– Нет. По-настоящему никогда. Я не могла этого забыть. Когда я слишком долго туда носа не совала, вся эта история начинала временами вылетать из головы, казаться все больше и больше похожей на сон, но как только это начиналось, я сразу возвращалась назад. Я боялась потерять это. Но было еще кое-что. Каким- то непостижимым образом там мне удавалось то, что не удавалось в обычной жизни. Полная противоположность, и от этого я только еще больше злилась на то, что происходит здесь и винила себя. Действительно, почему я могу творить добро там, но здесь у меня ничего не выходит?
– И ты почувствовала, что разрываешься надвое?
Я не знаю, почему решился сказать это. Она посмотрела на меня с удивлением:
– Да, хотя… Впрочем, нет, не хочу рассказывать тебе об этом. В общем, Грааль позвал меня, и я повиновалась. Но я не хотела оставлять и Сердцевину, Департамент – они почему-то стали казаться более реальными. От напряжения меня кидало то туда, то сюда, пока наконец я и вправду не испугалась, что разорвусь на части, совершенно сломаюсь. Вот в каком состоянии я пребывала, когда мы начали тебя проверять. – Она смущенно поежилась, но не отвела взгляда. Я бы так не смог. – Ты… ты казался чертовски преуспевающим – такой самодовольный и холеный, одетый с иголочки и вообще красавчик. А на твою машину у меня не хватило бы денег, даже если бы я получала зарплату в Европейском союзе. И главное, у тебя была такая мерзкая личная жизнь. Хотя чем дальше, тем меньше у тебя, как выяснилось, было этой самой личной жизни.
Но все равно я думала, что все странники должны быть непременно похожи на меня – такие же несчастные неудачники. Мне и в голову не приходило, что ты такой же, как я. Или, может, я видела только одну сторону твоей натуры, а то, что в тебе было лучшего, оказывалось… где-то спрятанным. И я подумала: дайте мне только добраться до него – и тогда я смогу свободно уйти в Гейленберг, по-настоящему свободно. – Она вцепилась в угол панели управления и вздрогнула. – Вот поэтому я и стала гоняться за тобой, даже когда мой босс попытался прекратить расследование, потому что оно уводило в никуда.
А потом ты меня поймал и избил до посинения. Тут я стала лакомым кусочком для психиатров… И опять отложила свой отъезд. Тогда-то я и решила тебя пристрелить. – Она вытерла губы тыльной стороной ладони. – Господи, и что я тебе все это рассказываю? Но тогда… Если бы ты был человеком фон Амернингена, ты не стал бы оставлять меня в живых. Но ты даже вернул мне пистолет… – Она откинулась на спинку кресла. – Я чуть не пустила себе пулю в лоб. Я ничего не понимала и все же была уверена, что ошиблась, да, ошиблась. Это оказалось последней каплей. Я бежала. Я бежала навстречу Граалю, и он принял меня и вылечил Он вернул мне меня самое – какой я должна была быть. Годы, прошедшие с тех пор, были просто…
–
– Надо думать, – проговорила она, и лицо ее внезапно смягчилось. – Я помню, как в первый раз там заснула. Но ты же знаешь, что такое Спираль. Для меня с тех пор прошло пять лет.
– Да, я понимаю. Но если уж на то пошло, ты выглядишь куда моложе, чем прежде.
И тут она все-таки улыбнулась, и это само по себе было величайшим превращением из тех, которые я в ней до сих пор наблюдал. Но не успел я ей об этом сказать, как в моих наушниках тихонько запиликала радиосвязь. Мы приближались к Штутгарту, и я начал медленно выходить из-за облаков, стараясь не угодить в другой воздушный коридор. Настроившись на волну местной диспетчерской, я приготовился уже послать им контрольное сообщение, но тут женщина – нет, Элисон – положила руку мне на колено. Я не ожидал такой фамильярности и буквально окаменел, хотя она просто хотела меня остановить.
– Только не на вертолетную площадку, – произнесла она в переговорник. – Ты не мог бы посадить вертолет как можно ближе к тому месту, где находится копье? Это гораздо безопаснее.
