и вытер полой пижамы рот: — Со мной все нормально, а с твоим папой — нет, вот что страшно… нужно узнать, где он… из него кровь хлещет… я его… его укусила огромная змея.

Гарри попробовал встать с кровати, но Рон уложил его обратно, Дин и Шеймас все еще перешептывались где-то рядом. Гарри не знал — минута прошла или десять, он просто застыл, содрогаясь и ощущая, что боль в шраме мало-помалу стихает… затем донеслись торопливые шаги вверх по лестнице, и он опять услышал голос Невилла.

— Сюда, профессор.

В спальню ворвалась профессор Макгонаголл, в клетчатом халате и со съехавшими набок очками на костлявом носу.

— Что случилось, Поттер? Где у тебя болит?

Никогда еще Гарри не был так рад ее видеть, но сейчас ему нужно поговорить с членом Ордена Феникса, а не с тем, кто будет дрожать над ним и потчевать глупыми микстурами.

— Это с папой Рона случилось, — объяснил Гарри и снова сел. — На него напала змея, это правда, я видел, что произошло.

— Что значит, ты видел? — профессор Макгонаголл насупила черные брови.

— Не знаю… я заснул и оказался там…

— Ты хочешь сказать, тебе это приснилось?

— Нет! — возмутился Гарри: «Неужели никто так и не поймет?» — Сначала мне снилось совершенно другое, глупость какая-то… а потом все, раз, и прекратилось! И стало реальным, на самом деле. Мистер Уизли спал на полу, на него напала огромная змея, кровь хлынула, он упал, нужно выяснить, где он…

Словно остолбенев от ужаса, профессор Макгонаголл уставилась на него через перекошенные очки.

— Я не вру и я не сошел с ума! — Гарри сорвался на крик. — Я объясняю вам, я видел, что произошло…

— Поттер, я верю, — коротко отрезала профессор Макгонаголл. — Надевайте халат, идем к Директору школы.

Глава 22. Клиника волшебных болезней и травм св. Мунго

Для Гарри стало таким облегчением то, что Макгонаголл восприняла его всерьез, что он, ни секунды не колеблясь, вскочил с кровати, накинул халат и надел очки.

— Уизли, вам тоже следует пойти, — решила профессор Макгонаголл.

Ребята вышли из спальни следом за профессором Макгонаголл мимо притихших Невилла, Дина и Шеймаса, спустились по спиральной лестнице в гостиную, выбрались через отверстие за портретом Толстой Леди и направились по залитому лунным светом коридору. Гарри был близок к панике — ему хотелось бежать, кричать Дамблдору: они так неспешно двигаются, а мистер Уизли истекает кровью, вдруг эти зубы (Гарри усиленно старался не называть их про себя «мои зубы») были ядовиты?

Они обогнали миссис Норрис, та уставилась на них своими глазами-фонарями и тихо зашипела, но профессор Макгонаголл прикрикнула на нее: «Брысь!», и миссис Норрис растворилась во тьме, а несколько минут спустя они уже стояли у каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет Дамблдора.

— Зашипенные крутопчелы,[185] — сказала профессор Макгонаголл.

Горгулья ожила и отскочила в сторону, стена за ней раскололась надвое и явила глазам винтовую каменную лестницу в непрерывном движении вверх, словно спиральный эскалатор. Все трое ступили на движущуюся лестницу, стена за ними с глухим стуком сомкнулась, они, кружась, поднялись и оказались перед гладко отполированной дубовой дверью с медным дверным молоточком в форме грифона.

Хотя было уже глубоко заполночь, но из-за двери доносились голоса, точнее даже оживленная беседа. Казалось, Дамблдор принимает у себя, по меньшей мере, дюжину гостей.

Профессор Макгонаголл трижды стукнула дверным молоточком-грифоном, и голоса тут же стихли, будто их кто-то выключил. Дверь сама собой открылась, и профессор Макгонаголл ввела Гарри и Рона внутрь.

В комнате царил полумрак, причудливые серебряные приборы на столах не стрекотали и не пускали клубы дыма, как обычно, а застыли неподвижно, обитатели портретов прежних директоров и директрис школы, которыми были увешаны все стены, преклонили головы на рамы. За дверью, сунув голову под крыло, дремала на жердочке величественная багряно-золотая птица размером с лебедя.

— О, вот и вы, профессор Макгонаголл… и… ах…

Сидевший за своим столом, в кресле с высокой спинкой, Дамблдор подался вперед — в островок света от свечи, падавшего на документы, лежавшие перед ним. На Директоре был роскошно вышитый фиолетовый с золотом халат поверх белоснежной ночной сорочки, но выглядел Дамблдор совершенно бодрым, и внимательно посмотрел на профессора Макгонаголл сияющими синими глазами.

— Профессор Дамблдор, у Поттера было… скажем так, ночной кошмар, — начала профессор Макгонаголл. — Он утверждает…

— Это был не ночной кошмар, — быстро встрял Гарри.

Профессор Макгонаголл, слегка нахмурившись, взглянула на Гарри.

— Прекрасно, Поттер, тогда расскажите все Директору сами.

— Я… ну да, я спал, — признал Гарри и, несмотря на страх и отчаянное желание объяснить Дамблдору, его слегка передернуло от того, что Директор смотрел не на него, а изучал собственные сплетенные пальцы. — Но это был не просто сон… это было наяву… я видел, что произошло… — он перевел дыхание, — на папу Рона, мистера Уизли, напала гигантская змея.

Слова эхом разносились по комнате и, когда он закончил, показались слегка странными и, даже, смешными. Наступила пауза, Дамблдор откинулся назад и задумчиво воззрился в потолок. Рон, побледневший и напуганный, переводил взгляд с Гарри на Дамблдора.

— Каким образом вы все это видели? — ровно спросил Дамблдор, по-прежнему не глядя на Гарри.

— Ну… я не знаю, — с некоторым раздражением отозвался Гарри: «какое это имеет значение?» — наверное образы в голове…

— Вы меня неверно поняли, — так же ровно уточнил Дамблдор, — я имею в виду… вы можете вспомнить… э-э… откуда вы смотрели, где вы находились в момент нападения? Может быть, вы стояли рядом с жертвой или же видели эту сцену сверху?

Вопрос был таким проницательным, что Гарри оторопел: можно подумать, будто Дамблдор все знает…

— Я был змеей, — выдавил он. — Я видел все с точки зрения змеи.