повсюду толпился местный народ, пиво лилось рекой…
Заплатив на входе по тридцать евро, они вошли внутрь и сразу же окунулись в молодежную тусовку. Залы, коридоры и многочисленные лестницы были забиты стайками разношерстных подростков, отли чавшихся не только одеждой, но и цветом кожи. Кое-где попадались компании и людей постарше – ровесников Анастасии и Артура.
Побродив по этажам, они выбрали зал, в котором звучал более привычный рок, а не громыхали рэп, техно или соул. Из освещения моргали в такт тяжелым басам только разноцветные лампы под высоким потолком. Вдоль одной из стен тянулась длинная барная стойка из сверкавшей нержавейки…
– А тут ничего – уютненько, – громко, дабы перекричать музыку, сказала молодая женщина.
– Что будете пить, мадам? – увлек ее к стойке Дорохов.
– Все равно. Вы в этом лучше разбираетесь.
Решив не оставаться в долгу, тот съехидничал:
– Я разбираюсь только в русской водке, а про красное «Божоле» впервые услышал от вас…
Спустя пару минут они потягивали в сторонке коктейль из высоких бокалов; он осторожно посматривал на девушку, а та с интересом глазела по сторонам…
Милая болтовня ни о чем продолжалась около получаса. Анастасия и в самом деле была весела, беззаботна и, пожалуй, не возразила, если бы Артур или кто-то другой пригласил потанцевать, да народ вокруг бесновался в других – отнюдь не медленных ритмах. Невзирая на спокойствие агента, на уверения в их схожести с армией других туристов, он все же бросал осторожные взгляды на тех, кто мог бы, по его мнению, иметь отношение к спецслужбам. Но все вокруг убаюкивало безмятежностью: казалось, никто не обращал внимания на воркующую рядом со стойкой парочку молодых людей…
И вдруг, после двух бокалов легкого коктейля, когда расслабленная нега завладела не только организмом, но и сознанием – в зале резко переменилась обстановка: вспыхнул яркий свет, заставивший всех на миг зажмуриться; быстрая композиция оборвалась где-то посередине. Шум галдящей и прыгающей толпы на несколько секунд остался без музыкального сопровождения и затухающим фоном гулко метался между стен. Следом наступила напряженная тишина; все уставились на пожилого мужчину, спешащего по сцене к микрофону.
Схватив стойку, он скороговоркой произнес длинную фразу по-французски и так же быстро исчез за кулисами. Гости клуба возмущенно зашумели, большинство повернуло головы в противоположную от сцены сторону.
Анастасия побледнела…
– Что он сказал? – тронул ее плечо Дорохов.
– Все выходы из здания перекрыты полицией. Попросил не волноваться и оставаться на своих местах. Извинился за причиненные неудобства… – прошептала она.
– Думаете – по нашу душу? – пристально посмотрел он ей в глаза.
– Не знаю.
Она была растеряна и подавлена; от недавней беспечности не осталось и следа.
За полчаса пребывания в клубе, Артур успел не единожды осмотреть зал: выход из него имелся лишь один – широкий проем, обрамленный блестящим металлическим наличником. Но те, кто бесновался на сцене: ди-джей и группа профессиональных танцоров, появлялись откуда-то сбоку. Стало быть, там находился еще один проход – в служебные коридоры и помещения.
– Идемте, – потянул он девушку за руку.
Стараясь не привлекать к себе внимания, они осторожно двинулись вдоль бара к сцене. Продолжая посматривать по сторонам, молодой человек заметил появившихся в зале полицейских. Часть из них была одета в обычную форму – ту, что уже доводилось встречать на улицах Парижа. Другие смахивали на спецназовцев – верхнюю часть тела закрывали черные бронежилеты, головы были «упакованы» в матовые шлемы; в руках поблескивали короткие автоматы. Двое вели на поводках служебных собак…
– Черт… Откуда им про нас известно? – покусывал Дорохов губы. И поторапливал: – Скорее. Вон небольшая лесенка справа!
Рядом со стеной виднелся узкий металлический трап. Поднимаясь по нему, они услышали сзади окрики, торопливые шаги… но ни оборачиваться, ни останавливаться не стали – проход за кулисы был уже рядом.
– Куда? – трепетно спрашивала агент, притормаживая перед развилками длинного извилистого коридора.
– Хрен его знает! Давайте влево – в противоположную от главного входа сторону. Должен же быть у них выход во двор или внутрь квартала.
Наконец, им повезло – впереди показалась лестница, соединявшая этажи.
– Надо рискнуть и попробовать спуститься, – предложил Артур, осторожно заглядывая через перила вниз и прислушиваясь.
– Решайте, Андрей, – кивнула женщина.
И он решил.
Подав спутнице рукою знак следовать за ним, потихоньку двинулся по ступенькам. Она не отставала – стараясь не стучать тонкими каблуками, мягко ступала носками туфель по каменным плитам.
Когда сверху донесся топот и хор мужских голосов, они ускорили движение. И вот уж короткий полутемный аппендикс от лестничной площадки первого этажа пересекается полосой света длинного поперечного коридора. «Лестница уходит дальше вниз – в подвал, – мгновенно подмечает бывший капитан, – сгодится в самом крайнем случае. Спрятаться и переждать в подвале не получится – кинологи со своими питомцами разыщут. Но подвал устроил бы, если оттуда найдутся другие выходы…»
Несколько шагов вдоль стены – к свету.
«Стоп!» – приказывает он жестом – из-за угла слышен топот. Но бежит один человек, а не группа. С одним справиться не трудно, даже если он вооружен, в бронежилете и в шлеме. Тому и обучали в Цен тре.
Не оборачиваясь, левой рукой Дорохов заставил спутницу прижаться к стене; сам же согнул правую в локте, сжал и отвел назад кулак. Сейчас… Еще мгновение и…
Фух!.. Мимо по коридору промчался подросток. Промчался, не заметив того, кто мог уложить одним ударом.
Кажется, теперь путь свободен. Но едва телохранитель двинулся к повороту, как в коридоре снова послышался шум…
И опять тот же жест, означавший: «замри!» Сам же напряженно вслушивается, стараясь понять, что этот шум означает и насколько опасен.
Нет, на сей раз все серьезней: решительные шаги нескольких взрослых людей, отрывистые команды, собачий лай…
– Назад! – приказывает молодой человек. – И снимите туфли. Живо!
Девушка напугана: шум нарастает и сверху. Они с Андреем отрезаны, окружены. Потому Анастасия безропотно слушается; бесшумно крадется за ним вниз – в темноту подвала…
– Осторожно, здесь ступеньки кончаются, – предупреждает он и щелкает зажигалкой. – Сюда!..
Парочка мечется между сырых стен. Какие-то стеллажи, крохотные закутки; запустение, мусор, запах плесени… И нигде ни намека на лестницу, на запасной выход.
Она на что-то наступает, морщиться от боли, пытается сызнова надеть туфли, но напарник торопит, тянет дальше – в пустоту…
А сзади опять торопливые шаги. Судя по частоте дробных звуков, в подвал спускаются человек семь или восемь. Пространство у лестницы уже ощупывается лучами мощных фонарей…
– Что будем делать, Андрей? – блеснули ее глаза в полумраке.
– Отойдем подальше и затаимся в каком-нибудь тупичке. Для обыска подвала полицейские обязательно разделятся на мелкие группы – по два-три человека. И тогда я попробую разобраться с ними.
– Но они вооружены. И потом эти собаки…
– Других вариантов нет, – погасил и спрятал в карман зажигалку спецназовец. Взяв Анастасию за руку, потащил в темноту.
