сегодня на зельях будет почти пусто… Попробуй немного умаслить Снобгорна!
— Думаешь, с пятьдесят седьмой попытки повезет? — спросил Гарри.
— Повезет, — вдруг повторил Рон. — Гарри, точно, стань везунчиком!
— О чем это ты?
— Используй свое зелье везения!
— Рон, это… — потрясенно сказала Гермиона. — Конечно! Почему я об этом не подумала?
Гарри с удивлением уставился на них.
— Феликс Фелицис? — спросил он. — Не знаю… я вроде как берег его…
— Для чего? — недоверчиво осведомился Рон.
— Что на свете может быть важнее этого воспоминания, Гарри? — спросила Гермиона.
Гарри не ответил. Время от времени мысли о маленьком золотом флаконе маячили на горизонте его воображения, в голове вызревали смутные и неоформленные планы о том, как Джинни поругалась с Дином, а Рон так или иначе порадовался, что у нее новый парень, непризнанные, разве что во снах или в сумеречное время между сном и пробуждением.
— Гарри! Ты еще с нами? — спросила Гермиона.
— Что? Да, конечно, — ответил он, сосредоточившись. — Ну… ладно. Если мне не удастся поговорить со Снобгорном сегодня днем, я выпью немного Феликса и попробую еще раз вечером.
— Тогда решено, — бодро сказала Гермиона, поднимаясь, и изящно повернулась. — Предначертание… предопределение… предрасположение… — пробормотала она.
— Ой, ну хватит уже, — заныл Рон, — мне и так тошно… быстро, спрячьте меня!
— Это не Лаванда! — нетерпеливо сказала Гермиона, после того как во дворе появились еще две девочки, а Рон нырнул к ней за спину.
— Здорово, — отозвался Рон, выглядывая у нее из-за плеча. — Черт, а они выглядят несчастными, верно?
— Это сестры Монтгомери и, разумеется, они несчастны, ты что, не слышал, что случилось с их младшим братом? — спросила Гермиона.
— Я уже, честно говоря, не успеваю следить, что с кем случилось, — сказал Рон.
— Ну, на их брата напал оборотень. По слухам, их мать отказалась помогать пожирателям смерти. В общем, мальчику было всего пять лет, и он умер в Мунго, его не смогли спасти.
— Умер? — потрясенно переспросил Гарри. — Но ведь оборотни не убивают, а только превращают людей в таких же, как они, разве нет?
— Иногда они убивают, — ответил необычно серьезный Рон. — Я слышал, что такое случается, когда оборотень слишком увлекается.
— Как звали того оборотня? — быстро спросил Гарри.
— Ну, говорят, это был Фенрир Грейбек, — ответила Гермиона.
— Я так и думал… маньяк, который любит нападать на детей, мне о нем Люпин рассказывал! — злобно сказал Гарри.
Гермиона сурово посмотрела на него.
— Гарри, ты обязан добыть это воспоминание, — сказала она. — Речь идет о том, чтобы остановить Вольдеморта, так? Все эти ужасные вещи происходят по его вине…
В замке раздался звонок, и Гермиона и Рон с напуганным видом вскочили на ноги.
— У вас все прекрасно получится, — сказал им Гарри, когда те направились в холл, где собирались сдававшие зачет по аппарации. — Удачи!
— И тебе! — ответила Гермиона со значительным видом прежде, чем Гарри направился в подземелья.
Сегодня их оказалось всего трое: он сам, Эрни и Драко Малфой.
— Еще слишком молоды, чтобы аппарировать? — добродушно спросил Снобгорн. — Вам еще нет семнадцати?
Они покачали головами.
— Ну что же, — весело проговорил Снобгорн. — Раз нас так мало, сделаем что-нибудь просто так, для развлечения. Я хочу, чтобы вы сварили мне что-то забавное!
— Звучит здорово, сэр, — подхалимски ответил Эрни, потирая руки. Малфой, с другой стороны, даже не улыбнулся.
— Что вы имеете в виду под «забавным»? — раздраженно спросил он.
— О, удивите меня, — легко бросил Снобгорн.
Малфой с мрачным видом открыл свое «Углубленное зельеварение». Яснее ясного, он считал этот урок пустой тратой времени. Наблюдая за ним поверх учебника, Гарри подумал, что Малфой, безусловно, жалеет о часе, который он мог бы провести в комнате по требованию.
Может, ему показалось, но Малфой, как и Тонкс, выглядел похудевшим. Совершенно точно, он стал бледнее, его кожа все еще была сероватого оттенка, возможно, от того что в последнее время он редко бывал на солнце. Но в нем не было самодовольства, возбуждения, напыщенности — ничего не осталось от