Я нервно моргнул. Те дни, когда можно было спокойно порхать повсюду, давно миновали; с тех пор слишком много авиакатастроф произошло над городами. С другой стороны, мы держали курс на окраину города, и сесть там было бы проще, чем пытаться пробиться через охрану аэропорта с кучей гусар. Я развернул машину, чтобы обогнуть город, и сделал такой маневр, как будто улетаю назад, но продолжал снижаться. Если бы чертов ландшафт не был таким плоским, я бы с легкостью обманул радары. А так мне пришлось довольно долго лететь назад, а потом возвращаться, прыгая вверх-вниз, выписывая кренделя, и молить Бога, чтобы мы не наткнулись на линию электропередачи, ветряную электростанцию или еще какое-нибудь препятствие. Но наконец моим глазам предстали геометрический орнамент промышленных построек и сеть железнодорожных путей. Я осторожно посадил машину за подходящих размеров складом.
– Мы не можем оставлять его здесь надолго, – резюмировал я, когда от воздушного вихря, поднятого винтами, целая пирамида пустых коробок разлетелась во все стороны и поднялось облако пыли. – Кто- нибудь обязательно настучит, и нам на хвост сядут полицейские. Но нам и не потребуется много времени!
Я распахнул дверцу, и в кабину ворвался прохладный, омытый дождем ночной воздух. Драговик и стражники высыпали наружу, затыкая пальцами уши, в которых не смолкал гул винтов. Когда вниз сошла женщина по имени Элисон, Драговик подскочил к ней и прикрыл собой, едва я высунулся из кабины. Что, ветер, что ли, подул оттуда? Это следовало, без сомнения, объяснить его беспощадным стремлением к успеху.
– Это далеко отсюда? – прорычал он.
– Две минуты, – ответил я и повернулся к комплексу построек, расположенных в другом конце площадки.
– Ты точно знаешь, куда идти? – настойчиво спросила Элисон, когда мы быстро шагали по скользкому асфальту, а Драговик и стражники бросали вокруг хмурые взгляды. – Проблем с охраной не возникнет? А с сигнализацией? Мы знаем пару-тройку полезных приемов обращения с ними.
– Никаких проблем не возникнет. Я владелец этого места, то есть моя компания.
Я порылся в кармане в поисках футляра с ключами; из плотного кармана его было не так-то просто достать. Наконец я выудил пластмассовую полоску с тоненькими очертаниями вставленного в нее чипа. Когда мы дошли до ворот, я вставил ее в отверстие, произнес несколько слов в скрытый микрофон и прижал ладонь к загоревшейся зеленым светом открывшейся панели. Ждать пришлось не больше секунды, и во дворе зажегся свет.
– Вот шельма! Здешний менеджер добавил удобства, хотя я его и не просил. Пошли!
Я проделал ту же процедуру у внутренней двери, хотя на этот раз пришлось говорить дольше, а заодно и прижимать к панели указательные пальцы обеих рук.
– Удостоверение, голос и отпечатки пальцев, – кивнула женщина. – Неплохо. Плюс обычные системы сигнализации?
– Целая куча…
Мы открыли дверь и проскользнули внутрь. Ботинки наши скрипели на начищенном до блеска черном покрытии с широкими разноцветными полосками, раскиданными в беспорядке.
– Главное, не забывайте об погрузчиках – вот и один.
По желтой линии, тянувшейся впереди, скользила низкая прямоугольная тележка с желтыми полосками по краям, на которую была навалена целая груда маленьких ящиков и коробок. Еще там находились разгрузочные краны и баллоны с газом для воздушных подушек. Тихонько зашипев, тележка неловко развернулась, следуя выложенной в полу линии, и затерялась между рядами стеллажей. По одну ее сторону краны лязгнули, вернувшись в свои ниши. Присутствующие проводили тележку взглядами и были явно потрясены. Я повернулся к женщине:
– Поговаривали и о том, чтобы раздобыть еще и американских роботов-охранников для некоторых помещений. Обычный мобильный инфракрасный сканер с программируемой разрешающей способностью и вариантами патрулирования плюс встроенные высоковольтные ружья, стреляющие электрошоковыми иглами. Или автоматический «кольт-35», если вам действительно охота, чтобы вас оставили в покое. Но я на такое не согласился, так же как и местные копы. Мы однажды попробовали поставить одну модель с иголками. На следующую же ночь кто-то забыл выключить компьютер, и робот выпустил из него кишки. Замкнуло всю сеть. И робот отправился восвояси.
Женщина – нет, Элисон – фыркнула от смеха:
